что доносы о злодействах и преступлениях, основанные только на слухах, ничем не доказанные и весьма часто даже по совершенному недостатку причин к злодейскому поступку невероятные, никакой веры не заслуживают129.
Паскевич занял место Ермолова. Тот «не боролся за свое место. Не боролся так, как мог бы это сделать»130. «Паскевич, не отвергая практики карательных экспедиций, был убежден, что гражданское управление горцами дело более надежное, нежели военное»131, для чего привлек целую команду специалистов, среди которых был его родственник – А.С. Грибоедов. Тот, в свою очередь, тоже старался быть справедливым к народам Кавказа, уважительно относился к их обычаям и нравам. Лермонтов вслед за А.С. Грибоедовым, несмотря на вынужденное пролитие крови горцев, был сторонником дружественного отношения к мирному населению. Декабрист А.А. Бестужев-Марлинский, который в 1837 году сопровождал полковника Ф.И. Гене с целью военно-топографической разведки территории Южного Дагестана, а также «путешествовал» по всему Кавказу, тоже пришел к выводу о необходимости дружественного варианта.
Если калькой наложить на маршруты Бестужева-Марлинского лермонтовские маршруты на Кавказе, то мы обнаружим общие «точки пересечения», изучение которых позволило бы составить более полное представление о многих интригующих историях, связанных с восстановлением очевидных пробелов в биографиях с военной историей и, безусловно, с региональной политикой. <…> В конце февраля 1837 года Бестужев-Марлинский проживал в Тифлисе. Здесь получил он известие о том, что Россия потеряла Пушкина. Согласно свидетельству Я.И. Костенецкого, он не смыкал глаз всю ночь и утром на рассвете поднялся на гору, в монастырь св. Давида и заказал панихиду на могиле убитого в 1829 году в Тегеране Грибоедова. Так декабрист связывал в единую цепочку двух Александров Сергеевичей. 7 июня 1837 года у мыса Адлер высадился десант, в котором Бестужев-Марлинский командовал взводом Грузинского полка. Здесь его ранило. На другой день был обмен убитыми, но тело писателя не нашли…132
Доподлинно неизвестно, был ли Лермонтов на могиле Грибоедова, но в Государственном литературном музее находится картина Михаила Юрьевича с общим видом Тифлиса, написанная именно в 1837 году.
С. Тарасов подозревает, что с поездкой Лермонтова на Кавказ в 1837 году не все так однозначно. Некоторые факты (знакомство с видными людьми на Кавказе, изменение маршрута, отсутствие письменных документов и наличие косвенных свидетельств о пребывании поэта там, где он в принципе не должен находиться) наводят на размышления…
В плане же творчества пребывание Лермонтова на Кавказе в 1837 году способствовало рождению замечательных стихотворений и картин, много – с кавказской тематикой, и – самое главное – способствовало замыслу и началу создания романа «Герой нашего времени».
Столичный период с 1838 по 1840 год. Новая попытка дискредитации и убийства Лермонтова
3 января 1838 года Лермонтов, проделав долгий путь из Тифлиса, прибыл в Москву (пробыл там с 3 по 18 января133). Первым делом Михаил Юрьевич отдает Афанасию Алексеевичу Столыпину письмо от П.И. Петрова. С одной стороны, это дядя Лермонтова, и письма из рук в руки – всего лишь выражение родственных связей. С другой – люди эти стоят слишком высоко, и в их переписке, не предназначенной для казенной почты, могут быть и политические вещи.
В конце января Лермонтов в Петербурге. Вероятно, отдает А.А. Краевскому «Песню про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова» (которая выйдет в печать в «Литературных прибавлениях» «Русского инвалида» 30 апреля). Отдает Жуковскому для печати «Тамбовскую казначейшу». Просит одобрить Е.А. Арсеньеву его намерение подать в отставку. Бабушка уговаривает повременить, так как надеется на скорый перевод внука в Царское Село, где служба, по ее мнению, не в тягость. Лермонтов не идет против желания любимого человека.
С середины февраля до мая 1838 года Лермонтов служит в Новгородской губернии в лейб-гвардии Гродненском гусарском полку, а 14 мая благодаря хлопотам Арсеньевой переводится в Царское Село.
Михаил Юрьевич Лермонтов получил возможность, как в юнкерский период, часто видеться с прежними знакомыми и близкими ему людьми, которые отметили перемену в Лермонтове, его серьезность. В «Современнике» печатается его «Казначейша»; дом Карамзиных ищет встреч с поэтом. Интересна характеристика Лермонтова Софьи Николаевны Карамзиной:
Он очень славный, двойник Хомякова по лицу и разговору134.
Алексей Степанович Хомяков известен прежде всего тем, что являлся основоположником раннего славянофильства. В 1839 году свои философские воззрения Хомяков изложил в статье «О старом и новом», где сформулировал основные теоретические положения славянофильства. По мысли Хомякова, будущее за душой «русской, образованной и облагороженной христианством», где церковь восточная поддерживает государство, которое представляет собой «нравственное и христианское лицо»135.
В момент «оформления» славянофильства имел место диалог с западниками. Так, А.А. Краевский, перекупив у П.П. Свиньина в 1838 году журнал «Отечественные записки», публиковал потом в нем воззрения как одних, так и других, сам при этом полагая главным просвещение, образование читателя.
Существует взгляд на историю первой половины XIX века, где общество после поражения декабристов характеризуется как общество с преобладанием пессимистических настроений, инфантильности. Между тем как раз после 1825 года активизировались кружки, общества, движения, партии… но в достаточно скрытой форме. Наиболее активные лица окружали себя в чем-то похожими людьми по принципу «кто враг моих врагов, тот мне друг» или «кто не против нас, тот за нас».
До 1825 года общества действовали достаточно узнаваемо, функционировали по типу клубов, похожих (или бывших на самом деле) на масонские. (Ну вот – масоны! Наконец-то добрались до них). Но и масоны тогда не были однородны: в разных ложах по-разному трактовались конечные цели. И.П. Тургенев, Н.М. Карамзин, П.Я. Чаадаев, М.М. Сперанский, А.С. Грибоедов, А.С. Пушкин, многие декабристы и много еще кто в определенный период своей жизни были масонами. Лозунги масонов о братской любви и равенстве привлекали многих прогрессивных людей. И, как правило, все великие люди «перерастали» масонство. И некоторые из них устремлялись к православию.
По-видимому, «кружок братьев Трубецких», который посещал Лермонтов до ссылки на Кавказ, нес в себе изначально нечто масонское, нечто «неодекабристское». Однако уже в 1838 – 1839 годах кружок этот, трансформировав ряды и цели, перерос, вероятно, в кружок политический. И не кружок даже, а некий круг знакомых, поддерживающих между собой отношения.
В 1839 году в Петербурге оказывается художник Г.Г. Гагарин:
В Петербурге Гагарин застал большинство своих прежних знакомых. Но они изменились, как изменилось и всё вокруг. За время его отсутствия аристократический кружок, членом которого он некогда состоял, существенно преобразился. Вечерние сборища у Трубецких из некогда весёлого содружества превратились в более оформленное и основательное общество – «Кружок шестнадцати». Его членами были люди либо весьма близкие художнику, как, например, его двоюродный брат Иван Сергеевич Гагарин, либо старые знакомые: Николай Жерве (с которым