в качестве стимула для этой чудовищной игры Внешних Сил, задуманной ими для собственного развлечения, я должен предварить книгу предупреждением для всех людей. Тогда пусть пренебрегает предупреждением тот, кто посмеет. Читая дальше, он не сможет повернуть назад; он будет вынужден читать до конца, и на него обрушится проклятие. И только когда найдётся человек, что осмелится прочесть эту книгу, я буду освобождён.
Что же касается проклятия [продолжало мне говорить то существо] и моей непосредственной судьбы, то они ещё не определены. Возможно, оно возьмёт меня Туда. Такие вещи, как стремление, эмоции и разум в связи с крошечными мотыльками, которых Они недавно открыли на этих планетах, вызвали у Них временный интерес, и эксперименты с людьми могут развлечь Их.
Только Они могут задумать такой дьяволизм. Существо уже ушло, и я, Тлавиир, заканчиваю своё предостерегающее предисловие; но я чувствую, что написал эти слова под всепроникающим наблюдением. Теперь мне кажется, что я слышу бесконечно далёкие крики ликования… или это только моё воображение? Но нет: очень близко к моему уху сейчас, когда я пишу эти последние слова, раздаётся тот пронзительный и зловещий смешок, который, как я знаю, не является воображением. Он хочет напомнить мне, что то, что я пишу, всё, всё есть лишь часть Их плана, которого не избежать.
3
Раскрытая книга лежала передо мной на столе. Так заканчивалось Предисловие на развороте слева; правая сторона была пустой, и за ней следовало много страниц.
Долгое время я сидел в абсолютной тишине комнаты, размышляя, полный изумления от того, что только что прочитал, гадая, какие тайны зла могут открыться мне на последующих страницах. Даже то, о чем говорилось в предисловии, наводило на определённые размышления. Я с ужасом вспомнил, как этот крошечный человек цвета грифельной доски хотел, чтобы я прочёл книгу, и я задумался: действительно ли проклятие перейдёт на меня, если я осмелюсь перевернуть страницу и читать дальше?
Внезапно я пришёл в себя и тихо рассмеялся.
— Чушь! О чём я думаю? — громко спросил я, обращаясь к комнате. — Такого не может быть!
Моя рука потянулась, чтобы перевернуть страницу…
Полено в камине резко щёлкнуло. Я встал, чтобы снова разжечь огонь, заметив, что часы на каминной полке показывали двадцать минут до полуночи. Впервые я почувствовал холод, который проник в комнату.
Когда я оторвался от своего занятия, то увидел маленького человечка из книжного магазина, который очень тихо стоял у стола.
Теперь, по всем правилам приличия, я должен был испытать шок, удивление или испуг — позже я удивлялся, почему я не был шокирован; но в тот момент я не испытывал ни того, ни другого. Мне следовало бы, по крайней мере, оказать ему любезность и спросить, как он узнал мой адрес или как ему удалось войти в мою комнату, очень прочную дверь которой я определённо запирал!.. но в тот момент, когда я повернулся к нему лицом, мне только казалось, что я думаю о том, как всё это было очень уместно… что он оказался там очень кстати… имелось несколько чертовски загадочных моментов в книге, которые я хотел бы прояснить. О, я, конечно, знал, что всё это только сон, знал, что именно поэтому всё это так нелогично!
Маленький человечек заговорил раньше меня, как бы отвечая на самый первый вопрос, что я собирался задать.
— Нет, я не тот Тлавиир, чьё предупреждение вы только что прочли, — сказал он с монотонностью, что наводила на мысль о бесконечной усталости от повторения этой фразы. — Дело в том, что мы, возможно, никогда не узнаем, сколько эонов назад началось это дьявольское дело; та самая часть космоса, где появилась Книга, возможно, давно канула в небытие. Но, несмотря на всё это, я тоже не принадлежу к вашему миру. Давным-давно на моей родной планете, о местонахождении которой я давно позабыл, книга пришла ко мне почти так же, как она пришла к вам, — её принёс мне странный человек не из нашего мира, он прошёл с книгой сквозь века и внешние пространства. Я был заядлым исследователем доисторических существ из смутных легенд, которые, как предполагалось, населяли мой мир до того, как он выплыл на свет из темноты. Сейчас вы читали книгу в той же манере, как и я — с нетерпением. И точно так же, как вы сейчас сомневаетесь — ужасаясь мысли о том, какой необъятной она может быть, — так же сомневался и я. Вы не решаетесь читать дальше — и я точно также испытывал сомнения. Но, в конце концов…
Я нетерпеливо замахал руками в ответ на мысль, которую этот торговец книгами пытался мне внушить. Какой бы ни была эта мистификация, всё это выглядело глупо. Правда, я всегда был человеком с богатым воображением, моя библиотека состояла из самой странной литературы, когда-либо написанной, но всегда глубоко в моём сознании присутствовало безопасное и удобное знание, что это просто литература и ничего больше. Но теперь — просить меня поверить, что на эту книгу наложено проклятие, что оно переходит на того, кто читает… что книга пришла сюда через космос и сквозь века с какой-то чужой планеты… принесена сюда этим человеком, который утверждает, что он не из этого мира — это было уже слишком. Это было уже слишком! Вот из таких вещей и рождается фантастика.
С этими мыслями я снова потянулся к книге. Но… слава Богу! — моя рука в ужасе отпрянула, когда я вновь увидел эти странные, извивающиеся символы на открытой странице. Их многозначительность пробудила во мне некую осознанность, ибо я понял, что эти символы не могли быть написаны на этой Земле!
Внезапно я почувствовал, что дрожу. Вся моя уверенность исчезла в одно мгновение, когда мой расстроенный ум вдруг почувствовал, что некие существа прячутся вне поля зрения и звука, но очень близко…
Маленький торговец наблюдал за моими движениями с напряжённым ожиданием и нетерпением, и когда моя рука отпрянула, всё его существо выразило разочарование и временное поражение. Но это длилось лишь мгновение, а потом он тоже, казалось, почувствовал чьё-то невидимое присутствие рядом — он застыл неподвижно, с высоко поднятой головой, словно прислушиваясь к чему-то, чего я не мог слышать и не должен был слышать. С минуту он стоял так, прежде чем заговорить снова, и теперь его голос, вновь стал усталым и печальным:
— Да, вы упорно верили, что всё это было какой-то мистификацией, но теперь, как и все остальные, вы знаете другое. Вам доставляет