Одно хорошо: никому не хочется останавливаться и философски рассматривать портал. Тогда ты можешь слиться в абсолютном и весьма неприятном единстве со своим объектом философских мыслей.
– Дарла, как Винни описывает следующую планету на пути?
– М-м-м… Земля-как-дом-но-не-совсем-похоже. По-моему, так.
– Это что означает? Джунгли? Ну ладно, наверное, нет смысла ее расспрашивать, – ответил я наполовину сам себе. – Просто хотелось бы, чтобы там была хоть какая цивилизация. Мне хотелось бы, чтобы Лори прошла медицинское обследование.
– А Лори что-нибудь знает про эту часть внешних миров? – спросил Джон.
– Нет, – ответила Дарла. – Она сказала мне, что она мало что видела, кроме своей родной планеты и Плеска.
– Ну ладно, – сказал я. – У нее не будет никаких хлопот с тем, чтобы добраться на Плеск, если она сама того захочет. Разве что это тоже неизвестный портал. – Я посмотрел на монитор заднего обзора. За нами все еще было дорожное движение. – Но я не могу поверить, что все эти люди следуют за нами в неизвестность. Портал должен куда-то вести.
– Нам всем приходится принимать решение насчет того, куда мы направляемся, – сказал Джон. – Стоит только остановиться…
– Если впереди есть обочина, куда можно съехать, я обязательно это сделаю, чтобы мы могли обговорить наши дальнейшие планы.
– Я бы просто мечтала выйти и размять ноги, – простонала Сьюзен. – Мне кажется, что мы вот так едем целые века.
– А это просто были необыкновенно длинные перегоны между порталами, – сказал я. – Интересно, почему?
– Судя по силе тяжести, – вставил Роланд, – и очевидному расстоянию до горизонта, я бы сказал, что Снежок и эта планета, куда мы едем, миры с низкой плотностью. Может быть, порталы должны быть расположены так, чтобы уравновешивать массу планеты, – он пожал плечами, посмотрел на меня. – Просто догадка.
– Может быть, – согласился я. – Мы в последнее время довольно много думали о порталах, Сэм и я… Космострада, цилиндры, как работает вся эта система. Никогда раньше на самом деле об этом не задумывались.
– Все принимают Космостраду, как должное, – сказал Джон. – Это просто часть ландшафта.
– Нельзя нам быть такими самодовольными и спокойными, – сказал смущенно Роланд.
– Правильно, – согласился я.
– Если бы я никогда больше в жизни не увидела этой чертовой дороги… – пробормотала Сьюзен, покачивая головой.
– Я этому полностью сочувствую, – сказал Джон. – Мне кажется, мы уже все устали от дороги, – он хохотнул. – Разве что кроме Джейка. А те, кто водят звездные тяжеловозы, когда-нибудь устают от путешествий? А, Джейк?
– Еще бы! Но после нескольких лет словно немеешь внутри. Однако по большей части мне это нравится. Мне нравится дорога.
Маркеры начала въезда уже появлялись на дороге. Тут они были сделаны в виде металлических столбов, покрашенных белым, по обе стороны Космострады. Строители Космострады не ставили их – это местное население решило таким образом отмаркировать, где именно начинается полоса, на которой опасно отклоняться от прямой линии или останавливаться. Там, дома, в земном лабиринте, да и в большей части лабиринтов, где мне приходилось бывать, маркеры были более тщательно выполнены – мигающие огни, голограммы и всякое такое.
Я проверил инструменты и приборы слежения. Все выглядело так, как надо.
Как раз в тот момент, когда я перевел глаза, чтобы посмотреть на тот сигнал, который мигал желтым, он внезапно замигал ярко-красным.
– Джейк, – тихо сказал Сэм.
– Вижу. Слишком поздно останавливаться. Черт…
– Нашел время…
– Что-нибудь случилось, Джейк? – спросил Джон.
– Да так, мелочи. С нами все будет в порядке.
Я на это честно и яростно надеялся. Красный огонек не означал, что колесо совсем отказывается слушаться – как мы говорим, засахаривается. Это означало бы, что с ним происходит мгновенная кристаллизация, которая превращает покрытие сверхмощного сцепления в белый плотный порошок. Однако это грозило нам в любой момент. Может быть, прямо сейчас. Может быть, через два дня. Невозможно было предсказать.
Мы пролетели мимо маркеров въезда и мчались к первой паре цилиндров. Коридор безопасности, узкая полоса земли, обрамленная широкими белыми полосами, разворачивалась перед нами. Попробуй только пересеки одну из этих линий – и ты покойник. Тяжеловоз трясся и стонал, пойманный в тонко сбалансированные гравитационные паутины вокруг нас.
– Держи ее ровнее, Джейк, держи машину! – предупредил Сэм. – Будь готов к тому, что резко занесет вправо.
Тяжеловоз задрожал и подбросил нас на сиденьях.
– Тяжелый портал, – откомментировал Сэм. – Просто нам так везет.
Я почувствовал рывок невидимой руки, которая потащила тяжеловоз влево. Я поправил движение, вдруг рука отпустила нас, отправив по инерции резко в противоположную сторону. Но в этих вопросах я был ветераном. Я не стал преувеличенно реагировать, не поворачивал руль бессмысленно резко. Портал был немного суровым, но нам попадались и похуже. Если только роллер нас не подведет.
Цилиндры промаршировали мимо нас, словно процессия темных монументов. Между ними – я знал, но не мог посмотреть – вид всей равнины исказился, словно в зеркалах комнаты смеха.
Это была работа гравитационных полей.
Впереди был сам выход, расплывчатое пятно пустоты, которое сидело как бы верхом на дороге. Мы помчались прямо туда.
2
Мы проскочили.
Больной роллер все еще не сделал нам пакости, был чист и нетронут, но красное предупредительное миганье осталось на панели управления по-прежнему. Я выключил приборы слежения. Потом сбросил скорость до пятидесяти километров в час, снял свои аварийный шлем с полки позади сиденья и надел его. Я редко надеваю его, хотя положено его носить. Эта штука нечто большее, чем просто шлем безопасности: там есть субмикронные микросхемы почти на все случаи жизни – компьютерные, коммуникаторные, даже телеоператорная энцефалоподпрограмма, хотя остальную начинку я так и не купил. Мне больше нравится управлять машиной, когда я могу руками ее чувствовать. Мысль о том, что можно сидеть и управлять машиной просто своим капризом или альфа-волнами, заставляет меня нервничать.
Мы прибыли в мир, который совсем не был похож на родные джунгли дома у Винни, и мне стало казаться, что ее поэма путешествия содержит какие-то неточности, пока Космострада не вылетела с высокого плато, на котором мы были, и не стала вилять по сумасшедшим поворотам, снижаясь на равнину через горы. Я беспокоился насчет роллера, проходя повороты буквально на черепашьей скорости, мне не хотелось переключать сцепление роллеров с дорогой на большую величину, я все время помнил про то, что у нас неисправный роллер. На полной скорости и максимальном сцеплении с дорогой я пролетел бы туда с ревом на восьмидесяти километрах в час, но это означало бы, что у меня явно не все дома.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});