к тому, что Ричард стал применять эту практику шире, а безотлагательность этой нужды позволила городу заключать очень выгодные для себя сделки. Во всяком случае, в то время, когда шло развитие торговли и городов, такие фиксированные взносы, становившиеся менее тяжкими, представляли для горожан немалую выгоду, что позволило повысить общий уровень благосостояния. Здесь мы снова можем наблюдать развитие денежной экономики в рамках феодального строя.
Возникновение самоуправляющихся городов, «коммун», свободных от системы личной зависимости и услужения, привело к образованию новых общественных классов, готовых вступить на политическую арену. Недолгое правление Ричарда стало, таким образом, периодом важнейших преобразований. Это было также время, когда созданный Генрихом II бюрократический аппарат правления подвергся испытанию в отсутствие самого короля. Под управлением юстициария Хьюберта Уолтера[15] он доказал свою жизнеспособность, когда попытка Иоанна, брата Ричарда, поднять мятеж была успешно подавлена. Этот мятеж был в истории Англии последним случаем, когда феодальный магнат пытался установить власть, противоположную и независимую от государства.
5. Великая хартия
Хотя период от нормандского завоевания до 1200 г. был временем роста власти государства и короля как его главы, этот рост не выходил за рамки условий, определяемых характером феодального строя. Ни один из королей не стремился к абсолютному правлению и не питал надежды, что ему удастся преодолеть расплывчатые, но в целом чтимые пределы феодального соглашения, в рамках которого воплощался существующий баланс классовых сил. Было общепризнано, что король имеет определенные права и обязанности – оберегать мир, возглавлять армию во время войны, обеспечивать своим вассалам сохранность их владений, а также право взимать определенные поборы, взыскивать военные и другие повинности со своих вассалов и принимать от них присягу на верность как верховный владетель всех земель. В свою очередь, и вассалы короля также имели свои права и обязанности.
В частности, обязательства их ограничивались конкретными случаями и твердо установленным размером, а после смерти королевского вассала поместье должно было перейти к его наследнику после уплаты общепринятого взноса.
За основными правами шло право вершить суд над своими арендаторами, что являлось важной статьей дохода. Хотя, как мы видели, королевские суды расширяли сферу своей деятельности за счет уменьшения доли частных юрисдикций, осуществлялось это тем не менее весьма осторожно и скорее путем введения более эффективных механизмов судебного процесса, чем путем прямого принуждения.
На крайний случай за баронами сохранялось право поднять мятеж. Если феодальное соглашение бессовестно нарушалось королем и все попытки восстановить справедливость терпели неудачу, бароны имели право отречься от верности своему сюзерену и добиваться восстановления своих прав войной. Этот способ всегда был делом крайне рискованным, а в Англии, где корона обладала властью более сильной, чем где-либо, а бароны слабее, и безнадежным занятием. Даже самым сильным союзам баронов не удавалось победить корону, когда, как это было в 1095 и 1106 гг., она находила опору среди остальных классов и слоев населения.
Иоанн, самый способный и беспринципный из всех королей Анжуйской династии, попытался преступить пределы полномочий, на которые корона могла претендовать без нарушения феодальных соглашений. Он взимал чрезмерные платежи и налоги такими способами и при таких обстоятельствах, которые не дозволялись обычаем; он конфисковал поместья у своих вассалов без суда; произвольно забирал дела из баронских судов и передавал их в свои королевские суды. Одним словом, всячески пренебрегал законом и обычаями. Его административный аппарат непосредственно угрожал правам баронов и фактически правам всех свободных людей, то есть всех тех, кто стремился поддерживать эффективную деятельность феодального государства, основной обязанностью которого, чего никогда не следует забывать, было держать в повиновении массы сервов и коттариев, лично свободных малоземельных крестьян. Новые порядки Иоанна касались не одних только баронов. Угрозе подверглись также церковь и города, которые во время двух предыдущих правлений все более четко осознавали свои корпоративные права, а теперь вынуждены были платить всевозможные новые налоги и сборы.
В результате корона оказалась полностью изолированной от тех общественных слоев, которые прежде служили ей самой надежной опорой. Особенно неудачным оказалось притеснение Иоанном прав церкви, так как оно совпало с периодом необычайного усиления власти церкви при папе Иннокентии III.
Но даже несмотря на этот произвол, Иоанн мог добиться успеха, если бы не провал его внешней политики. Спор о престолонаследии с его племянником Артуром вовлек Иоанна в длительную войну с Францией. Одну за другой он потерял провинции, принадлежавшие его отцу, включая и герцогство Нормандское. Потеря Нормандии означала для многих английских баронов утрату огромных родовых поместий. В их глазах Иоанн не исполнил свою первейшую обязанность – охранять владения своих вассалов.
И в то же время потеря владений за границей заставила их еще больше заботиться о сохранении тех, что все еще оставались в Англии.
В этот период, лишившись поддержки своих баронов, Иоанн вступил в прямой спор с Иннокентием III за назначение на вакансию архиепископа Кентерберийского. Игнорируя королевского кандидата и нарушая установленные правила, Иннокентий посвятил в архиепископы Стефана Лэнгтона и для подтверждения своего назначения подверг Англию интердикту[16]. Вслед за этим он объявил Иоанна лишенным престола и отлученным от церкви и убедил королей Франции и Шотландии начать против него войну. В ответ Иоанн заключил военный союз с Фландрией и германским императором. Однако его силы были ослаблены в битве при Бувине в 1214 г., а английские бароны отказались сражаться. Даже объявление о покорности Иннокентию в последнюю минуту не смогло вернуть Иоанну поддержки английской церкви, а Лэнгтон продолжал действовать в качестве мозга баронского восстания.
Иоанн остался один. Теперь он был лишен возможности созвать ополчение, которое в прежние времена являлось козырной картой короны в ее борьбе со знатью. Уже один этот факт свидетельствует о том, что движение против Иоанна приняло в известной степени общенародный характер. Нехотя он сдался и 15 июня 1215 г. в долине Раннимед согласился принять программу требований, изложенных баронами в Великой хартии.
Великую хартию справедливо считают поворотным пунктом в английской истории, однако почти всегда по неверным причинам. Хартия не являлась «конституционным» документом. Она не воплощала принципа «никаких налогов без утверждения». Она не гарантировала парламентского правления, потому что его тогда еще не существовало. Она не устанавливала права ведения судебных дел через присяжных, по той простой причине, что присяжные являлись частью королевского судебного аппарата, против которого бароны питали самую большую неприязнь.
Однако в ней содержалось подробное перечисление совершенных Иоанном нарушений тех прав, которыми он мог пользоваться как феодальный сюзерен, и требование о том, чтобы его беззаконные деяния были прекращены.