— А где Рейнирр? — раздался сбоку голос супруги.
Стул рядом с Элендилом пустовал. В последний раз Рейнирра принц видел вечером накануне праздника. Они перебросились парой слов. Второй младший муж Визарры был единственным дроу, не считая Лейны, кто относился к нему с добротой.
— И правда, где он? — наклонился над столом Малаггар.
В этот момент двери зала распахнулись, и внутрь вошли пятеро мужчин в набедренных повязках. Пятеро мускулистых красавцев с обнаженными ногами и торсами. Дроу не знали стыда, но Элендил принадлежал к другому народу — народу с очень строгими нормами поведения, и ему было дико наблюдать за тем, как эльфы выставляют себя напоказ. Он неловко поерзал на стуле и опустил взгляд в свою тарелку.
«Сейчас что-то начнется, — подумал он. — Надеюсь, это что-то не будет очень уж неприличным».
От дроу можно было ожидать всякого. Какой угодно мерзости.
Хлеб они получили, настал черед зрелищ.
Появление полуголых мужчин вызвало оживление среди темных эльфиек. Поднялся небывалый гул, раздались хлопки и выкрики одобрения.
Элендил невольно взглянул на Лейну, и только потом понял, зачем это сделал, почему бросил в ее сторону короткий напряженный взгляд — хотел проверить, смотрит ли она, как и все, на мужчин в центре зала, любуется ли их телами, их бесстыдно обнаженными мускулами.
Она смотрела. Смотрела! И в груди поднялось неприятное чувство. Ему, всегда предельно спокойному и сдержанному, вдруг захотелось ударить кулаком по столу, как это недавно сделал Малаггар.
Зачем она их разглядывает? Что там может быть интересного? И не такие они и красивые, эти дроу. Черты лица грубые, а тела неэстетично бугрятся мышцами.
Гниль лесная, да что с ним? Почему он злится?
Стиснув зубы, Элендил отвернулся и заметил, что Малаггар смотрит на Визарру с таким же внимательным выражением.
— Нравится? — спросил младший муж. На его губах подрагивала напряженная улыбка, а взгляд был острый и полный мучительной ревности.
Виззара повернулась к супругу, собираясь что-то ответить, как вдруг захрипела, схватившись за горло. Ее крупное, громоздкое тело забилось в мелких и частых судорогах, глаза вылезли из орбит, на губах запузырилась белая пена.
— Любимая! — в ужасе закричал Малаггар, подхватывая хрипящую жену, соскальзывающую на пол.
Глава 16
— Нет, нет, нет! — повторял и повторял Малаггар, прижимая к груди содрогающееся тело своей супруги. — Лекарь! Лекаря скорее!
В его широко распахнутых глазах стоял ужас, по серым щекам катились слезы.
— Любимая, пожалуйста, любимая, очнись, не надо. Лекаря! — заорал дроу не своим голосом и снова склонился над хрипящей женой.
Элендил смотрел на эту картину и чувствовал себя оглушенным. Чувствовал себя как во сне. Как в больном бреду. Казалось, протяни руку к любому предмету, дотронься, и обнаружишь, что все — иллюзия.
Вокруг суетились эльфы, потрясенная тишина сменилась криками и топотом ног. В уши врезался скрежет, с которым стулья отодвигались от столов.
— Закрыть двери! Никого не выпускать! — это кричала Лейна.
Вздрогнув, Элендил отыскал взглядом ее лицо, непривычно бледное и напряженное.
— Кто-нибудь помогите! Сделайте что-нибудь! — На полу рядом с опрокинутым стулом стоял на коленях Малаггар и, обнимая Визарру, плакал, как ребенок. Из его груди вырывались беспомощные жалкие звуки. Плечи тряслись. Захлебываясь слезами, он гладил любимую по лицу и невольно размазывал пену, идущую из ее рта.
— Пожалуйста, умоляю. Где лекарь, читху вас раздери! — он сгорбился еще больше, закрыв супругу собой. — Почему вы не спасаете наследницу! Это измена! Вы должны ее спасти! Умоляю, помогите. Визарра, Визарра, пожалуйста, Визарра.
Смотреть на это было невыносимо.
Звуки вдруг стали приглушенными, и Элендилу почудилось, что он отдаляется от происходящего, словно уходит в тень. Повинуясь этому чувству, он действительно шагнул назад и задел ногой упавший со стола флакон с зельем.
Визарру отравили. Это было очевидно.
И невозможно.
Каждое блюдо, что ей подносили, она проверяла на наличие яда с помощью вот этого пузырька с зельем-индикатором. Она была осторожна, как и все темные эльфы. Как же так получилось, что в еду наследной принцессы смогли подмешать отраву? И кто это сделал?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
* * *
Хвала Великой, сестра выжила. Целители подоспели вовремя. Но угроза смерти по-прежнему висела над нашим Домом мрачной, зловещей тенью.
Пока было неясно, удалось ли избежать трагедии. Кровь Визарры очистили от яда с помощью специальной трубки и заклинаний, но в себя несчастная так и не пришла. Состояние, в которое она впала, наши лекари называли: «Пограничье». Они говорили, что душа Визарры мечется между миром живых и миром мертвых, не зная, какой сделать выбор — уйти или остаться. Мы могли только молиться.
О, Великая…
Опустив голову, я посмотрела на свои руки. Дрожат.
Пальцы мелко тряслись. Когда я сжала их в кулак, под кожей отчетливо вздулись вены.
В детстве я нередко желала Визарре смерти. Как часто она меня бесила! Как сильно я ей завидовала: ее идеальной внешности, ее статусу старшей дочери, тем привилегиям, что давал этот статус. Своим высокомерием и жестокостью Визарра раздражала меня неимоверно. Порой мне казалось, что я ее ненавижу. И вот она на пороге смерти, стоит одной ногой в могиле, и я с ужасом понимаю, что нет ни ненависти, ни зависти — только любовь.
Моя сестра.
— Кто там воет за дверью? — раздраженно процедила королева, склонившись над дочерью, неподвижно лежащей на кровати. — Будто псу лапы перебили и оставили подыхать на пороге.
— Эта Малаггар, — тихо ответила я. — Надо сказать ему, что у Визарры есть шанс.
— Нет. Мы объявим о ее смерти. Хочу посмотреть, как поведут себя другие Дома. Это заговор. Кто-то пытается ослабить наш Дом, чтобы потом, со временем, захватить власть.
— Даже мужьям Визарры не скажем правду? Даже Малаггару?
— Нет, он тоже может быть замешан. Доверять нельзя никому.
— Я уже сказала, что думаю по этому поводу. Яд нашли в бутылочке с зельем-индикатором. Визарра была уверена, что проверяет пищу на безопасность, а вместо этого сама постепенно добавляла в свою еду отраву. Кто мог провернуть такой трюк? Выкрасть ее флакон с зельем и незаметно подменить содержимое. Рейнирр. Это был Рейнирр. Сестра годами изводила его, а ты уничтожила Дом его матери. Причин желать ей смерти у него предостаточно. И он не явился на праздник.
Королева нетерпеливо взмахнула рукой:
— С таким же успехом это мог быть и этот бледный из леса.
Я шумно вздохнула. Не хватало еще, чтобы Элена заподозрили в покушении на жизнь жены.
— В любом случае, — продолжила мать, — пока Визарра так беззащитна, пусть заговорщики думают, что их план удался. Всех мужей бросить в темницу и допросить. Под пытками.
— Стой, подожди.
Я вздрогнула, почувствовав, как по моей ноге карабкается паук. Около часа назад, как только мы нашли под столом флакон с остатками яда, я отправила одного из своих восьминогих осведомителей на поиски Рейнирра. И вот он вернулся с новостями.
— Что ты там делаешь? — нахмурилась мать.
Я отвернулась от нее, мысленно разговаривая со своим верным другом. Никто в Сквозных горах и не догадывался, что младшая принцесса Гремвола имеет власть над пауками. Как говорила покойная бабушка, пусть ее вечная ночь будет непроглядной: «Один нож держи на виду, второй — прячь в рукаве». Полезно знать тайны других, но порой не менее полезно иметь свою, о которой никому не известно.
— Я разве не упоминала? — я притворилась озадаченной. — Рейнирра видели, покидающим Сквозные горы. Перед самым пиром. Говорю же, это он пытался убить Визарру. Не надо никого пытать. Надо отправить погоню.
Глава 17.1
Вид у Малаггара был безумный. В ожидании вердикта целителей он искусал себе все пальцы. Бледный, растрепанный, дроу сидел на полу под дверью комнаты, куда унесли Визарру, скулил и в прямом смысле от нервов грыз собственную руку — впивался в нее острыми зубами, не обращая внимания на боль и ручейки крови, струящиеся по ладони вниз.