посмотрел на меня так, будто я сморозила глупость. Что казалось несправедливым, ведь не я бродила по школе насквозь мокрой.
– Я не падал в бассейн, я плавал.
– В одежде? – Я попыталась незаметно засунуть письма за пояс, но это оказалось сложнее, чем я думала.
Броэм оглядел свои джинсы. Я воспользовалась тем, что он отвлекся, и затолкала письма за пояс колготок. Я догадывалась, что, вероятно, никогда не смогу убедить его, что не копалась в шкафчике восемьдесят девять, но пока не нашла лучшей тактики, решила, что буду просто все отрицать.
– Я не настолько мокрый, – заявил он.
Я определенно впервые услышала, как говорит Александр Броэм, потому что до этого момента понятия не имела, что у него британский акцент. Теперь я поняла, в чем состоит его всеми признанная привлекательность: Ориэлла, мой любимый YouTube-блогер по теме отношений, однажды посвятила этому целое видео. Хотя у многих людей есть четко сложившиеся предпочтения при выборе партнера, исторически сложилось, что окончательный выбор основывается на акценте. Если оставить в стороне споры, какие акценты считались наиболее привлекательными в определенной культуре и почему, акцент в общем был способом природы сказать: «Заведи потомство с ними, их генетический код офигенно разнообразен». Можно подумать, мало что способно так быстро завести тебя, как подсознательное понимание, что ты почти наверняка не флиртуешь с родственником.
К счастью, Броэм нарушил тишину, когда я ничего не ответила.
– У меня не было времени как следует высохнуть. Я только закончил, когда услышал, что кто-то здесь есть. И подумал, что смогу поймать того, кто стоит за всей этой историей со шкафчиком восемьдесят девять, если пройду через пожарный выход. И у меня получилось.
Вид у него был торжествующий. Как будто он выиграл соревнование, о своем участии в котором я узнала только сейчас.
Это выражение лица стало моим самым нелюбимым. С этого момента.
Я выдавила нервный смешок.
– Я не открывала его. Просто кидала туда письмо.
– Я только что видел, как ты его закрыла.
– Я его не закрывала. Только слегка стукнула, когда просовывала… э-э… письмо внутрь.
Молодец, Дарси, отличный способ разжечь интерес у бедного британского школьника.
– Хорошо, пусть так. Но еще ты вытащила оттуда пачку писем.
Что ж, раз у меня хватило смелости засунуть письма себе в колготки, смогу довести игру до конца, так? Я вытянула вперед руки ладонями вверх.
– У меня нет никаких писем.
Он и в самом деле выглядел немного растерянным.
– Но… Я же их видел.
С невинным лицом я пожала плечами.
– Ты… ты засунула их в колготки? – В общем-то, его тон не был обвиняющим. Скорее спокойным и разъясняющим, как будто родитель мягко спрашивает своего ребенка, почему он считает собачий корм отличным перекусом. Это только заставляло меня гнуть свою линию дальше.
Я покачала головой и громко засмеялась.
– Нет. – Мои щеки горели, и я понимала, что лицо предательски выдает меня.
– Повернись.
Шурша бумагой, я прислонилась к шкафчикам и скрестила руки на груди. Угол конверта неприятно впился мне в бедро.
– Не хочу.
Он посмотрел на меня.
Я посмотрела на него.
Да. Он не поверил мне ни на секунду.
Если бы мой мозг нормально функционировал, я бы сказала что-нибудь, чтобы сбить его с толку, но, к сожалению, именно в этот момент мой мозг объявил забастовку.
– Ты тот человек, который стоит за всем этим, – сказал Броэм, и я поняла, что отрицать дальше нет смысла. – И мне очень нужна твоя помощь.
Я никогда не думала, что случилось бы, если бы меня поймали. В общем, я предпочитала не беспокоиться об этом. Но если бы меня заставили угадывать, что сделал бы тот, кому удалось меня поймать, я бы предложила такие наиболее возможные варианты, как: сдать меня директору, рассказать всем в школе или обвинить в том, что я разрушила его жизнь своими ужасными советами.
Но это… не так уж страшно. Может, все обойдется. Я тяжело сглотнула комок в горле.
– Какая помощь?
– Вернуть мою бывшую девушку. – Он задумчиво замолчал. – Кстати, меня зовут Броэм.
Броэм. Произносится БРО-эм, а не Бро-ЭМ. Мне было легко запомнить это имя, потому что оно всегда произносилось неправильно, и это раздражало меня с тех пор, как я впервые его услышала.
– Я знаю, – сказала я тихо.
– Какая у тебя часовая ставка? – спросил он, оттягивая свою рубашку, чтобы запустить под нее немного воздуха. Но она с хлопком вернулась назад, как только он ее отпустил. Очевидно? Он был совершенно мокрым.
Я отвела от него взгляд и обдумала вопрос.
– Прости, что?
– Я хочу нанять тебя. – Он снова заговорил на странном языке «деньги в обмен на услуги».
– Как?…
– Коуча по отношениям. – Он огляделся и прошептал: – Моя девушка порвала со мной месяц назад, и я хочу ее вернуть, но не знаю, с чего начать. Это не то, что можно исправить с помощью совета по электронной почте.
Разве этот парень не драматичный?
– Эм… слушай, извини, конечно, но у меня нет столько свободного времени, чтобы стать чьим-то коучем. Я просто занимаюсь этим по вечерам как хобби.
– И чем же ты так занята? – спокойно спросил он.
– Э-эм, домашка? Друзья? «Нетфликс»? – Он скрестил руки на груди.
– Я буду платить тебе двадцать долларов в час.
– Слушай, чувак, я же сказала…
– Двадцать пять в час плюс пятьдесят долларов бонусом, если я верну Вайнону.
Стоп.
Этот парень на полном серьезе заявлял, что даст мне пятьдесят долларов, если я потрачу два часа, чтобы дать совет, как вернуть его девушку, которая однажды уже влюбилась в него? Все в пределах моих возможностей как специалиста по отношениям. А это означало, что премия в пятьдесят долларов мне гарантирована.
Это могут быть самые легкие деньги, которые я когда-либо зарабатывала.
Пока я продолжала обдумывать его предложение, он заговорил:
– Понимаю, ты хочешь сохранить свою личность в тайне.
Я вернулась к реальности и прищурилась.
– Что ты хочешь этим сказать?
Он пожал плечами, изображая невинность.
– Тебе приходится красться по коридорам после занятий, и до сих пор никто не знает, что это именно ты отвечаешь на письма. Есть причина, по которой ты не хочешь, чтобы люди об этом знали. Здесь не нужно быть Шерлоком Холмсом.
Вот и началось. Я предвидела это. Мои инстинкты предупреждали меня об опасности. Этот парень не просил об одолжении – он говорил, чего хочет от меня, и объяснял, почему отказываться было бы неразумно. Так же непринужденно, как делал и все остальное. Я не успела моргнуть, а меня уже шантажировали.
Я старалась говорить как можно спокойнее, но не могла сдержать злости, которая наполняла меня:
– И дай угадаю. Ты хотел бы помочь мне сохранить эту тайну. К этому ты ведешь, не так ли?
– Да. Совершенно точно.
Он выпятил нижнюю губу и широко раскрыл глаза. А мои губы скривились, когда я осознала, что все мое доброе отношение к нему испарилось в один миг.
– Чудненько. Это так заботливо с твоей