Мы старались найти средства укрепления психики, чтобы даже в самые критичные моменты боя подразделения и бойцы сохраняли боеспособность. Сейчас немецкая армия находится на пике своих возможностей - предыдущие два победных года подняли их воинский дух на небывалую высоту. Соответственно, нам надо в ближайшее время опустить их на землю и ниже, обломать так, чтобы в следующие тысячу лет у них не возникало даже мысли чтобы хоть как-то пытаться на нас напасть. Для этого и нужно укреплять воинский дух - как специальными методиками, так и победами - постепенно, не торопясь, но и не задерживаясь. Поэтому мы и уделяли столько внимания психопрофилактике и психогигиене - отслеживание изменений в психике военнослужащих - как психологами, их командирами и коллегами, так и самими бойцами, и созданием комфортных условий - не бросать в бессмысленные атаки, обеспечивать боеприпасами, гарантировать эвакуацию при ранении, гарантировать прикрытие в случае неблагоприятного развития ситуации, объяснять приказы, обучать нужным навыкам, объяснять варианты поражающих факторов и как их избежать, обеспечивать сносные бытовые условия, хорошая кормежка, спиртное, ротация частей, отпуска чтобы повидаться с родными - такие технические моменты психопрофилактики, которые можно сделать независимо от психики бойца, мы старались использовать на всю катушку, чтобы только снизить нагрузку на психику.
Так, мы выяснили, что процесс адаптации к боевым действиям длится примерно две недели, после чего боец достигает пика морально-психологических возможностей - просто привыкает к боевой обстановке, входит в нее, становится внимательным, осторожным, агрессивным. Но после шести-семи недель наступает быстрый спад. То есть боец максимально действует две-три недели - потом его надо отводить на отдых. И мы снижали удельную интенсивность боевых дествий, то есть просто чаще делали ротации, чтобы солдаты не начинали ускоренно переутомляться от постоянных боев. Нехватку солдат старались компенсировать техникой и вооружением, прежде всего автоматическим и осколочным, особенно минометами - мы прикинули, что один минометный расчет 60мм миномета заменяет взвод бойцов. Поэтому старались максимально насытить войска минометами, а автоматические роторные линии позволяли давать в войска мин "хоть залейся" - в апреле мы вышли на показатель производства в двадцать тысяч килограммовых мин в сутки. И наши старательно заливали немецкие позиции и колонны этими огурцами - прицельно или просто в беспокоящем режиме - нехрен тут спать. Тем более, что минометчики не видели результатов своей работы, поэтому им было проще заниматься такой механической деятельностью.
Но и "труп врага пахнет приятно", поэтому специальные команды как можно быстрее убирали наших убитых бойцов и подбитую технику, а немецкие - наоборот подтаскивали к маршрутам колонн. Надо было снижать страхи перед "непобедимыми" немцами, так пусть увидят, что эти "непобедимые воины" - обычные куски мяса. С этой же целью по подразделениям водили немецких пленных, чтобы народ видел, во что он может превратить этих "победителей Европы", что они тоже боятся, просто воевали-тренировались уже два года, поэтому у них и были временные успехи. А теперь - все, "Гитлер-капут". Ничего, мы их быстро нагоним и перегоним. Надо только поднапрячься, потренироваться, и сделать свою работу. "Вы делаете работу" - мы вбивали в головы эту речевку-мантру - "Мы делаем работу". Перед атакой, после атаки, в любой момент - чтобы это было якорем для человека в любую сложную ситуацию, требующую риска и убийства - "Мы делаем работу" - и "мы" - чтобы человек чувствовал, что это не только он, но и все делали ту же работу, поэтому и ответственость лежит не только на нем, а на всех, что это нормально - убивать врага, потому что это не прихоть конкретного человека, а необходимость для каждого защитника своей Родины.
Самым сложным элементом боя была для нас атака. По-началу в лучшем случае четверть бойцов вела осознанную деятельность - прицельно стреляли, целесобразно перемещались на поле боя. Остальные проявляли активность лишь на виду у командира, а при его отсутствии - прятались, ломали технику, "сопровождали" раненных в тыл. Решением как раз и стало создание боевых троек и пятерок во главе с опытным и бесстрашным воином - он мобилизовывал, подталкивал остальных на продолжение атаки. Самым сложным было подняться в атаку - в этот момент воин еще видит возможность не делать этого, вернуться обратно в такой безопасный окоп. А уж когда поднялся - другого пути нет как только вперед. И мы уделяли моменту выхода в атаку особое внимание - многократно проигрывали этот момент в тренировках, настрополяли, что этим он не бросит товарищей. После выхода в атаку мы старались, чтобы боец уловил чувство эйфории от того, что все-таки смог это сделать. И потом, перед очередными "атаками", также старались, чтобы воин стремился к этому чувству, котрое он может получить, выйдя в атаку. Дальше, после выхода, тоже все непросто. На поле боя, пока боец бежит вперед, его страх усиливается, усиливается ожидание что сейчас его убьют. Но если он смог пробежать за 200 метров до врага - снова появляется эйфория, что вот не убили, и осталось немного - надо преодолеть броском, ворваться и кромсать сук. А после атаки наступает амнезия - боец не может вспомнить, что чувствовал. Поэтому психологам приходилось подлавливать моменты и делать многократные короткие опросы, чтобы составить психологическую картину атаки.
Так мы старались разработать технологическую систему по поддержанию высокого психологического ресурса, нужного для выполнения боевых, а впоследствии и трудовых задач. Этого ресурса должно быть достаточно и для выполнения боевой задачи, и для сохранения психического здоровья, и для обеспечения нормального возврата к мирной жизни.
- А Вы думаете, что все доживут до этой мирной жизни ?
- Вот. - я указал пальцем на задавшего вопрос - Именно об этом я и говорю - вот что значит - "не хватает психологического ресурса". У человека пропадает вера в удачный исход, он не надеется выжить, он себя уже похоронил. Будет ли он эффективно выполнять поставленные перед ним задачи ? Нет. Ему это уже не надо. И это надо исправлять, товарищи ! Надо, чтобы каждый такой разуверившийся снова нашел в себе силы верить в благоприятный исход, и чтобы имеющие веру ее не растеряли.
- Бога нет !
- Я разве говорил что-то про Бога ?
- Но ведь вера ...
- Вера никак не связана с Богом ! Да, можно верить и в Бога. И кому это помогает - Бога ради ! но можно верить и в себя, в своих товарищей, в свои силы, в нашу победу. И это тоже будет вера ! Которая поможет справиться с трудностями. Не зря Революция освободила нас от оков мракобесия ! Теперь человек сам может выбрать - во что он будет верить ! Главное, чтобы: во-первых - эта вера была и, во-вторых - чтобы она помогала преодолевать трудности. Все. Вот два единственных критерия, которые помогут нам победить фашистов. И нам надо разработать приемы, чтобы разбудить и поддерживать веру. В себе и других. Вот задача, которую сейчас ставят перед вами, товарищи психологи, партия, народ и правительство !
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});