– Нет, нет. Я просто не привыкла.
Пока она спускалась, Декстер обмотал вокруг бедер полотенце.
– Как замечательно, что ты пришла, – сказал он, заключая ее в свои объятия и целуя в щеку, а потом в губы. – Ты хорошо спала?
Джекки покачала головой.
– Я не смогла уснуть.
– Сочувствую, – ответил он, слегка поглаживая ее по щеке.
– Ничего страшного. – Джекки улыбнулась. – Сначала я думала о своем идиотском поведении, а потом...
– Я, честно говоря, не понял, почему Лиза не должна знать, что ты и я... В конце концов, мы уже не дети. И потом, Лиза – твоя подруга.
– Именно поэтому я и вела себя так глупо.
– Тогда я ничего не понимаю.
Джекки задумалась.
– Это трудно объяснить. Когда ты скрылся в Техасе, я прожужжала Лизе все уши о том, что больше не хочу тебя видеть. А когда ты вчера появился, со мной что-то случилось. – Она замолчала, посмотрела ему в глаза, и провела пальцем по его губам. – Мне кажется, я влюбилась в тебя, Декстер, – выдохнула она.
– Это же великолепно, – закричал он, схватил ее на руки, оторвав от пола, и стал кружиться по всей каюте. – Я влюбился в тебя в первый же вечер.
– И сразу же забыл про меня. Какая-то древняя лодка оказалась для тебя важней.
– Надеюсь, ты не будешь ревновать меня к тримарану, – шутливо произнес он, и оба рассмеялись, при этом Декстер ухитрился потерять полотенце. – Послушай, а не повременить ли нам с завтраком?
– Ты хочешь опять показать мне, как искусно умеешь падать с кровати? – тихо спросила она и потерлась носом об его щеку.
– Интересно узнать, где больше места – на моей койке или твоем диване, – сказал он, стягивая с нее футболку.
– Я тоже считаю, что это проблема жизненной важности. – Освободившись от футболки, Джекки выскользнула из джинсов.
Они провели много времени, без устали отдаваясь страстным объятиям, пока наконец совместными усилиями не погасили пламя желания.
– Сейчас уже слишком поздно для завтрака, – утомленная Джекки в конце концов сумела оторваться от Декстера.
– Тогда назовем это ленчем, – сказал он. – Ведь мы живем в Новом Орлеане, а ленч изобретен именно здесь.
– Я пойду накрою наверху. – Джекки начала ставить на поднос посуду.
– А я пока приготовлю яичницу и сварю кофе, – предложил Декстер. – Еще есть жареная картошка и сосиски в тесте.
– Звучит восхитительно, – сказала Джекки и, проходя мимо, поцеловала его в щеку.
– Вкус твоего поцелуя еще более восхитителен. – Он проводил ее взглядом, полным любви.
– Я постепенно привыкаю к жизни на воде, – заметила Джекки, когда они приступили к еде.
– Когда-нибудь ты, возможно, уже и представить себе не сможешь, что значит жить на суше, – серьезно произнес он.
– Нет, это вряд ли, – ответила она, смеясь. – Мне будет не хватать моего огромного дома.
– Кто знает? Когда мы вернемся из кругосветного плавания, ты заговоришь по-другому.
– Я не смогу вынести пребывания в таких узких стенах в течение многих недель и даже месяцев. – Джекки покачала головой.
– Ты же еще не пробовала. – Декстер ласково накрыл ее руку своей.
– А что мы будем делать, если через некоторое время начнем невыносимо действовать друг другу на нервы? Одному из нас придется прыгать за борт и возвращаться домой вплавь?
– Если появится повод для ссоры, то главное – разобраться во всем немедленно. И не хранить камень за пазухой.
– Возможно, ты прав. – Она начала убирать посуду.
Декстер понял, что Джекки больше не хочет говорить на эту тему. Он был достаточно умен, чтобы не форсировать события. «Лучше подождать, – решил он. – Последнее слово пока не сказано».
– Мне опять придется уехать на несколько дней, – сообщил он, когда они, тесно прижавшись друг к другу, мыли на камбузе посуду.
– Как долго тебя не будет?
– Два, максимум три дня, – ответил он. – Но я обязательно позвоню. Пять, ноль – код Нового Орлеана, а потом – пять, пять, пять, шесть, два, ноль, шесть.
– Опять демонстрируешь свою неподражаемую память. – Она лукаво прищурилась. – Сколько будет триста двенадцать умножить на семьсот восемьдесят три?
– У меня давно не было практики. Посмотрим, что получится. – Декстер закрыл глаза и стал считать. – Это будет, точно, двести сорок четыре тысячи двести девяносто шесть. В детстве я обычно просил за свое искусство доллар, а от тебя мне нужен поцелуй. – Он обнял ее и поцеловал.
Она вздохнула и строго сказала:
– В дальнейшем нужно будет сначала проверять твой результат, а потом уже целоваться. Теперь я понятия не имею, правильно ли ты посчитал. Зато это прекрасно повлияло на твой темперамент.
Декстер фыркнул и, подойдя к комоду, достал из верхнего ящика калькулятор.
– Можешь меня проверить, – самодовольно заявил он.
– Я тебе верю, – успокоила его Джекки. – Когда ты едешь?
– Собираюсь завтра, – ответил он. – Я хочу купить в Алабаме парусник. Я знаю это судно и получу его по очень низкой цене.
– А потом отремонтируешь и продашь гораздо дороже.
Декстер ухмыльнулся.
– Я таким образом зарабатываю деньги. Не так много, как мог бы, будучи директором ЛНК. Но зато эти деньги заработаны моими руками.
– А на чем ты будешь добираться?
Декстер пожал плечами.
– Скорее всего, возьму напрокат машину.
– У меня есть пара дней отпуска, и я могла бы отвезти тебя, – предложила Джекки, подумав. – Как тебе эта идея?
– Фантастика! Заодно ты сразу познакомишься с судном. Оно называется «Звезда». Но если тебе не нравится это имя, можем его поменять.
– Это неважно, нравится мне или нет. Главное, чтобы оно приглянулось будущему покупателю.
– Ты, конечно, права, – согласился Декстер.
«Звезда» оказалась двухмачтовым парусником с широкой двуспальной кроватью. В отличие от «Владычицы», на этом судне уютный салон был полностью отделен от спальни и кухни.
Вся обстановка была высшего качества, и Джекки подумала, что на таком судне она бы чувствовала себя прекрасно.
Яхта была оснащена самой современной техникой. Все было продумано до мельчайших деталей. Для управления требовались двое, но Декстер был уверен, что сможет справиться и один.
Единственное, что его заботило, это метеосводка. Штормовой ветер уже принес значительные разрушения на юго-восточное побережье Мексики.
Теперь ураган двигался в открытое море, и в настоящий момент никто не мог с уверенностью сказать, куда он направится дальше.
Декстер, боясь волновать Джекки, не обмолвился о шторме ни единым словом. В конце концов, разбушевавшаяся стихия могла в любую минуту повернуть на север или просто-напросто уняться.
Когда Джекки провожала Декстера, погода была прекрасная. Синее небо, ни дуновения ветерка. Она вспомнила его слова: «Если ничего не случится, завтра днем я уже буду в Новом Орлеане».