Читать интересную книгу Эдичка - Зоя Грэй

При этих словах Маргарита напряглась:

– Что значит «недорого»?

– Не так дорого, как в гостинице. Давай начнем рассылать приглашения. Осталось две недели.

Эти две недели прошли как в тумане. Мы с Борькой шатались по дому, совершенно всеми забытые. Хорошо, бабушка Варя была дома, и мы хотя бы вовремя ели.

Накануне свадьбы приехал Джон, он был папиным главным свидетелем. Они не пошли на какой-то традиционный олений вечер, как это положено жениху, правда, я не понял, при чем тут олень. Маргарита была больна после куриной вечеринки с подругами, и опять же, при чем тут куры?

Во второй половине дня она наконец уехала к матери, ни видеть жениха, ни тем более ночевать в его доме накануне свадьбы – плохая примета, как объяснила мне миссис Смит. Бабушку это сильно развеселило.

– Эта примета для тех, кто не живет вместе до свадьбы! – сказала она, как мне показалось, ехидно.

Спать все улеглись рано, а на следующий день стали собираться на свадьбу. Папа и Джон долго одевались. Меня тоже нарядили, ведь я должен был во время свадебной церемонии нести на красивом серебряном подносе обручальные кольца. В суматохе не углядели, как Борька пробрался к коробке, где хранились цветы, которые нужно было вдевать в петлицы, и хорошенько их пожевал. Я догадался сразу, что Борька пытается сорвать свадьбу.

Его стали ругать, он растянулся на полу и принялся истошно стонать, закатывать глаза и изображать предсмертные муки. Нам с бабушкой Варей пришлось срочно вести Борьку к живущему по соседству ветеринару, потому что миссис Смит ушла переодеваться.

У ветеринара было много народу, все чинно сидели в очереди с котами, кроликами, попугаями в клетках и с собаками на поводках. А один дядька привел козла. Борька как завидел козла, так сразу пришел в себя, ожил и начал истерически лаять. Публика, видя такое дело, пустила нас к ветеринару без очереди. Тем более все знали про свадьбу, а свадьба – это святое.

По пути в кабинет Борька успел напасть на кота в клетке, но только переступил порог, как вспомнил, что он больной, и, лежа на смотровом столе, принялся стонать снова. При этом он открыл один глаз, и по его хитрому блеску я понял, что Борька просто-напросто симулирует. Ветеринар это тоже понял, и мы быстро покинули кабинет. Борька бежал рядом со мной здоровый и совершенно счастливый. Весь его вид говорил: «Ну не молодец ли я после этого? Сорвал эту дурацкую свадьбу?!»

Как же он удивился, когда, вернувшись домой, увидел, что без нас никто не уехал. Борьку хотели было закрыть в подвале, но он так жалостливо завыл, а я из солидарности так громко заплакал, что его взяли с собой под мою ответственность. В поместье у графини Дианы, где должны были справлять свадьбу, было около десяти собак, поэтому решили: собакой больше, собакой меньше – разницы никакой. Впопыхах забыли кольца, за которые отвечал Джон. Пришлось с полпути вернуться. Борька умудрился выскочить из машины и побежал домой, решив, что экскурсия закончилась. Только грозный рык бабушки вернул Борьку на место.

Но даже несмотря на весь этот переполох, мы явились в поместье на два часа раньше. Когда наша машина въехала на липовую аллею и в конце ее показался огромный дом, бабушка прямо ахнула.

– Это же самая настоящая дворянская усадьба! – сказала она. – Боже, какая красота!

Особняк действительно выглядел впечатляюще. Он был отделан светлым камнем и стоял на холме. К дому примыкал ухоженный парк с беседками и большим прудом. Трава на лужайках была подстрижена, повсюду виднелись цветники. Перед главным фасадом особняка выделялись своей красотой кусты магнолии, усыпанные огромными бело-розовыми цветами. Справа от дома располагались хозяйственные постройки, закрытые живой изгородью, виднелись только их красные крыши.

Перед входом нас ждал дворецкий в белой куртке и белых перчатках. Он показал нам, где можно припарковаться. Как только мы вышли из машины, к нам с радостным лаем бросилась стая собак. Борька мигом вписался в шумную собачью компанию и унесся с ней неизвестно куда. Никто не обращал на собак внимания. Я подумал, что невеста не сильно обрадуется, когда собаки начнут прыгать на нее с грязными лапами и полезут лизать ее шершавыми языками. Маргарита терпеть не могла животных. Борька не терпел Маргариту и мог, пожалуй, подговорить местных собак, чтобы они прыгали поактивнее и лизали лицо невесты, не жалея слюны. Впрочем, подумал я, они могут и отравиться, ведь на невесте будет как минимум три килограмма косметики.

От этих мыслей меня отвлек голос бабушки.

– Ну и как, скажите на милость, мне отсюда идти? Я же в длинном платье и на каблуках, – говорила она папе.

Папа в толк не мог взять, почему ей так трудно сделать двадцать шагов до дома, а когда до него дошло, он снова завел мотор и они с бабушкой подъехали к главному входу. Дворецкий открыл перед бабушкой дверцу автомобиля, и теперь вместо папы она принялась отчитывать его, дворецкий при этом стоял, вытянувшись по стойке «смирно», и на все бабушкины замечания выдавал невозмутимо:

– Конечно, мадам. Вы совершенно правы, мадам.

Бабушка выглядела прекрасно. Она надела светлое платье, все-таки свадьба, поверх платья на ней было светлое норковое манто, в ушах, на шее, пальцах и на запястьях сверкали бриллианты.

– Вы что, не знаете, что дамам положено покидать машину прямо у входа? На воздухе сыро, а все мы в вечерних туалетах, как указано в приглашении. Ну, что вы молчите?

– Вы совершенно правы, мадам, – ответил дворецкий.

– И потом, почему это вы отправляете жениха ставить автомобиль в конюшню?

– Вы абсолютно правы, мадам, – повторил дворецкий.

– А эти собаки… Вы что, не понимаете, что они испортят платье невесте, которая вот-вот будет здесь.

– Я с вами совершенно согласен, мадам, – ответил дворецкий.

Бабушка посмотрела на него пристально и добавила, на сей раз по-русски:

– Вот ведь чурбан, господи прости. – И пошла в дом.

Мы поплелись за ней. В огромном холле с купольным потолком народу было не протолкнуться. Дамы заполнили гардеробную, их обслуживали бойкие молодые люди в черных брюках и белых рубашках.

«Наверное, студенты», – подумал я.

Оглядевшись, я обнаружил, что холл весь в лесах, а мраморный пол устлан газетами. Складывалось впечатление, что еще вчера здесь шел ремонт. Так оно, похоже, и было. Я слышал потом, как папа оправдывался перед Маргаритой: мол, этот старинный дом, где когда-то останавливалась сама королева Анна, постоянно реставрируют. Однако это не мешало его владелице устраивать в нем свадьбы и другие мероприятия. Потолок в холле, когда-то расписанный, был совершенно ободран. Крыша, видимо, протекала, и все, что оставалось от росписи, – упитанная нога амура.

Впрочем, весь этот беспорядок, по-видимому, никого не смущал. Дамы мели длинными платьями грязный пол, мужчины оживленно разговаривали. Похоже, все здесь знали друг друга. Папу сразу же взяли в оборот две какие-то толстые тетки и поволокли его наверх по широкой лестнице, где стояли молодые люди с бокалами шампанского на подносах.

К бабушке подлетел бойкий молодой человек и предложил ей оставить манто в гардеробной. Бабушка вцепилась в свое манто и стала подниматься по лестнице прямо в нем, крепко держа меня за руку.

– Еще не хватало в такой холод снимать манто, – заявила она нарочито громко, чтобы ее все слышали.

– Проходите в голубую гостиную, мадам, – сказал все тот же молодой человек. – Там зажжен камин.

Бабушка взяла бокал шампанского и прошла в гостиную. В гостиной горел огонь в огромном камине и было очень тепло. Я огляделся и увидел бабушку Эллу и дедушку Джорджа. Элла была в шикарном бархатном платье темно-василькового цвета и в ожерелье из жемчуга. Когда мы вошли, она как раз объясняла какой-то паре, что сын ее наконец-то женится на англичанке и она этому очень рада. Дедушка Джордж, увидев нас, толкнул Эллу в бок. Она обернулась и расплылась в фальшивой улыбке:

– Ой, Эдичка, Барбара, как я рада вас видеть! Не правда ли замечательное место для свадьбы! Барбара, что же вы не снимете манто?

Она даже не удосужилась представить нас своим собеседникам, что было крайне грубо. Дедушка Джордж спохватился и стал нас представлять. Все уставились на меня.

– Ах, это сын жениха, тот самый, – шептались некоторые.

Бабушка презрительно посмотрела на Эллу, не удостоив ее ни единым словом.

Народу в гостиной было не меньше, чем в холле. Дамы в вечерних туалетах, мужчины – в смокингах, у всех в руках бокалы с шампанским, вокруг крутятся студенты с канапе на подносах.

– Опять это стояние, – сказала бабушка. – Терпеть не могу. Пойду лучше сяду.

Она направилась к огромному дивану у камина, но почему-то не села, а продолжала стоять. Когда я подошел к ней, то понял причину. Диван сплошь покрывала собачья шерсть. Наверное, здесь спали собаки. Я посмотрел на даму, только что поднявшуюся с дивана, и увидел, что вся ее спина тоже в собачьей шерсти.