Читать интересную книгу Великокняжеская оппозиция в России 1915-1917 гг. - Константин Битюков

Период активности великокняжеской оппозиции длился с ноября 1916 г. по февраль 1917 г. Однако несмотря на то что этот период не слишком продолжителен, внутри него можно выделить несколько этапов, отличавшихся друг от друга как составом участников, так и разными требованиями и различными методами оказания влияния на Николая II.

Первый этап великокняжеской оппозиции пришелся на ноябрь – начало декабря 1916 г. В нем приняли участие представители двух центров оппозиции – Михайловичи и Николай Николаевич. Великие князья оказывали давление на своего царственного родственника посредством личных встреч и писем. Однако в отличие от Думы, добивавшейся в первую очередь создания ответственного министерства, великие князья, не оспаривая этого, делали упор на устранение влияния Александры Федоровны и Г.Е. Распутина на императора. В силу деликатности подобного рода требований они стремились к личным встречам, так как полагали, что конфликты подобного рода можно решить по-семейному. На этом этапе в бюрократических и думских кругах Петрограда зародилась идея усилить давление, оказываемое на императора коллективным выступлением великих князей. Однако она не была воплощена в жизнь в ноябре, а ее отголоски можно найти в письмах великих князей Михаила Александровича и Георгия Михайловича императору. Идея коллективного выступления великих князей была реализована великим князем Павлом Александровичем, который во время визита к императорской чете 3 декабря 1916 г. представил самые радикальные (хотя и нереальные) из великокняжеских требований.

Вторым этапом великокняжеской оппозиции (декабрь 1916 г.) стало участие великого князя Дмитрия Павловича в убийстве Г.Е. Распутина и последующее выступление великокняжеской фамилии в его защиту. В результате фактической поддержки убийц Г.Е. Распутина великие князья вскоре сами почувствовали угрозу своему положению. Боясь сходной участи – ссылки, особенно вероятной в конце декабря для великого князя Николая Михайловича, они выступили коллективно, но при этом не выдвинули никаких политических требований, что означало отстаивание собственного социально-политического статуса. Тем не менее выступление семьи было сплоченным и имело своим результатом полную изоляцию императорской четы от великокняжеского окружения.

Третий период – февраль – март 1917 г. – представляет последние попытки великих князей изменить существующее положение дел. Ни визиты великих князей Александра Михайловича и Михаила Александровича к Николаю II, ни письма чиновника А.А. Клопова, проходивших редакцию Г.Е. Львова, великого князя Михаила Александровича с молчаливого согласия М.В. Родзянко, не дали никаких результатов. Поступки великих князей во время Февральской революции продемонстрировали их неготовность к решительным действиям. Великий князь Михаил Александрович неудачно пытался руководить обороной Зимнего дворца. Великий князь Кирилл Владимирович, командовавший Гвардейским морским экипажем, предал императора, явившись вместе с подчиненными к Таврическому дворцу. Великий князь Павел Александрович, генерал-инспектор гвардии, не возглавил войска для подавления революции. Все три великих князя подписали «Великокняжеский манифест», идеи которого уже были не востребованы.

На всех этапах представители великокняжеской оппозиции выступали с разными требованиями. Однако они могут быть сведены к трем.

Первым было требование ограничить пагубное влияние на Николая II со стороны Г.Е. Распутина и царицы. Несмотря на то что данное требование исходило практически от всех великих князей, открыто выступить с ним решились лишь вдовствующая императрица Мария Федоровна, великий князь Николай Михайлович, великая княгиня Елизавета Федоровна и принявший участие в антираспутинском заговоре великий князь Дмитрий Павлович. Мария Федоровна и Николай Михайлович лучше других представителей придворных кругов понимали всю опасность влияния «темных сил» и требовали, прежде всего, отстранения от дел царицы и Г.Е. Распутина.

Вариантом данного требования являлось ограничение влияния только Г.Е. Распутина и А.Д. Протопопова как его ставленника. Данная идея исходила из среды самого МВД, а именно от товарища министра внутренних дел князя В.М. Волконского и начальника штаба корпуса жандармов В.П. Никольского, считавших министра «ненормальным».

Вторым требованием великих князей, сформированным под влиянием правой части Думы и Ставки, было смещение Б.В. Штюрмера с поста председателя Совета министров. С данным требованием выступали великие князья Георгий Михайлович и Михаил Александрович, несколько позже – Александр Михайлович. Последний по своим воззрениям был ближе других князей к взглядам Марии Федоровны и Николая Михайловича, но в его письме представлена общая программа создания более дееспособного правительства. Правда, в этом письме, написанном уже после отставки Б.В. Штюрмера и убийства Г.Е. Распутина, не названо ни одного имени. Со своим младшим братом был согласен и великий князь Николай Михайлович, который, однако, не высказывал своего мнения в лицо, а лишь в ответах корреспонденту царя А.А. Клопову, а тот уже и обращался к Николаю II.

Наконец, самым решительным требованием великих князей было требование создания ответственного министерства, высказанное лишь великим князем Павлом Александровичем, хотя и представлявшим, видимо, семейный совет великих князей.

Написание писем и личные встречи с Николаем II и его супругой, в которых они убеждали его изменить свой политический курс, дались великим князьям нелегко. Даже будучи полностью убежденными в верности своих суждений, они проявляли нерешительность и ненастойчивость в отстаивании собственных мнений. Порой они просто боялись, впрочем, не без оснований.

«Имена всех заговорщиков в кулуарах Думы были известны…»

Круг общения великих князей, влиявший на оппозиционность их настроений, был ограничен. Оказывать на них влияние могли, во-первых, высшее чиновничество и фрондирующие аристократические круги, переполненные слухами о влиянии Г.Е. Распутина, во-вторых, лидеры думской оппозиции и, в-третьих, Ставка и высшие штабные чины.

С точки зрения влияния, которое оказывалось на великих князей, особый интерес для нашего исследования представляет взаимодействие великих князей с думской оппозицией.

Прогрессивный блок ставил своей задачей приход в правительство законными парламентскими методами. Одной из проблем, выделяемых в данном вопросе, было соотношение парламентских и внепарламентских методов борьбы. Однако в данном случае выражение «парламентские методы» означало лишь стремление не допустить революционного взрыва. В то же время это совсем не исключало закулисной борьбы и давления на правительство и царя любыми доступными методами. Как дополнительная мера, которая в случае удачи может ускорить принятие необходимого решения, – на это кадетские лидеры были согласны. Найдя подходы к великим князьям, некоторые деятели кадетской партии попытались сыграть на чувстве самосохранения аристократов, а также на их личной неприязни к императорской чете.

О принятии подобных решений никогда не говорилось на официальных заседаниях Прогрессивного блока или кадетской партии. Гласное использование великих князей в политической борьбе было для Прогрессивного блока невозможным не только по идеологическим причинам, но и потому, что великие князья не пошли бы на открытое соглашение с ним.

Однако в ситуации, когда кризис стал угрожать самой системе монархии, наиболее либеральные из великих князей солидаризировались с думскими оппозиционерами в своих требованиях необходимости реформ. Поэтому имена членов Прогрессивного блока мелькают в каждом из эпизодов великокняжеской оппозиции.

Одним из немногих великих князей, общавшихся с думскими деятелями до ноября 1916 г. был Николай Михайлович. Среди его корреспондентов были правые думцы и члены Прогрессивного блока, такие как В.В. Шульгин и Н.Н. Львов. В начале ноября 1916 г. его связи расширились, благодаря его личному знакомству с еще одним правым думским деятелем В.М. Пуришкевичем.

Связующим звеном между Прогрессивным блоком и великими князьями в ноябре 1916 г. выступили также личный адъютант великого князя Михаила Александровича барон Н.А. Врангель и заместитель министра внутренних дел князь В.М. Волконский. 8 ноября ими было составлено и отредактировано письмо Николаю II от имени брата царя, причем В.М. Волконский консультировался с одним из кадетских лидеров В.А. Маклаковым[246].

В декабрьский период осведомленными о готовящемся убийстве Г.Е. Распутина оказались многие деятели Думы, среди которых В.М. Пуришкевич, В.В.Шульгин, В.А. Маклаков.

Самого В.А. Маклакова в план убийства посвятил дважды беседовавший с ним князь Ф.Ф. Юсупов, а о дате убийства сообщил В.М. Пуришкевич[247]. В.А. Маклаков сообщил об этом лидеру кадетов, и за день до убийства П.М. Милюков в заключительной речи на сессии Думы заявил, что «воздух наполнен электричеством и неизвестно куда падет удар». «Я знал, куда он падет», – туманно добавлял он в своих воспоминаниях[248].