Питер снова положил ладонь ей на бедро, но на этот раз сразу убирать руку не стал.
— У тебя очень красивые ноги…
Эмма что было сил толкнула его, на мгновение выпустив руль. Автомобиль занесло, но она справилась с управлением.
— Из-за тебя мы попадем в аварию, идиот!
— Из-за меня? Не дергайся, и проблем не будет.
— А ты не распускай руки!
— Да что я сделал-то? Всего лишь дотронулся до тебя… — И он в третий раз стиснул ее колено.
Эмма завизжала от злости, попыталась дать Питеру пощечину, затем, опомнившись, схватилась за руль и вдруг услышала звук полицейской сирены. Взглянув в зеркало заднего вида, Эмма застонала и ударила по тормозам.
— Этого только не хватало! Сейчас меня оштрафуют!
— А я чем виноват? Говорил же: не умеешь водить машину — не берись.
Она непременно его ударила бы, но полицейский уже стучал стекло бокового окна.
— Хочешь, я сам ему все объясню? — предложил Питер.
— Попробуй только произнести хоть слово! — Нацепив любезную улыбку, Эмма опустила стекло и вежливо залепетала: — Ах, я знаю, в чем моя вина! Простите, я, кажется, уснула!
— Врать нехорошо, — прошептал Питер так тихо, чтобы услышала только Эмма.
— Ваше удостоверение, мисс. — Полицейский посветил ей в лицо фонариком. — Эй, да от вас несет виски.
— Коньяком! — поправила его Эмма и, осознав, что только что фактически призналась в совершенном правонарушении, попыталась исправить ситуацию: — То есть пахнет-то не от меня, а от него. Вот от этого парня.
Питер помахал полицейскому рукой. Коп с каждой секундой мрачнел все больше и больше.
— Выйдите из машины! Оба!
Эмма скрипнула зубами от злости. Делать нечего — придется подчиниться.
Полицейский подозвал напарника — молодого паренька, который явно недавно приступил к службе в полиции, и они вдвоем наскоро обыскали Питера и Эмму. Последняя едва не плакала от унижения. Она была опытным водителем с многолетним стажем и ни разу не нарушила правила, никогда не парковалась в неположенном месте и не становилась участницей дорожно-транспортного происшествия. А теперь из-за выходок Питера ей непременно выпишут штраф.
— Эта вроде не пьяная, — сказал молодой полицейский, кивнув на Эмму.
— Зато второй еле держится на ногах. Эй, мистер, вы пьяный или под кайфом?
— Не могу сказать, — произнес Питер.
— Не можете?
— Меня сейчас вырвет…
— О боже!.. — простонала Эмма.
— Посмотри-ка на номер, — вдруг сказал тот коп, что был постарше. — Вроде я его видел в сводках. Неужто краденая?
— Это моя машина! — взвизгнула Эмма. — Я ее купила за свои деньги!
— Не сомневаюсь, что купили. Вот только она все равно может оказаться краденой.
— Да я в салоне ее покупала!
— Мы это выясним, мисс, не нервничайте.
— Вот и я ей все время говорю: кончай дергаться, Эмма, — встрял в разговор Питер. — А то еще, не ровен час, подумают, что мы преступники.
— Заткнись! — свистящим шепотом произнесла Эмма.
— Так… А ну-ка, стойте смирно, мисс!
Эмма и опомниться не успела, как на ее запястьях защелкнулись наручники. Она попыталась слабо протестовать, но ее быстро препроводили в полицейскую машину и втолкнули на заднее сиденье. Через несколько секунд рядом с ней оказался и Питер.
— Послушайте! — кричала Эмма. — Вы не имеете права! Я требую адвоката!
— Будет вам адвокат, — успокоил ее коп. — Непременно. Позвоните ему из полицейского участка.
— Я не понимаю, за что вы нас арестовали?
— Молчи, а то сделаешь только хуже, — прошептал Питер.
— А с тобой у меня будет отдельный разговор! — гаркнула Эмма. — Я тебя придушу, как только с меня снимут наручники.
— Ты бы поосторожнее с такими заявлениями, — усмехнулся он. — Иначе нас вообще не выпустят.
— Буйная дамочка, — пробормотал молодой коп, садясь за руль. — Такая и вправду может прибить.
Эмма замолчала, хотя ее всю трясло от негодования. Она понимала, что может сказать лишнее, поддавшись эмоциям. Однако никто не мог ей запретить возмущаться. Еле слышно бормоча, Эмма ругала полицейских, Питера и свою злую судьбу последними словами.
— Где ты таких фразочек нахваталась? — спросил Питер. — Ругаешься как сапожник.
Эмма двинула ему локтем в бок, и Питер громко охнул.
— Что там у вас? — занервничали копы.
— О, нам срочно нужна помощь! — сказала Эмма. — У моего приятеля начался приступ астмы.
— Уже все прошло, — просипел Питер. — Я умею справляться с такими приступами.
— Мог бы подыграть, — тихо произнесла Эмма. — Попали бы в больницу вместо полицейского участка.
— А куда бы мы отправились из больницы, когда выяснилось бы, что у меня нет астмы? Не в полицию ли?
Эмма и Питер пререкались всю дорогу. Их ругань страшно надоела полицейским. Копы с невероятным облегчением сдали «правонарушителей» дежурному и отправились нести службу дальше.
— Нас посадят в камеру? — взволнованно спросила Эмма. — Я не желаю находиться в одном помещении с наркоторговцами и женщинами легкого поведения!
— На ваше счастье, камеры переполнены, — сказал дежурный полицейский по имени Пол Смит. — Вам обоим придется посидеть в приемной. Даже не надейтесь сбежать.
— А эти железяки вы снимете? — Эмма протянула руки, но Смит покачал головой.
— Наручники останутся на вас. До выяснения обстоятельств.
— Да каких таких обстоятельств? Нас незаконно арестовали! Мы ни в чем не виноваты.
— Все так говорят.
— Но я — не все!
Смит не стал ее слушать. Он вернулся за свой стол, открыл книгу, которую читал, когда привели Эмму и Питера, и больше уже ни на что не обращал внимания.
— Что-то мне подсказывает, — негромко сказал Питер, оглядываясь, — что никаких камер здесь и вовсе нет.
— Так не бывает, — устало ответила Эмма, прислоняясь спиной к холодной бетонной стене.
— У них, скорее всего, имеется какая-нибудь клетушка, куда сажают буйных нарушителей закона, но сейчас там наверняка отсыпается усталый коп. Я уже бывал раньше в захолустных полицейских участках и знаю, как тут все устроено.
— Тогда, может, подскажешь, как нам выпутаться из этой дикой и нелепой ситуации?
— Никак. Остается только ждать. Утром придет начальник доблестных стражей порядка, сделает запрос по нашему делу и отпустит нас, как только выяснится, что машина действительно принадлежит тебе. За тобой числятся какие-нибудь темные делишки?
— Чего?
— Приводы у тебя были?
— Что за сленг! — Эмма цокнула языком. — Впрочем, неудивительно: ты же частый гость в полиции.