Читать интересную книгу Электорат хакера - Петр Северцев

У него что-то с головой.

— Да у всех у них что-то с головой! — подала голос Мамочка. — У всех крыша от спермотоксикоза едет. Даже у старых козлов.

— Ну так вот, — продолжил «малиновый свитер». — Он всегда меня вызывал на два-три часа, надевал какие-то шорты, белую рубашку с короткими рукавами, повязывал красный пионерский галстук — небось у внука сп…дил. Подсунет мне какую-то засаленную тетрадку с каракулями и заставляет меня отметки проверять. Я, значится, у него вроде мамочки. Прямо как ты у нас, Людка… — обратилась она к Мамочке.

Та гордо посмотрела на нее и искренне воскликнула:

— Упаси боже от таких б…шек-дочерей! Да я бы вас порола каждый день и замуж выдала в пятнадцать лет! Хотя кому вы на х.., сдались! У вас же там не п…ды, а трубы от ТарГРЭСа! Нет, я бы вас каждый день порола…

— Вот я его и порола, когда он двойку получал, — продолжила «малиновая» девочка. — А получал он ее каждый мой визит. Условия были таковы. Вот я его армейским ремешком охаживаю и приговариваю: будешь еще двойку получать, бесстыдник этакий? А он пищит: «Ой, мамочка, больно, ой, больше не буду». И вот пока его ремешком не отходишь как следует, у него не подымается…

— А у меня тоже старичок был, — подхватила эстафету «синий свитер». — Оченно верующий был.

Он как бабку в деревню отправит, сразу нам по телефону звонит. Не больше чем на час — сначала он молитвы читает, раскаиваться заставляет. Потом начинает по морде пощечины давать.., в качестве очищения, значит.., а уже потом трахатьначинает.

Но он у нас недолго продержался — нарвался на Ленку-Тракториху. Как только он ей въехал, она ему в ответ так засандалила, что чуть челюсть ему не свернула. Он сразу за телефон схватился, чтобы ее, стало быть, увезли, а она телефон из розетки — дерг — и кричит: «Сидеть! Сейчас будем сексом заниматься». Мол, оплатил и получай… Старик с перепугу быстренько все сделал, кончил и ее раньше времени выгнал.

— Нет, самый лучший клиент был у меня, — подала голос Матрона. — Он меня вызывал на целую ночь бухать. Разговоры о жизни у нас были самые задушевные. Ночку посидим, попьем, поговорим, — и до следующего месяца. И ему хорошо, и у меня амортизации никакой.

Я разинув рот слушал их рассказы, представляя старичка в пионерском галстуке, которого хлещет по морщинистой попке армейским ремнем молоденькая девочка; глубоко верующего христианина-садиста, бьющего пощечины; закоренелого одинокого бухарика, с которым никто не хочет говорить бесплатно ночами. Мне стало как-то не по себе от этих в общем-то веселых рассказов. Я подумал, что если бы у меня была дочь-проститутка, то это было бы одним из самых больших несчастий в моей жизни. Я автоматически вспомнил Булдакова, который не мог простить себе того, что его любимая племянница оказалась на панели и трагически закончила свою жизнь.

— Это все, конечно, очень забавно, — сказал я, — но меня сейчас интересует не это. Мне интересно, как звали того старичка в бане, а не то, на кого он похож.

Тут раздался телефонный звонок. Мамочка медленно, с достоинством опустила сигарету в красную пепельницу, на которой было написано: «Bond — вместе к новой жизни», и, развернувшись, взяла с пола трубку:

— Да… Ну… Минутку… Сейчас передам.

Мамочка положила трубку и спросила у собравшихся:

— Где у нас Ольга-то? Если хочет подработать, пусть едет.

Ольга появилась из соседней комнаты слегка заспанная. Видимо, она потеряла интерес к жизни, как только я отправил Вову с кухни на улицу, и пошла вздремнуть.

— Вот корова, б…дь, весь день дрыхнет как скотина! — бросила в ее адрес Мамочка.

— Я всегда перед сменой стараюсь отдохнуть, — ответила Ольга. — Мне еще всю ночь пахать!

— Вот езжай и паши, — назидательно сказала Мамочка. — Тебя на углу Вольской и Белоглинской, в красном «Вольво» ждет клиент. Такси обещал оплатить.

Ольга запела во всю глотку: «Дни и ночи у мартеновских печей не смыкала наша Олечка очей!» и отправилась к выходу одеваться.

Я же достал сотовый телефон и связался с сидящим в машине Вовой. Я объяснил ему, что Ольга едет на задание, на угол Вольской и Белоглинской и, скорее всего, возьмет такси.

— Следи за ней постоянно и держи со мной связь, — напутствовал я его.

Я прекратил сеанс и спросил:

— Ну… Может быть, Мамочка что-нибудь интересного расскажет?

— Я тебе что, сказительница, твою мать? — просто и без затей ответила мне Людка.

— Тогда перейдем к делу, — я обвел глазами присутствующих. — Кто-нибудь вспомнил, как зовут хотя бы одного из этих кадров, которые с вами парились? Еще раз говорю — дело крайне серьезное.

Чем скорее мы выйдем на этих людей, тем быстрее мы решим проблему вашей безопасности. К каждой из вас я приставить охранника не могу. Особенно меня интересует тот мордастый, с кем беседовал в люксе Филимонов. Одна из тех, кто там был, — Ольга, — его фамилию не знает. Оксана убита, Филимонова тоже нет в живых.

Вдруг в неожиданно создавшейся тишине щелкнул дверной замок, дверь открылась и закрылась, и послышались шаги. Человек приближался к нашей комнате. По походке я определил, что это взрослый мужчина. Внутренне я весь напрягся, рука автоматически потянулась к кобуре с «Макаровым». Каково же было мое удивление, когда в дверях появился рослый юноша с детским лицом в угрях…

— Сыночка пришел! — подала голос Мамочка, глаза ее сделались по-коровьи ласковыми.

— Что пришел? — тут же спросила она, когда схлынула первая волна радости при виде своего отпрыска.

— Чо-чо? — помямлил отпрыск, переминаясь с ноги на ногу. — Тебя повидать.

— Ух ты, заинька! — протянула Людка. — Мамочку пришел повидать, хороший мой, — продолжила она елейным голосом и вдруг деловито спросила:

— Небось денежку у Мамочки хочешь отшакалить, козлик вонючий?!

— Должен я на что-то в деревню ехать, к бабе Тоне, — гнусаво попытался выдвинуть свои аргументы сынок.

— На хрена тебе баба Тоня! Чего ты там не видел? — недовольно спросила Мамочка.

— А что мне здесь делать? У нас три дня в школе карантин. Съезжу в деревню, карасей половлю, только денег дай на дорогу.

— Сколько? — пробуравила Мамочка взглядом своего сына.

— Стольник, — вздохнул он тяжело.

— Я что тебе, миллионер, что ли, стольники каждый раз выдавать? Как будто я не знаю, куда ты их тратишь?!

— Куда-куда? — уставился в пол сынок. — Сказал же: в деревню поеду, к бабе Тоне.

— Ну, смотри, если тебя, скотина, там не будет, я тебе даже больше пятеры не дам, — сказала она и, перевалившись с одного бока на другой, засунула руку в боковой карман своих клетчатых брюк, вынула оттуда пачку денег, извлекла из нее стотысячную бумажку и двумя пальцами протянула ее своему недорослю с таким видом, как будто делает это в виде исключения в последний раз. Тот радостно хапнул деньги и, пощекотав за грудь одну из «нимфоманочек» и послав ей картинный воздушный поцелуй, быстренько пошел к выходу.

— Вот так и растет, — посмотрела она на меня сквозь толстые линзы. — Безотцовщина, б…дь!

— Ну зато женским теплом не обделен, — возразил я.

Мамочка пропустила мою фразу мимо ушей и затянулась сигаретой.

— Так, в общем, мне все это надоело, — неожиданно сказала Матрона, решительно гася окурок в пепельнице.

Все удивленно воззрились на нее.

— Я не до конца понимаю всю ту херню, которая творится вокруг. Но я вижу, что какие-то козлы ездят по городу, непонятно с какими целями похищают девчонок, потом пытают и убивают… Грохнули нашего постоянного клиента. Я думаю, что, если это связано с той вечеринкой в бане, как утверждает этот дядя, — Матрона скосила взгляд в мою сторону, — а мы там почти все были, рано или поздно они наедут и на нас. Мне же совершенно не хочется быть изрезанной ножом, а потом гнить где-нибудь за мусорным баком. Если он говорит, что может нам помочь, надо рассказать все, что мы знаем про этих людей. Лично я знаю фамилию только одного старика, похожего на «школьника». Его фамилия Пушков, зовут Евгений. Он какой-то босс на частном ликероводочном заводе «Морфий». Остальных я знаю только в лицо и по именам, которые они мне называли. Тот мордастый, о котором вы говорили, никому из нас не представлялся. Все время он находился в люксе. После того как они поговорили с Филимоновым, он ненадолго появился в компании и потом уехал. Когда мы с Оксаной остались ночевать в бане, она сказала, что его звали Сергей. Больше я ничего не знаю.

— Ну что ж, и то хорошо, — сказал я. — Если что-нибудь узнаете от своих знакомых, позвоните мне. Как меня найти, знает Рита.

Я поднялся, чтобы выйти, и тут в кармане зазвонил сотовый телефон. Я поднес трубку к уху и услышал взволнованный голос Вовы:

— Валерий Борисович, тут что-то странное происходит.

— Что именно?

— Наша подопечная спустилась с горы, вышла на трассу, я тихонечко ехал за ней с притушенными фарами…