Друзья ее в большинстве великовозрастные студенты, ровесники Марики, благодаря возможностям родителей, растянувшие бесшабашную студенческую жизнь на годы. Сама она два года назад окончила университет.
Севу волновала одна Марика, и общался больше с ней, а ее друзьям лишь отвечал на вопросы. Да им было не Севы. Лишь один малознакомый Марике парень — Штефан, заинтересовался Севой. Он смешил компанию, показывал фокусы на спичках, и время от времени задавал Севе вопросы. Позже выяснилось, что он репортер какого-то "желтого листка", как пренебрежительно назвала его газету Урсула. Не распознав журналиста, Сева с Марикой, искренне отвечали на его странные вопросы.
— Что больше всего поразило на заводе отца?
— Девочки в информационном центре.
— В России клубы подобные "Фениксу" есть?
— В каждом городе. Какой это клуб? Ресторан классный и только.
— Не только ресторан. Закрытый элитный клуб, многие мечтают хотя бы заглянуть сюда, — за Штефана ответила Марика.
— Тем хуже. Наши рестораны открыты для всех, были бы бабки.
— Бабки — это что? — спросила Марика, — деньги?
— Правильно. Понимаешь разговорный язык, оказывается.
— Что пристал, русского не видел — остановила Штефана его девушка. Штефан, увлеченный разговором, забыл о ней, а она тащила танцевать
Оркестр грянул зажигательный рок-н-ролл. На танцевальный пятачок вышли несколько пар и затряслись в ритм музыке. За ними на площадку потянулись степенные пары. По телевизору Сева видел, как танцуют мастера; здесь на площадке — ничего похожего, каждый прыгал, махал руками, выделывая ногами кренделя, как умел. Точно так танцевали в Стародубске. Классический рок-н-ролл умеют танцевать единицы. Сообразив, что и он так сумеет, Сева пригласил Марику. Надоел своими вопросами Штефан.
Вышли на танцпол и в первые же секунды Сева пожалел, что решился. Марика начала с настоящего рок-н-ролла. Увидел, что рядом выглядит комично, но, глядя на соседние прыгающие пары, немного успокоился, старался повторять па Марики. Что-то получалось, по крайней мере, двигался в ритм музыке, копировал её движения. На них никто не обращал внимания, все заняты собой, и Сева осмелел, вошел в азарт, делал рискованные движения, прогибаясь чуть ли не на девяносто градусов, получая искреннее удовольствие от танца. Оба достаточно выпили и держались раскованнее обычного.
Вернулись за стол, и Марика похвалила его, поцеловала.
— Молодец, не тушуешься. Получалось лучше многих других, а я брала уроки, — скромно похвалила она.
Они еще посидели за столом, посмеялись над анекдотами Штефана. Один из компании, Вольфган, пригласил Марику на следующий рок-н-ролл. Очевидно, он тоже брал уроки. Когда они с Марикой вышли на круг, площадка опустела, им освободили место, и, окружив, с восхищением наблюдали за парой, выделывающей акробатические номера. Это был настоящий рок-н-ролл. Именно такой танец Сева видел в кино и однажды ночью по телевизору в концерте артистов зарубежной эстрады. Теперь раскаивался, пригласив Марику, показал полное неумение танцевать рок-н-ролл. Надеялся "потопчемся", как другие.
В перерыве между танцами и эстрадными номерами, Сева с Гансом пошли в туалетную комнату. Перед возвращением на веранду, Сева приотстал, и тут дорогу ему преградили два спортивного вида парня. Один неожиданно схватил за ворот рубахи, другой ловко завернул руку. Сева опомниться не успел, как оказался зажат парнями. Все произошло мгновенно. Подошел третий и на плохом русском спросил:
— Господин Василёв?
— Что вам надо? — возмутился Сева, пытаясь вырваться из крепкий объятий парней.
— Оставь фройлен Мейер! Понял?
Сева струхнул, хмель вылетел из головы. Вспомнил стародубские и московские инструкции не отвечать на провокации и миролюбиво заметил:
— Что вы хотите? Есть претензии к фройлен Мейер? С ней решайте.
— Еще разговаривает! — возмутился парень, что говорил по-русски и больно стукнул Севу в живот. — Haue dich nach Russland ab! (Убирайся в Россию)! Ублюдок. Коммунист.
Сева скорчился от боли, парни держали его, и он не мог пошевелиться.
— Не оставишь её, — плохо будет! Запомни! — Парень сделал рукой характерный жест у горла.
— Пустите! — Сева не оставлял попыток вырваться из железных объятий. Первый что-то сказал верзилам, они вдруг отпустили его и быстро вышли.
— Повторять не буду, — напомнил говоривший по-русски, и бросился за товарищами.
Униженный вернулся Сева за стол. "Кто эти парни? Кто-то из ухажеров Марики, сказать ей"? Решил не говорить. Компания обсуждала очередную историю, и на Севу не сразу обратили внимание. Первым отключился от общего разговора Штефан, и вновь пристал с расспросами.
— Рассказывают, во время экскурсии на завод, ты подал отцу техническую идею?
— Техническую, — Сева улыбнулся, — по-нашему рационализаторское предложение. Скажи ему, Марика, рыжеволосая фройлен заснет сейчас, здорово перебрала. — Марика повернулась к подруге Штефана, та действительно засыпала.
— Пошли танцевать, — позвала Марика, и они вошли в круг. Медленный танец захватил обоих и Сева забыл о неприятном инциденте, назойливом Штефане. Кроме Марики в огромном зале, сверкающем разноцветьем огней, звоном посуды, громом оркестра и голосом певицы из динамика, он никого не видел, не слышал и был счастлив. Танцуя, Марика опустила голову ему на плечо, а когда поднимала взгляд, смотрела влюбленными глазами и не скрывала своей симпатии.
***
Шофера Марика не взяла и домой повезла Севу сама. После достаточного возлияния, на перекрестке едва не врезалась в рекламную тумбу, чуть не сбила полицейского. Он засвистел, вскочил в свою машину и поехал за ними. Марика прибавила скорость, свернула в узкую улочку, выскочила на широкое шоссе, вновь свернула в переулок, и, в конце концов, избавилась от погони. Только теперь, когда Марика сбавила скорость и успокоилась, Сева по — настоящему испугался — несется с такой скоростью!
— Ловко мы? — спросила Марика.
— Я даже испугаться не успел. Больше, пожалуйста, не гони. Ты же пила.
Дальше добирались без приключений. Остановились у ворот перед незнакомым особняком.
— Приехали, — сказала Марика, посигналила и ворота раскрылись.
Сева удивился, еще не догадываясь, куда его привезли. Вопросительно посмотрел на Марику. Она поняла не высказанный вопрос.
— Этой мой дом.
— Не поздно?
— Отвезти домой?
— О тебе беспокоюсь. С тобой готов и ночь, и день, никогда не расстаться.
— Тогда пошли.
Марика провела Севу мимо поклонившейся ей горничной, что-то сказала, и повела на второй этаж. У себя в гостиной притянула к себе и поцеловала. Счастливый, Сева сжал ее в объятиях, осыпал поцелуями. Вырвавшись, она остановила его,