ее вытащить, пусть даже сырой силой, но обязательно вытащить.
Слышишь, травница? Это все не настоящее. Трясина. Пожар. Подземелье. Чтобы там не было – это все обман. А я нет. Я реален. Слушай меня, иди за мной. Помнишь? Новенький гвардеец и аристократ, которого ты ненавидишь? Давай, следуй за моим голосом! Сможешь ещё раз мне сказать, что-нибудь колкое и презрительно посмотреть. А я сделаю вид, что меня это совсем не беспокоит. У меня должно хорошо получаться, ты в жизни не догадаешься как задевают сердце твои слова. Будешь снова щебетать с Вайлоном, а мне придётся скрипеть зубами. Ну же возвращайся! Прошу тебя. Лиабэл, Лиа.
Она распахивает свои огромные ореховые глаза. Они стеклянные от ужаса, полные слез. Но я все равно облегченно вздыхаю. Вернулась. Слава Богам вернулась!
Она вдруг начинает метаться и мне приходится ловить ее. Перед глазами все плывет от использования силы, поэтому я просто сжимаю рыжую в объятьях лишая возможности двигаться. Мелкая пытается трепыхаться, но уже через минуту успокаивается. И только я хочу отстраниться от этого тёплого комочка, пока она снова не отпихнула меня сама, как происходит невероятное. Маленькие ручки нежно обхватывают мою талию, а голова располагается на моей груди.
Глава 11
Лиабэл Северная
Интересно, это Камар? Или Родш решил пожертвовать комфортом ради меня? У гвардейцев было шикарное оснащение. Непромокаемый тент, жесткие основания и тёплые спальники. И сегодня ночью меня ждала непозволительная роскошь, два из трёх! Обычно, просто ложилась поближе к костру. День был сложным, уснула я хоть и с улыбкой, но в одно мгновение.
Мне редко снились сны. Каждый день я уставала так, что организм хоть как-то пытался восстановиться. Но не сегодня, видно сюрпризы решили не заканчиваться даже ночью.
Я оказалась в центре площади. Круглая, с изящными колоннами по периметру, выложенная белоснежной мозаикой. Смутно знакомая, будто мне не первый раз сниться этот сон. Или я видела ее в книгах? Не верилось, что я могла придумать такую красоту. По ярко-голубому небу плывут пушистые белые облака, в зените сияет яркое и тёплое солнце. У нас на севере такое бывает, разве что в день летнего солнцестояния.
На площадь стали подниматься трое с разных сторон. Одновременно, твёрдой походкой к центру устремились мужчины всех рас нашего мира. Взрослый человек, с аккуратно уложенной бородой и усами пшеничного цвета. Чёрные глаза, резкие черты лица, величественная посадка головы. Высокий, массивный, одетый в ярко синий камзол и брюки, отделанные золотыми строчками. На широких плечах закреплена мантия с опушкой из белоснежного меха. А волосы украшает, Боги! Корона. Я узнаю этот обруч с россыпью драгоценных камней из тысячи. Он красуется на гордом профиле нашего императора, что чеканят на всех монетах. Но что за мужчина? И как он смог украсть символ Империи?
С другой стороны я увидела выходящего горга, и руки сами собой затряслись. Высокий, даже скорее длинный, тонкий, с неестественной скоростью. Ярко фиолетовые волосы были заплетены в множество кос и уложены в сложную прическу, этот мужчина явно великий воин. Ведь насколько я знаю, чем больше кос, тем больше побед одержал горг. А с такой прической он мог претендовать даже на звание вождя. Темно зелёная кожа, с наростами по рукам и ногам. Белая рубаха и свободные штаны, подчеркивали такие же ослепительно белые глаза.
С третьей стороны приближался нол. Высокий, краснокожий, ослепительно красивый. Идеальные плавные черты лица, ярко зелёные глаза, рельефная фигура. Мужчина был одет в широкие штаны, издали напоминающие юбку, в цвет глаз, с богатым золотым поясом. Голый торс украшали цепи, которые замысловато переплетались на шеи, руках и уходили за спину. При его плавной ходьбе они приходили в движение и площадь наполнялась легким звоном. Поистине украшение достойное правителя.
Может ли такое быть? Все эти трое несли с собой не просто символы власти. Они сами были концентрацией силы, уверенности и могущества. Спокойные, непоколебимые, при этом настолько опасные, что я не могла даже просто дышать. Я и не дышала. Демоны бездны, это не красивый оборот, я и правда не дышу!
Посмотрела на себя и окончательно растерялась. Моя кожа испускала легкое тёплое сияние, а вместо штанов и свитера, я была одета в белое струящееся платье. Открытые плечи, сборки на груди, невесомый пояс на талии. Ткань была полупрозрачной, легкой и нежной, словно легендарный имперский шёлк. На груди красовался круглый серебристый медальон на тонкой цепочке. Я узнала только разметавшиеся огненные пряди своих волос.
Мужчины продолжали двигаться и остановились на расстоянии пары метров, окружив меня. Склонили головы, по очереди произнося.
– Я, Варион, первый из людей буду говорить с тобой.
– Я, Гранзак, первый из горгов буду говорить с тобой.
– Я, Инферсан, первый из нолов, буду говорить с тобой.
– Я, дочь севера, буду слушать вас. Говорите за свои народы, первые среди равных.
Только когда незнакомый голос, нежный, певучий, но буквально излучающий силу отзвучал, до меня дошло странное. Это говорила я. Или не я? И кто я?
Простой вопрос вызвал такую резкую головную боль, что я закричала. Беззвучно. Голову словно сдавливало раскаленным обручем. Из глаз потекли слёзы, я стала проваливаться в пустоту. Состоящую только из темноты и боли.
Что происходит? Что я вообще здесь делаю? Но вопросы только усиливали боль. Казалась она пронзила каждую клеточку моего тела. Меня засасывало в трясину все глубже, как вдруг я услышала.
Слышишь, травница? Это все не настоящее. А я нет. Я реален. Слушай меня, иди за мной. Помнишь?
Помню! Я помню этот голос. Бархатный, с рычащими нотками. Тяжелый и твёрдый, под стать хозяину. Но кто же его хозяин? И откуда я его знаю? Новые вопросы ударили с новой силой, выворачивая меня наизнанку. Но я слышу, я так хочу слышать этот голос!
Давай, следуй за моим голосом! Сможешь ещё раз мне сказать, что-нибудь колкое и презрительно посмотреть.
Да, я точно говорю ему что-то неприятное. Но почему? Я ведь хочу совсем другого! Точно знаю, что моя душа рвётся к этому тембру, как к самому дорогому в жизни!
Ну же возвращайся! Прошу тебя. Лиабэл, Лиа.
Лиа, я Лиабэл! Дочь севера, травница! Я просто легла спать, в лесном карауле. Осознание ослепляет последней вспышкой боли, после чего я наконец могу раскрыть глаза. Но мне страшно. Очень страшно, как будто это был не кошмар. А явь. Невозможная, но слишком реалистичная! Меня трясёт, но тут я чувствую крепкие объятья.
Как же так получилось, что эти руки я