Что касается мастера Вьёрда, то он вряд ли бы выгнал своего лучшего ученика, ведь через месяц его маленькая группа – всего два подмастерья – должна была сдавать последний экзамен. Но злить старого кузнеца определенно не стоило: уж очень крепкие затрещины он раздавал за любое нарушение дисциплины. И больше всего он не любил опозданий.
Вспомнив огромные руки Вьёрда – как они сжимаются в кулаки и обрушиваются на голову нерадивого ученика, – Берт заметно ускорил свои сборы. Сладко зевнув напоследок, он быстро натянул кожаные штаны, надел сапоги и бодрым шагом пошел на запах свежей выпечки.
На кухне приятно потрескивала печка, раздавая тепло всему дому. Проколотые, на толстой нитке сушились грибы. Лима накрывала на стол, время от времени отвлекаясь, чтобы помешать какое-то варево в котелках. Вся эта картина была пронизана таким уютом и спокойствием, что настроение Берта разом улучшилось.
– Доброе утро, – Берт поцеловал мать в щеку.
– Доброе утро, – немного смутилась Лима, удивившись неожиданной ласке сына. – Если это признаки твоей новой болезни, то болей ею чаще.
Она улыбнулась своей чудесной улыбкой, и сын ответил ей тем же.
Лима повернулась к котелкам и, быстро помешивая, приправила их содержимое душистыми травами. Улучив момент, Берт незаметно взял ломоть хлеба и засунул кусок в рот. Медленно жуя, наслаждаясь вкусом, он обошел стол, еще раз окинул взглядом кухню, открыл входную дверь и вышел на крыльцо.
Легкий прохладный ветерок приятно подул в лицо, слегка растрепав волосы. На улице и впрямь ярко светило солнце, а на небе не было ни единого облака. Вокруг радостно пели птицы, где-то лаяли собаки, а петухи продолжали будить жителей Риквена.
«Что ж, последний раз я видел такое солнце и безоблачное небо, наверное, лет семь назад. Добрый знак, как, скорее всего, сказали бы старейшины. Несомненно. Сегодня я выкую меч, который будет метать молнии, а малышня принесет волшебных грибов и ягодок», – усмехнулся про себя Берт.
Он обогнул родной бревенчатый дом и подошел к колодцу. Аккуратно откинул крышку и заглянул вниз. Кристально чистая, застывшая темная гладь, как зеркало, отражала его лицо. Светло-русые, немного спутавшиеся после ночи волосы доходили до крепких плеч. На покрытом легкой щетиной лице выделялись глаза светло-зеленого цвета. Острый нос и немного впалые щеки говорили окружающим, что в свои шестнадцать лет парень не был склонен к полноте.
Берт убрал волосы со лба, а затем спустил ведро вниз и набрал воды. Рывком водрузив наполненное ведро на деревянную подставку, парень склонил голову, зачерпнул живительной влаги в ладони, плеснул себе в лицо и невольно вздрогнул. Вода была обжигающе ледяной, холодной, как самые лютые северные зимы. Берт энергично повторил движения и быстро забыл о том, что еще недавно нежился в теплой кровати, кутаясь в оленью шкуру.
Умывшись, он взял ведро и начал жадно пить. Закончив утреннее омовение, парень глубоко вздохнул, втягивая в себя свежий утренний воздух.
«Похоже, день будет не таким уж плохим, – утешил себя Берт и задумчиво посмотрел наверх. – Когда-нибудь я увижу земли, где синее небо над головой – обычное дело. Когда-нибудь… – опустил голову и повторил неотступную мысль: – Когда-нибудь… Но когда?»
Для Берта небо снова стало молочно-серого цвета, как и весь окружающий пейзаж. Вопрос «Когда?» он задавал себе уже далеко не первый день. Но время шло, а ответы так и не приходили.
Парень вернулся в дом.
Войдя на кухню, он накинул рубашку и молча сел за стол. Лима принесла завтрак. Каша, хлеб, мед и яйца составляли привычный утренний рацион большинства северян.
От матери не укрылась резкая перемена в настроении сына. Она налила свежего отвара из лесных трав, поставила кружку рядом с ним и села напротив.
– Берт, дорогой, – мягко обратилась она к нему, – что-то случилось? Скажи мне.
– Нет… Просто не выспался, – ответил Берт и приступил к трапезе.
– Берт, я, хвала предкам, еще не слепая. Я вижу, тебя что-то гложет. Что-то гнетет тебя и уже давно, – мать взяла сына за руку. – Откройся мне, я хочу тебе помочь. Ведь раньше ты не был таким закрытым.
– Раньше… Раньше я был мал, – ответил Берт и медленно высвободил руку. – Наверное, я просто повзрослел, вот и все. Давай не будем говорить об этом сейчас, – легкое раздражение появилось в его голосе. – К тому же мне пора в кузницу.
– Хорошо, Берт, – как можно мягче сказала мать. – Но я надеюсь, когда-нибудь ты мне все расскажешь.
– Обещаю, – уняв раздражение, сказал сын. – Но не сегодня.
– Ладно, собирайся, тебе и впрямь уже пора, – поторопила Лима, заботливо поправляя перед выходом воротник сыновьей рубашки. – Славной тебе работы.
– Спасибо. Увидимся вечером…
На улице Берта догнали знакомые звонкие возгласы.
– Эгей, Берт, Берт! Посмотри, сколько я сегодня собрал! Больше всех! – с большой корзиной грибов к Берту резво бежал радостный мальчишка.
За ним, явно подустав, плелась девочка.
Дети поравнялись с Бертом, и он заключил их в объятия. Логмур и Эйдин, младшие брат и сестра. Оба светлые, синеглазые, красивые – они пошли в мать.
Из-за нехватки свободных рук сбором грибов и ягод традиционно занимались дети. А людей на Севере всегда не хватало.
– Берт, он опять жульничал! – чуть ли не плача сказала Эйдин. – Я их находила, а он их собирал раньше меня!
– Неправда, ты просто завидуешь, – рассмеялся Логмур. – Север любит быстрых, сестрица.
Берт наклонился к младшему брату, взял того за плечо, улыбнулся и тихо спросил:
– И кто это тебе сказал? – чуть-чуть сжал плечо. – Север любит сильных.
А про себя подумал: «Точнее, ему все равно. Сильный или слабый, быстрый или медлительный. Наш отец был отличным воином. Сильным и быстрым. Но это его не спасло. Нет, Север не любит никого».
– Ты сейчас, может, и быстрее меня, но сумеешь ли убрать мою руку со своего плеча?
Логмур попытался вырваться, отчаянно стуча своим маленьким кулаком по пальцам брата, пытаясь кусать и царапать удерживающую его пятерню. Но все попытки были тщетны – хватка не ослабла.
Перестав дергаться, мальчик насупился и с обидой спросил:
– Чего ты хочешь? Ты сильнее. И что дальше? – посмотрел исподлобья. – Отберешь мою корзину и отдашь ей? – кивнул он в сторону сестры.
– Успокойся, – Берт убрал руку с плеча брата и посмотрел прямо в его синие глаза. – Я хочу, чтобы ты заботился о своей сестре и не давал ее в обиду. А тем более не обижал сам. Так и должны поступать сильные люди – заботиться о своих близких. Таких людей Север любит больше всего.
Берт взял брата за нос и улыбнулся:
– Ты уже почти взрослый, ты понимаешь, о чем я говорю?
– Да, – мальчик закивал в ответ.
– Хорошо, Логмур. Но ты огорчил сестру, нужно загладить вину и поступить правильно. – Берт подошел к Эйдин и взял ее корзину, которая была почти пустой. Затем взял «улов» младшего брата и пересыпал девочке половину, предупредив: – Чтобы больше такого не было. А теперь миритесь.
Логмур хмуро посмотрел на него, но возражать не стал. Настроение сестры заметно улучшилось.
– Прости, – буркнул мальчик.
– Прощаю, – откликнулась Эйдин.
– Вот и славно. А теперь покажите мне, чего вы там насобирали, – кивнул старший брат в сторону корзинок.
Дети тут же оживились и начали с гордостью показывать самые большие и красивые дары леса. Берт улыбался и проявлял интерес, похваливая детей.
– А вот этот гриб – самый-самый! – Эйдин протянула его Берту.
На миг брат застыл. Гриб резко выделялся из основной массы: он имел темно-фиолетовую шляпку и тонкую серую ножку.
Берт осторожно взял его, ткнул пальцем, проверив упругость, посмотрел внимательно на детей и спросил:
– Кто его нашел?
– Я! – тут же воскликнул Логмур.
– Неправда! – затараторила Эйдин. – Это я нашла! Он просто первый сорвал!
– Тсс, хватит! – Берт поднес палец к губам, подошел к детям, наклонился и приобнял их за плечи. – Разве мама не учила вас отличать хорошие грибы от плохих?
– Учила, – одновременно прошептали дети.
– А разве этот гриб подходит под описание хорошего?
– Нет, – ответили дети.
– Но он очень красивый. Я первый раз такой вижу, – в свое оправдание возразила Эйдин и сжала губки.
Берт выждал небольшую паузу и тихим голосом продолжил:
– Логмур, – Берт сдвинул брови и строго посмотрел на брата – и перевел взгляд на сестру: – Эйдин… Хорошенько запомните этот гриб. Он очень ядовит и опасен. Очень! – резко повысил он голос. – Вам повезло, что вы не принесли его на кухню. Мама была бы недовольна. Говорят, если долго смотреть на него, можно сойти с ума. – Его голос опять опустился до шепота.