Лайза Питерсон не переставала всхлипывать на протяжении всего своего путаного объяснения. Алекс и Бренда молчали.
— У тебя все? — спросил он наконец.
— Ты мне не веришь? — жалобно пробормотала она.
— Нет, конечно. Я слишком хорошо тебя знаю. Но дело не в этом. Мне жаль тебя, Лайза. Жаль, несмотря ни на что. Хотя, может быть, мы еще породнимся — кто знает?
Она просияла.
— Алекс, ты… ты серьезно?
— Давай не будем торопиться. Пусть молодые сами решат. А сейчас извини…
Она кинулась ему на шею и расцеловала в обе щеки.
— Перестань! — Алекс едва сдержался, чтобы не нагрубить.
Лайза послала Бренде воздушный поцелуй и вышла из кабинета.
— Алекс, что ты имел в виду? — изумленно спросила Бренда.
— Как что? Другого сына, конечно. Я понимаю, сейчас не время… Пускай сначала все успокоится.
— Алекс… — Бренда не знала, смеяться или плакать. — Ты не шутишь?
— Дорогая моя, — он подошел к ней и обнял, — нам надо поговорить. Но начнем лучше с нас. Ты согласна?
Через минуту Агги, секретарша Алекса Китона, заглянула в кабинет, забыв постучаться. И замерла на месте.
Ее шеф целовал эту женщину и, казалось, никак не мог выпустить ее из объятий.
Джери была взволнована, ее голос то и дело прерывался. Тревис внимательно слушал.
— Моя мать — наследница. Можешь себе представить? Ей достанется половина…
— Не может быть! — Тревис так и подскочил, телефонная трубка чуть не вылетела у него из рук.
— Нам нет смысла ждать. Теперь можно действовать.
— Да, ты права… — задумчиво протянул он.
— Элис может полностью оправиться. Нельзя терять ни минуты, пока она не вышла из своего странного состояния. Чтобы она ни выкинула сейчас, все поверят, что это правда.
— Ты хочешь сказать…
— Все должно произойти в ближайшие дни.
— Что я должен делать?
— Слушать меня.
Через несколько минут Тревис повесил трубку и застыл, глядя прямо перед собой.
В конце концов Джери уверяет, что нет никакого риска… Ну что ж, для него точно нет. Она звонила по телефону-автомату, тщательно выбирала слова при разговоре. Они были осторожны.
Да и потом… Никому и в голову не придет, что в этом замешана Джери. А самое главное должна сделать она. Он-то вообще может уехать на время… но это потом, когда все будет позади… а сейчас… надо бы все обдумать. «Спокойно, Тревис, спокойно. Если дело не выгорит, свалишь все на нее. Ты ведь здесь ни при чем», — сказал себе он. И руки его перестали дрожать.
План Джери был прост. Все видят, что Элис пребывает в каком-то странном душевном состоянии. Все, знающие Элис, удивлены ее реакцией на разоблачение Тревиса. Многим кажется, что ее спокойствие неестественно, что она не в себе. Надо только посеять нужные семена в головах окружающих Элис людей, и тогда все поверят, что она способна на самоубийство.
Для начала следует рассказать Дженнифер, Дину и Алексу о своих мнимых наблюдениях за поведением Элис. Нужно, чтобы они хорошенько переполошились. И тогда, не теряя времени, нанести удар.
Джери раздумывала, как убрать Элис с дороги.
Нужен какой-то простой способ, чтобы отправить малышку Элис на тот свет, не замарав рук и не оставив следов. Это главное на сегодня.
Ну, а с завещанием все улажено. Алекс оставил половину Бренде — Боже ты мой! Ее матери — это все равно, что ей самой.
Предусмотрительный Алекс… при этой мысли Джери хихикнула, почувствовав прилив нежности к своему новоявленному папочке. Это же надо! Даже ей пакет акций оставил. Ну хоть одна проблема решена. Ничего лучшего и представить себе нельзя!
Алекс после смерти дочери долго не протянет. Можно даже не забивать голову. Эта проблема решится сама собой.
Теперь главное — как же быть с Элис?
Как имитировать самоубийство?
Здесь надо все тщательно взвесить, чтобы не вышло промашки.
Во-первых, никаких следов. Ни одна живая душа не должна даже мысленно протянуть ниточку между ней и Элис. На нее не может пасть ни тени подозрения, не то этот старый хрыч тут же изменит завещание.
Тревис станет видимой причиной ее смерти — это понятно, но в том, что касается самого преступления, он тоже должен остаться вне подозрений. Никому не должно прийти в голову, что он приложил к этому руку. Да на него никто и не подумает — у Тревиса Питерсона нет мотива.
Да, тут он в выигрышном положении. Он-то в завещании старика Алекса не упомянут!
Во-вторых, рассказы о поведении Элис накануне того, что с ней случится, должны исходить не только от нее, Джери. Иначе все будет выглядеть подозрительно. Этот пункт требует проработки.
И в-третьих, Сэм Мастерс. Эта старая лиса, конечно, не забудет, что накануне смерти Элис она просила его показать ей то самое завещание — впрочем, он может думать что угодно, все равно никогда не сумеет ничего доказать. Важнее другое — он станет болтать. И не кому-нибудь — Алексу!
Но тогда она ответит ему тем же, пригрозив рассказать, как он нарушил профессиональную этику. Это может испортить ему репутацию.
Да и потом Сэм не из тех, кто лижет пятки своему патрону, иначе он не улегся бы с ней в постель. Он не питает к Алексу и его семье теплых чувств, в глубине души ему на всех наплевать.
Ну, а для начала нужно заняться пунктом вторым — дай ей, Боже, удачи!
Зазвонил телефон, и Агги, секретарша Алекса Китона, взяла трубку.
— Алло?
— Агги, привет. Это Элис.
— Ты могла бы и не говорить. Я знаю твой голос.
— Я тебя ничем не обидела?
— Ты — меня?!
— Я мало обращала на тебя внимания, мало разговаривала, мне сейчас очень стыдно… как-то не по себе из-за этого.
— Элис, извини, но…
— Может, мы как-нибудь встретимся — поговорим?
— Конечно, я…
— Хочу исправить свои ошибки, извиниться перед теми, кого могла ранить…
— Элис, что ты несешь?! — От изумления Агги забыла, что разговаривает с дочерью патрона и перестала выбирать выражения.
— Извини меня, пожалуйста… извини…
Агги услышала короткие гудки. Она сидела за рабочим столом, тупо глядя на телефон. Через несколько минут появилась Джери. Агги была настолько ошеломлена тем, что услышала, что забыла о своей неприязни к дочери Бренды, мгновенно выложила ей все, что случилось.
— Она не в себе… Точно тебе говорю.
— Подожди… это и правда она? — осторожно спросила Джери.
— Как будто я ее голоса не знаю! — фыркнула Агги.
Сердце Джери подпрыгнуло от восторга. У нее получилось! Джери еще в раннем детстве мастерски имитировала голоса.
Один свидетель у нее уже есть.