Ариана выскользнула из объятий мужа и встала, завернувшись в покрывало.
– Мы должны… – Она откашлялась и начала снова: – Мы должны забыть о том, что это было. – Она кивнула на смятые простыни.
Лазз прищурился и оперся на локоть, не смущаясь своей наготы.
– Ты предлагаешь притвориться, что сегодняшней ночи не было вообще?
– Да.
– Что ж, если мы хорошенько притворимся, то по-прежнему сможем аннулировать брак.
Ее кольнула боль.
– Наверное.
– А можем и не аннулировать. И даже не разводиться. Есть третий вариант, – помолчав, заявил Лазз. Ариана склонила голову набок, не в силах что-либо произнести. – Мы можем оставить все как есть.
– Потому что я была девственницей? Потому что у нас был секс?
– Потому что я не верю в любовь, но не отрицаю возможность брака. Когда-нибудь мне захочется иметь детей.
Ариана выпрямилась. Неужели Лазз не понимает, какое гнусное предложение он только что сделал?
– Потому что мы находим друг друга привлекательными сексуальными партнерами?
– Не только.
– Конечно, раз я тебя устраиваю не только в физическом плане, – язвительно процедила Ариана. – Красива, умна, из хорошей семьи. Звучит почти как родословная. Есть только маленькая проблема. Я не кобыла. Лазз выругался.
– Я лишь предложил взглянуть на наш брак иначе. Если тебе это не интересно…
– Мне это не интересно.
Он хочет, чтобы она согласилась на его условия, высказанные холодным тоном человека, уже взвесившего все «за» и «против»? Никогда!
– Вот что мы сделаем, – подражая его голосу, деловито начала Ариана. – Так как генератор вышел из строя, оставаться здесь смысла нет. Завтра мы позвоним Толке ну и попросим его забрать нас отсюда. Затем, когда мы вернемся в Сан-Франциско, каждый пойдет своей дорогой.
Одним быстрым движением Лазз перекатился на другую сторону кровати и предстал перед женой во всем блеске своей наготы. Ариана пыталась удержать взгляд на его лице, но, помимо ее воли, глаза жадно изучали сильное мужское тело, которое еще недавно принадлежало ей, даря незабываемое наслаждение.
Может, они совсем не подходили друг другу по характеру, но физически оказались совершенной парой, иначе почему ей так хотелось забыть об этом споре и обнять его, несмотря ни на что?
– Ты права, – мягко, почти мурлыча, произнес Лазз. – Завтра мы отсюда уедем и вернемся в Сан-Франциско, но твой путь станет моим путем. Мы заключили соглашение. Ты не можешь его разорвать.
– А ты обещал ко мне не прикасаться! Так что разочарован не только ты.
Ариана хотела вывести мужа из себя, но добилась только того, что Лазз засмеялся.
– Я нарушил условие с твоего непосредственного согласия. И вовсе не был разочарован. – Он приблизился к жене на шаг и поступил совсем уж подло, с нежностью коснувшись ее лица. – Мне искренне жаль, если ты была разочарована, тем более что я стал твоим первым любовником, – серьезно сказал он. – Я бы хотел все исправить, если только ты мне позволишь.
В отчаянии она молча смотрела на него. Ее язык словно прилип к небу. Как же он ошибается! Эта ночь не могла разочаровать. Наоборот, Ариана жалела, что такое может не повториться. Однако если она уступит его нежной настойчивости, это не принесет ей ничего, кроме разбитого сердца.
– Дорогая, скажи мне, что ты хочешь? – Лазз легко расслабил узел покрывала на ее груди, не встречая никакого сопротивления. – Ты хочешь, чтобы я целовал тебя снова и снова, ласкал тебя еще и еще?
Его голос гипнотизировал, но Ариана все-таки нашла в себе силы и выдавила:
– Нет. Больше никакого секса.
Его глаза подозрительно заблестели.
– Хорошо, никакого секса. – Лазз резко сдернул с жены покрывало и крепко прижал к себе ее нагое тело. – То, что было между нами… То, что снова произойдет… Это больше, чем просто секс.
– Но и не любовь. – Ариана застонала, когда он уткнулся ей в шею.
Лазз осторожно царапнул зубами чувствительную точку за ее ушком.
– Это не Инферно. – Они упали на кровать вместе. – Инферно не существует. И мы знакомы совсем недавно. О какой любви может идти речь?
Лазз накрыл ее тело, одним движением сделав его своим. Ариана застонала. В голове не осталось никаких мыслей.
– Тогда что это? – выдохнула она, пока еще могла говорить.
– Не знаю, но останавливаться не собираюсь.
Лазз снова вел ее за собой к тому небывалому наслаждению, которое она познала благодаря ему. Но за их физической близостью стояло что-то еще, более сильное и глубокое, чем владевшая ими страсть. Что-то, чему у нее не было объяснений. Ариана не верила, что только она это чувствует. Должно быть, отголоски ее мыслей отразились на лице, потому что Лазз зажмурился и накрыл ее губы своим ртом, чтобы не дать жене возможность заговорить. Однако напрасно. Как ни старался Лазз отрицать, то, в чем Ариана пыталась заставить его признаться, их поцелуй немедленно продемонстрировал все лучше любых слов. Нежность, которую они испытывали друг к другу, радость быть вместе, страсть, перед которой оба были беззащитны, – эти нити связали их прочнее, чем любые цепи. Лазз не мог этого не чувствовать!
– Мы вернемся домой завтра, – снова сказал он. – И останемся вместе.
– Ну, и как тебе жизнь женатого мужчины? Вы отметили три недели брака?
– Мы отмечаем каждый день. – Лазз открыл меню и посмотрел на брата. – Что касается жизни женатого мужчины, то все нормально.
Сев недоверчиво покачал головой.
– По-моему, ты слишком недолго женат, чтобы уже говорить «нормально». Я ожидал что-нибудь вроде «фантастично» или «бесподобно».
Лазз бросил меню на стол.
– Черт возьми, тебе прекрасно известно, почему мы с Арианой поженились!
– Но ты ведь по-прежнему хочешь, чтобы Примо и Нонна этого не знали?
– Да. – В голосе Лаза послышалась нотка раздражения. – Как и Пенелопа. А в чем, собственно говоря, дело? К чему этот допрос?
Сев продиктовал официантке заказ, подождал, пока Лазз сделает то же самое, и только тогда ответил:
– Никакого допроса. Я лишь заинтригован, почему ты пригласил на ланч меня, а не свою красавицу жену.
– Ариана спросила меня, в каком ресторане она сможет встретиться с друзьями, пообедать и полюбоваться видами города. Я назвал этот. Возможно, сейчас она сидит в этом же зале.
Лазз лгал. Он ощутил присутствие жены сразу же, как только вошел. Желание отправиться на ее поиски было таким мощным и пугающим, что из чувства противоречия он сел за первый попавшийся столик, надеясь таким образом удержаться от искушения. То, что с ним происходило в последнее время, здорово действовало ему на нервы.
– Знаешь, я в первый раз пригласил Франческу именно сюда, во «Фрутс де Мер». Нас хватило на целых пять минут, после чего мы сбежали ко мне.