Читать интересную книгу Круто закручено - Марина Серова

— Польза от тебя, Танька, конечно, не особенная. Пустячная, я бы сказал, от тебя польза.

Ох, и нахал же он все-таки, Андрей Мельников. Это от меня-то польза пустячная!

— А Чернова кто вам опознал? — не выдержала я и вылезла с упреком.

— Разве что Чернова… Хотя мы бы и так через денек узнали, кто он такой. Но как потерпевшая заслуживаешь, — согласился Мельников.

Вот и хорошо, что он будет держать меня в курсе дела. На большее я и не рассчитывала. Может, я через его ребят и до тетради доберусь.

— А мне, пожалуй, теперь надо вызвать эту, как ее, — Мельников посмотрел в свои записи, — Лебедеву Галину Васильевну…

Мне тоже интересно было посмотреть на Лебедеву. Особенно после того, что Чернова о ней рассказала. Так что я осталась, подождала, пока ребята съездили за ней.

Лебедева, в отличие от Черновой, оказалась стройной и подтянутой. Чувствовалось, не то чтобы она следила за фигурой, просто и конституция такая, и образ жизни такой, что не разжиреешь. Сорокалетняя брюнетка, выглядевшая, что у брюнеток бывает не часто, несколько моложе своих лет. Глаза у нее были острые, черные, взгляд пристальный, губы слегка подкрашены, платьице не дорогое, но аккуратное и очень приличного фасона. В общем, сорокалетняя женщина во всей красе. Ее бы как следует приодеть, причесать да макияж хороший навести, она бы смотрелась совершенно великолепно. Во всяком случае, не такая квашня, как жена Евгения Чернова.

Мельников объяснил, зачем ее пригласил. А она не то чтобы разреветься — даже слезинки не уронила. Только нижнюю губу прикусила, и в глазах боль застыла. Держалась она хорошо. Позавидовать можно. И, кажется мне, квашня эта, госпожа Клавдия, зря на нее клепала.

— Я так и чувствовала: что-то случилось. Вчера Сергей ночевать не пришел. Это, сколько вместе живем, первый раз. У меня душа изболелась. Убили, значит…

— Не знаете, кто бы это мог сделать? — задал стандартный вопрос Мельников.

Тот еще по своему остроумию вопросик. Ведь если бы жена знала, кто убил ее мужа, то с этого и разговор начала бы. Но именно этот вопрос положено задавать в первую очередь. Мельников, человек далеко не глупый, и сам понимал, что вопрос идиотский, но многолетняя работа в милиции накладывает отпечаток.

— Нет, не знаю. — Она немного подумала и повторила: — Не знаю.

— Может быть, последнее время что-то новое в его жизни произошло? Какие-то странные поступки у него были? Вы не торопитесь с ответом, подумайте как следует.

Она вроде бы задумалась, а мне показалось, что она в эти минуты решает, что говорить, а чего говорить не следует.

— Странных поступков вроде никаких не было. А новое что… У него новое почти каждый месяц происходило. Работу он искал и никак подходящую найти не мог. В одном месте поработает, потом в другом… Так что новое у него постоянно происходило.

— А где он работал?

— Представления не имею. У него не было привычки рассказывать. Знаю только, что в последнее время Сергей как-то сотрудничал с фирмой «Менделеев». Есть у нас в городе такая. Вот он последнее время у них деньги получал. А какую работу выполнял, я не знаю. Об этом он тоже ничего не рассказывал. Может, по специальности. «Менделеев» ведь чем-то химическим занимается, и муж по образованию химик. Химическое производство хорошо знал.

Поскольку Мельников на сей раз забыл запретить мне задавать вопросы, я этим воспользовалась и встряла, обратившись к Галине Васильевне:

— И как давно он с этой фирмой дело имеет?

Мельников только посмотрел на меня сердито, но куда ему теперь было деваться, не обрывать же при постороннем человека, так что промолчал.

— Точно сказать не могу, но кажется мне, полгода или около этого.

— Платили хорошо?

— Кто теперь хорошо платит? Но жить можно было.

— А именно вчера вы ничего особенного в его поведении не заметили?

Лебедева опять задумалась и опять, как мне показалось, не вспоминала, каким было поведение мужа вчера, а прикидывала, что говорить и о чем умолчать.

— Да нет, он все веселый ходил, подшучивал. Он вообще у меня пошутить любил. Вот и вчера… А потом ушел, утром ушел, и все. Я его к обеду не ждала, он редко обедать домой приходил, а к ужину ждала, и вот видите…

Говорила Галина Васильевна вроде искренне, поэтому вполне могло быть, что я ошиблась в оценке ее задумчивости и ничего она не скрывала.

— С братом они часто встречались? — спросил Мельников.

— Нет, — сказала как отрезала, не задумываясь.

— Не знаете почему?

— Не знаю, я в их дела не вмешивалась.

Знала ведь о позиции Клавдии Ивановны и почему у Евгения Чернова «их не принимают», но ничего об этом не сказала. И это мне понравилось.

Так разговор и закончился. Мельников с Лебедевой отправились в морг, проводить опознание. А я с ними не поехала. Не то это место, чтобы его два раза в день посещать.

Домой я поехала. Легла на свой любимый диван и стала думать.

Что мы имеем? То, что Сергей Чернов был связан с «Менделеевым»,

даже ежу ясно, да и жена его об этом сказала. Почему технический директор «Химсинтеза» иногда на работу вечерами возвращался и ручкой махал вахтерше, тоже ясно. Не Евгений Чернов то был, а Сергей. И позавчера тоже он был. А вслед за ним пришел Евгений: увидел, что тетради нет, и направился ко мне, поскольку знал, что я этим делом занимаюсь. А почему он пришел вечером на работу и стал проверять, на месте ли тетрадь, вопрос другой, его еще прояснить надо. Теперь спрашивается: где сейчас может находиться тетрадь в красной обложке? Отвечаем: тетрадь в красной обложке, вероятней всего, находится сейчас у руководителя научно-производственной фирмы «Менделеев» господина Сивопляса.

Можно ли это доказать? Нет, невозможно. Можно ли ее найти там? Вероятней всего, тоже невозможно. Прежде всего потому, что для обыска, а здесь нужен повальный обстоятельный обыск, нужен ордер. Чтобы получить ордер, нужно основание. А основание пока одно-единственное — моя личная интуиция. Ну могу я Мельникова и Самойлова попытаться уговорить. Но все равно — под интуицию ордер на обыск не выдают. Что же в таком случае делать? А вот этого я не знаю.

Что-то давно я за советом к своим верным помощникам не обращалась… Надо бросить кости, может быть, они подскажут, что мне теперь делать.

Вынула я из мешочка магические косточки. Под руку попалась инструкция. «Прежде всего тщательно сконцентрируйте свое внимание на волнующей вас проблеме и только после этого метните кости на стол. Бросать кости нужно один раз и пользоваться расшифровкой, приведенной ниже, а не выдумывать самим». Ну это все я давным-давно знаю, даже расшифровки чуть ли не наизусть помню.

Итак, концентрирую внимание на волнующей меня проблеме. Какая же проблема сейчас волнует меня больше всего? Проблема тетради в красной обложке. Найти ее — моя работа. Добросовестное выполнение работы — это моя репутация. Я непременно должна найти тетрадь!

Нет! Стоп! Неправильно я сконцентрировалась. Убили двух человек, и я должна найти убийцу. Черт с ней, с тетрадью и моей репутацией, но убийцу я должна найти! Непременно!

И я метнула кости. Получилось так: 14+25+1. Что-то не помню такого сочетания… Ну-ка, посмотрим, что ждет меня впереди? А в расшифровке стояло следующее: «Кажется, на вашем пути есть препятствия, но непредвиденная задержка в достижении цели пойдет лишь на пользу. Не следует слишком рваться вперед».

Очень подходящее пророчество, тем более что вперед я сейчас рваться и не могу. Рванулась бы, но не знаю куда. Будем, как советует оракул, ждать. И надеяться, что задержка в расследовании пойдет только на пользу делу…

Глава 8

Хоронили братьев Черновых в один день, на одном и том же кладбище, но в разное время. Я решила побывать на похоронах Сергея. Мне хотелось поближе познакомиться с Лебедевой. Она знала намного больше, чем рассказала нам с Мельниковым. И, думалось мне, знала что-то достаточно важное, что могло помочь расследованию. Так что позвонила я Мельникову, узнала ее адрес и отправилась.

Жили они в обычной двухкомнатной «хрущобе». И народу проводить Сергея собралось не особенно много. Кто-то из его приятелей, кто-то из ее подруг, кто-то из соседей. Лебедева узнала меня, молча кивнула. В ответ на мои соболезнования еще раз молча кивнула. Я положила цветы, постояла в сторонке. Потом поехали на кладбище. Там все тоже прошло быстро и просто, без рыданий и истерик.

Я осталась на поминки. И здесь народ не особо задержался. Приятели Сергея откушали и ушли. Подруги Лебедевой тоже, очевидно, не были особенно близкими подругами. Кончилось тем, что мы остались с ней вдвоем и взялись за мытье посуды. Она, надо полагать, была мне очень благодарна, что я осталась. Хуже нет быть в такие часы одной.

За мытьем посуды и за уборкой мы разговорились. Вначале она спросила меня, работаю ли я в милиции. Я объяснила, кем я работаю, и пожаловалась на все неудобства и беспокойства своей работы. Она мне посочувствовала. Потом стала рассказывать о себе. Обычная жизнь обычного, не очень счастливого человека.