Читать интересную книгу Воспоминания Афанасия Михайловича Южакова - Афанасий Михайлович Южаков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 19
а не реветь!

А тем временем я слушал отцовские наставления:

– Расти хорошим мальчиком, слушайся дедушку, бабушку и маму! Папа придет домой скоро, как только буржуев разобьем. Как беляков прогоним – так и придет! Отвоюем землю у помещиков, поделим ее между крестьянами и тогда заживем на славу. Веди себя, как надо, а я привезу тебе гостинцев. Обязательно много привезу! Ты уже будешь большим мальчиком, начнешь вовсю помогать дедушке, бабушке и маме. Станешь обрабатывать землю в поле и, конечно, в школе хорошо учиться.

Каждое слово, сказанное им тогда, запомнилось навеки. Вот только был я еще в таком возрасте, когда взрослые дела кажутся далекими и странными. С кем отец будет воевать, кого защищать, какую землю мы будем делить, да почему и кому ее отдавать – непонятно! Гораздо больше волновало, что уходит мой папа, а он так нужен!

Поэтому я сказал:

– Скорее бы ты пришел домой… и принес много гостинцев!

Эти наивные слова, видимо, растрогали отца. Он украдкой достал из кармана носовой платок, которым утёр вдруг ставшие мокрыми глаза. Когда я это заметил, мне стало так жалко папу, что я заплакал. Это были слезы, которые шли из самой души, а вместе с ними росло тоскливое предчувствие того, что наше расставание навсегда! Наверное, детская интуиция подсказала – увидеть папу снова больше не суждено. Так оно и случилось – долгожданный гостинец из папиных рук я не получил. Вскоре пришла печальная весть, что он убит в бою и похоронен. А случилось это в 1917 году, когда в России полыхала жестокая Гражданская война.

После гибели отца мама Мария Васильевна осталась с тремя малышами: Маше в то время было шесть лет, Алёшке исполнилось два года, а мне – четыре. Одной ей нас было не прокормить, поэтому мы стали жить на иждивении дедушки Степана Тихоновича и бабушки Анны Никифоровны Южаковых.

Наша семья в составе шести человек относилась к классу крестьян-середняков, так тогда называли социальную прослойку жителей села, не относящихся ни к богатым, ни к бедным. За свою долгую жизнь дед Степан узнал все о патриархальной жизни на селе, о несправедливости, которую проявляли имущие классы к бедноте, о противоречивой политике царского самодержавия.

Мой дедушка был неграмотный, но в политике разбирался неплохо, а помогал ему в этом местный священник – отец Василий Филимонов. Они частенько посиживали у нас, иногда выпивая во время трапезы, и вели долгие разговоры. За вкусным обедом и рюмкой, как повелось, шла речь о том, кто должен владеть землей, как справедливо делить ее между сельчанами, как сделать так, чтобы всем было хорошо жить на Руси. Деда ужасно возмущало, что народ голоден да обижен, а отец Василий успокаивал его, пытаясь разъяснить суть действий власти. Правда, у него далеко не всегда это выходило. Иной раз к их компании присоединялся друг деда и наш сосед Иван Васильевич Балобанов.

А я, хоть и был совсем малец, любил их послушать.

Правда, не всегда было понятно, что к чему. Когда спорщики увлекались и не могли сдержать эмоций, разговор становился малопонятным. Каждый напористо выражал свою точку зрения, пытаясь перекричать других. При этом надо учесть, что дед объяснялся слегка косноязычно, Иван Васильевич временами заикался, а у попа был писклявый голос.

Иной раз их разговор кончался серьезной ссорой. Помню одну весьма острую ситуацию, когда Иван Васильевич с дедом обругали отца Василия, оттаскали его за космы и прогнали со двора прочь за то, что тот заявил, мол, не хочу отдавать церковную землю местным крестьянам! Правда, довольно скоро все уладилось, так как священник все же согласился с тем, что земля должна перейти в руки народа. Дедушка Степан и сосед Иван, конечно же, прекратили ссору с ним, все стало на свои места. Однако поп готов был расстаться только с основной частью надела, порядка ста десятин, а две десятины он предполагал оставить себе в качестве приусадебного участка.

Помню их разговор, когда отец Василий торжественно объявил:

– Земля предназначена крестьянам самим Богом, а потому и я с политикой народа очень согласен! Но… приусадебный участок отдать не могу.

На это заявление дедушка Степан и сосед Иван возражать не стали. Они сочли такое решение вполне справедливым, ибо семья у священника была большая: он растил двоих сыновей и троих дочерей. Отец Василий должен был иметь хоть какой-то надел, чтобы прокормить детей и жену. Жизнь в те времена была очень тяжелой, всем жителям села приходилось упорно трудиться на своих земельных участках. Лучше других жили разве что кулаки да самые зажиточные крестьяне.

Нам тоже непросто приходилось. Состав семьи был такой: два старика, моя мама и трое детей. Самой старшей из ребятишек, Машке, тогда было всего десять лет. То есть настоящих работников немного. На все про все имели мы земельный надел в полторы десятины. Треть этой земли шла под яровые, треть отводилась под озимые, рожь и пшеницу, а треть оставалась под паром, для озимого посева.

При хорошем урожае хлеба с нашего участка едва хватало на одну зиму. И только благодаря кустарному ремеслу, которым владел дед, нам удавалось зарабатывать какие-то деньги, чтобы покупать на рынке еду, когда наши запасы подходили к концу. Так мы и выживали каждый год до нового урожая.

Дедушка Степан был мастеровым человеком, умельцем. Он мастерил бочонки для кваса и пива, кадушки для засолки капусты, огурцов, помидоров и приготовления кислого молока. Делал вёдра, лоханки, словом, всякие ёмкости для хозяйственных нужд. Вся изготовленная им посуда продавались на базаре в татарской деревне Юраши, куда мы ездили по пятницам. Туда съезжалась со своими товарами вся округа, и дедовы изделия, аккуратные и хорошего качества, находили своих покупателей очень быстро.

Дед ревнив был до работы – при любой возможности, не покладая рук, занимался своим кустарным производством. И особенно не любил сидеть без дела в долгие зимние вечера. Своему ремеслу он обучил и меня. Но весь «помочный», дополнительный заработок был возможен только в зимний период, когда мы не занимались сельскохозяйственными работами. Или летом, если почему-то мы оставались дома, а не уходили в поле. По вечерам, в свободное от других забот время, мы с ним брались за инструменты и работали в свое удовольствие. Ремеслу посвящали также все свои выходные и нерабочие престольные праздники – дни, в которые отмечались события из истории церкви.

А все основное время нашей жизни было посвящено сельскохозяйственному труду. Рабочий день начинался рано. Едва только солнце показывало свой оранжевый диск

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 19
На этом сайте Вы можете читать книги онлайн бесплатно русская версия Воспоминания Афанасия Михайловича Южакова - Афанасий Михайлович Южаков.
Книги, аналогичгные Воспоминания Афанасия Михайловича Южакова - Афанасий Михайлович Южаков

Оставить комментарий