Вдруг его осенило. Женщины-вампиры всегда рождались красивыми. Это было их средством защиты и способом охоты. Внешность помогала им убивать. И прямо сейчас шарм одной из них находился в действии, выполняя то, для чего она была рождена. А он реагировал на него именно так, как она и ожидала.
Когда Эмма, наконец, подошла к нему, он бросил на нее взгляд, полный злобы. Нахмурившись, она заметно сглотнула и сказала. — Я поеду с тобой. И не буду пытаться сбежать, — ее голос звучал так нежно и соблазнительно, словно был предназначен только для того, чтобы шептать что-то грешное в постели.
— Я помогу тебе, но прошу не причинять мне боли.
— Я же сказал, что защищу тебя.
— Прошлой ночью ты также говорил, что, возможно, убьешь меня.
Казалось, он стал еще сердитее.
— Я только ээ… прошу тебя, хотя бы попытайся сдержаться, — вымолвила она, подняв на него взгляд этих своих голубых глаз, что казался таким бесхитростным.
Она что, надеялась использовать на нем свои приемчики? Думала, что сможет усмирить зверя внутри него? Да даже ему самому это было не под силу…
Случайный порыв прохладного ветра, подувшего в их сторону, заставил ее светлый локон коснуться щеки. Ее глаза вдруг сузились, но уже в следующую секунду округлились, когда Эмма вскинула руки к его груди. Опустив взгляд, Лаклейн заметил, что ее кораллово-розовые когти из закрученных стали прямыми, как маленькие кинжальчики. Эмма почувствовала приближение опасности. Его взгляд стремительно окинул территорию. Он тоже почувствовал что-то неладное. Но ощущение оказалось мимолетным, да и его инстинкты не были так остры, как прежде. Пока еще не были. В любом случае, наличие какой-либо угрозы поблизости от нее не было удивительным. Будучи вампиром, она имела множество заклятых врагов — факт, которому он когда-то аплодировал. И теперь ему придется сражаться с ними, так как он уничтожит любого, кто захочет причинить ей вред.
Но вместо того, чтобы сказать ей это, Лаклейн с выражением отвращения на лице убрал ее руки со своей груди. — Готов поспорить, что сейчас тебе безопаснее рядом со мной, чем в одиночку.
Она кивнула, соглашаясь. — Так мы можем ехать?
Кратко кивнув в ответ, он отодвинулся от нее и прошел к пассажирскому сидению. Швейцар открыл дверцу со стороны водителя и подал Эмме руку. И внезапно Лаклейн почувствовал раздражение, что это не он помог ей сесть внутрь. Но уже в следующую минуту разозлился на себя за подобные мысли.
Слегка повоевав с ручкой дверцы, Лаклейн оказался внутри, на плюшевом сидении. Салон выглядел просто роскошно — даже он это заметил — хотя казалось довольно странным, что все детали интерьера выглядели деревянными, а органикой не пахли.
Эмма метнула быстрый взгляд на заднее сидение, наверняка обратив внимание на стопку журналов, которую консьерж подобрал для него, но, не выказав своего удивления, вновь повернулась. — Я могу вести до Лондона, — она нажала кнопку с надписью СТС[15], - но там мне уже понадобится отдых.
Он кивнул, наблюдая за тем, как она торопливо отрегулировала свое сидение, подвинув его вперед, и пристегнулась спереди ремнем.
Заметив его вопросительный взгляд, она ответила. — Это ремень безопасности. На случай аварии, — затем потянулась вниз, чтобы сдвинуть рычаг на отметку Д.
Честное слово, если Д означало «движение вперед» и если, чтобы заставить эту машину работать, больше ничего не требовалось, он просто выпадет в осадок. Когда она бросила взгляд на его ремень безопасности, он, приподняв брови, просто ответил. — Бессмертный.
Он знал, что раздражал ее.
Эмма поместила ногу на более длинную из двух педалей, вдавив ее в пол, и машина рванула вперед, вливаясь в движение. Она снова взглянула на него, определенно надеясь увидеть страх в его глазах. Но это было невозможно, Лаклейн уже знал наверняка — он будет без ума от машин.
— Я тоже бессмертная, сказала она слегка обиженным тоном. — Но если я попаду в аварию и потеряю сознание, выйдя из строя до утра, то та карточка, которую тетки заставили меня повсюду таскать с собой, уведомляющая о моей аллергии, будет до задницы. Ясно?
— Я смог понять пятьдесят процентов из сказанного тобой, — спокойно ответил он.
— И мне не по карману такая машина, — выпалила она, крепче сжимая руль и маневрируя между другими машинами.
К чему это беспокойство о деньгах? Кто осмелится отказать ей в средствах? Вампиры всегда были весьма богаты. Даже начинали вкладывать деньги в добычу нефти в то время, когда его только заковали в катакомбах. Похоже, рынок вырос. Что не удивительно, учитывая, что все, к чему прикасался их король, Деместриу, превращалось в золото. Или умирало.
Мысль о Деместриу заставила ярость Лаклейна вспыхнуть с новой силой, едва ли не задохнуться от накатившего чувства. Покалеченную ногу пронзила внезапная боль, и он схватился за ручку над своей головой, смяв ее.
Эмма ахнула, но быстро отвернулась. Вперив взгляд прямо на дорогу, она пробормотала. — Сколько может стоить эта ручка? Не, я серьезно.
Ее излишнее волнение из-за того, что скоро не будет иметь значения в их жизни, раздражало Лаклейна. Его богатство — их богатство — в его доме…в их доме. Им нужно только добраться туда.
Их дом. Он возвращался в Киневейн, свое родовое имение в Нагорье со своей женщиной. Наконец-то. И если бы она не была вампиршей, он, возможно, даже чувствовал бы радость.
Но, увы, вместо нее им владело лишь равнодушие.
Он подумал, как отреагирует его клан на это невероятное оскорбление, а именно — ее присутствие.
Глава 7
— Как быстро мы едем?
— Восемьдесят километров в час, — ответила Эммалин небрежным тоном.
— Сколько это — километр?
Она знала, что он спросит. Как ни печально было это признавать, но правда состояла в том, что она понятия не имела. Эмма просто соотносила показания на спидометре с цифрами на дорожных знаках.
Большинство вопросов, которые он задавал на протяжении последних тридцати минут, заставляли ее чувствовать себя идиоткой. И по какой-то причине Эмме не хотелось, чтобы он считал ее таковой.
Все эти вопросы были вызваны материалами из стопки новых журналов, которые он, без сомнения, приобрел у «человека внизу», спланировавшего это путешествие. Эмма видела, как ликан пролистывал их, и понимала, что он действительно так быстро читал, потому что через каждые несколько страниц то и дело спрашивал, что есть что. Аббревиатуры, казалось, ставили его в тупик. И хотя ей удалось расшифровать НАСА, УБН и КПК, с MP3 она не справилась.