— Ничего не понимаю, — сказала Мэри. — Зачем тебе понадобилась эта работа именно теперь, когда Перси уходит в армию? Разве мисс Пибоди не предлагала тебе более высокое жалованье в своем пансионе?
— Зато какое удобное место, чтобы ожидать там возвращения Перси! — В светло-голубых глазках Люси вспыхнул детский восторг. — Кроме того, я буду находиться неподалеку от Хьюстон-авеню. Я постараюсь увидеть Перси, когда его отпустят домой на несколько дней, перед тем как отправить на войну. Ты ведь отведешьменя к нему, не правда ли... когда он приедет в отпуск? Она захлопала прямыми жесткими ресницами, сразу же становясь похожей на куклу.
«Ну и самонадеянная особа!» — подумала Мэри. С чего это Люси решила, что Перси захочет ее видеть?
— Люси, мальчики едут во Францию. Я сомневаюсь, что их отправят домой через океан, даже если предоставят отпуск на несколько дней. Не исключено, что они будут отсутствовать до тех пор, пока война не закончится.
Люси обиженно выпятила нижнюю губку и сунула письмо обратно в конверт.
— Ну, это не имеет значения. Я все равно смогу приезжать к тебе в гости, чтобы прогуляться по улице до Уорик-холла и послать несколько воздушных поцелуев, которые найдут дорогу в его комнату и в его постель...
— Ох, Люси...
— Прекрати разговаривать со мной, как с умалишенной, Мэри Толивер. Именно благодаря этому он и вернетсяко мне, я знаю! — Люси взволнованно стиснула маленькие пухлые ручки, и ее личико покрылось красными пятнами. — Я каждый день стану ходить в церковь и буду ставить свечки за его возвращение. Кроме того, перед сном я буду пятьдесят раз читать «Аве, Мария» и отдавать десятую часть своего заработка, чтобы священник служил специальную мессу по Перси - и по твоему брату и Олли, разумеется.
Мэри осторожно откашлялась, прижав к губам носовой платок. Люси была католичкой. Уорики же считались стойкими приверженцами методистской церкви, а Джереми к тому же был масоном. Мэри сомневалась, что хорошо известное терпение их семьи ко всем вероисповеданиям и расам распространится на женитьбу их единственного сына на католичке.
— Как только я покончу со всеми делами, я немедленно отправлюсь в Белтон, чтобы подыскать комнату. А уже оттуда... — Люси вопросительно выгнула бровь, глядя на Мэри. — Быть может, моя лучшая подруга пригласит меня погостить недельку или около того, чтобы повидаться сама-знаешь-с-кем.
Мэри неловко поерзала на сиденье.
— Мне бы не хотелось нарушать твои планы, Люси, но я понятия не имею, как себя чувствует моя мать. А тут еще отъезд Майлза и сбор урожая...
На лице Люси довольное выражение сменилось раздражением,
— Сбор урожая начнется не раньше августа.
— Это значит, что у меня едва-едва достанет времени на то, чтобы сделать тысячу разных вещей - а точнее, переделать, если я хоть немного знаю Майлза. — Мэри тихонько вздохнула. Люси прекрасно знала о том, что ненадлежащее управление плантацией приводит ее в отчаяние. — У меня просто не будет времени, чтобы развлекать тебя.
— Тогда как же я увижусь с Перси до его отъезда? Я совершенно определенно рассчитываю на то, что миссис Уорик пригласит меня. Родители Перси будут заняты подготовкой его к службе в армии и постараются проводить с ним как можно больше времени.
«Почему бы тебе не проявить такую же предупредительность по отношению к моей семье?»— хотелось крикнуть Мэри. Это был яркий пример бесчувственности Люси.
—Я не стану надоедать тебе, Мэри, клянусь. — Голубые глаза Люси наполнились слезами. — Тебе не придется нарушать свой распорядок.
— Потому что ты будешь занята, осыпая воздушными поцелуями Уорик-холл, не так ли? — улыбнулась Мэри, признавая свое поражение, и похлопала соседку по руке. — Пожалуй, твое общество развлечет меня. Дай нам знать о своем приезде, и я попрошу кого-нибудь встретить тебя на станции. — Угадав по лицу подруги, о чем та думает, она добавила: — Нет, Люси, я не могу обещать, что это будет Перси.
Глава 9
Устроившись наконец в купе, Мэри помахала Люси, которая ожидала на платформе молочника. Та с тоской смотрела на окно Мэри, но вскоре поезд повернул, и подруга скрылась из виду.
Мэри сняла шляпку и облегченно вздохнула. Общение с Люси Джентри изрядно утомило ее.
У Люси Джентри не было ни единого шанса покорить Перси Уорика. Женщина, на которой он остановит свой выбор, будет красивой, умной и образованной, леди до кончиков ногтей. Он никогда не согласится на меньшее, а Люси, несмотря на своеобразное очарование, производила впечатление самой заурядной особы. В ее речи и манерах присутствовала грубоватая резкость, которую Перси сочтет оскорбительной. Люси получала хорошие отметки и считалась прилежной ученицей, но там, где другие видели ум, Мэри различала лишь хитрость. Она не без оснований полагала, что ее соседка по комнате только старается произвести впечатление начитанной девушки. Люси лишь бегло пролистывала книги, читая заголовки. Кроме того, Мэри подозревала, что высокая успеваемость стала следствием самого обычного жульничества. Будучи помощницей преподавателя, Люси имела доступ к материалам экзаменов и зачетов, чем и объяснялась ее почти сверхъестественная способность знать, что и когда учить, для того чтобы успешно сдать экзамен.
Даже ее мнимая бедность была притворством. Да, Люси действительно была «стипендиаткой», то есть обладала личными качествами, но отнюдь не средствами, позволявшими ей учиться в Беллингтон-холле. Однако в ее распоряжении находился небольшой трастовый фонд, оставленный матерью, и она вполне могла бы обновить безнадежно устаревший гардероб. Но одежда стала для Люси своеобразным знаменем. Если она не могла позволить себе самые модные наряды, значит, следовало носить откровенное старье. Мэри никак не могла взять в толк, в чем заключается смысл такого вызова. Поведение соседки по комнате представлялось ей нелепым бунтом, скорее позой, нежели позицией, хотя гардероб викторианской эпохи, принадлежавший Люси, позволил ей завоевать симпатии и учениц, и преподавателей.
Впрочем, Мэри отнеслась к этим маленьким недостаткам как к черным пятнышкам на кожуре яблока. Она не станет их трогать и съест остальное. А вот Перси непременно выберет лучшее яблоко в бочке.
Однажды, придя в совершеннейшее отчаяние, Мэри сообщила Люси, что ей известно о безнадежной влюбленности подруги в Перси, и добавила, что строить планы на будущее в расчете на взаимность - чистое безумие. На что Люси выдвинула абсурдное встречное обвинение: