Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Август 1878
Отрывок
Зачем тебе любовь и ласки,Коль свой огонь в груди горитИ целый мир волшебной сказкиС душой так внятно говорит;Когда в синеющем туманеЖитейский путь перед тобой,А цель достигнута заране,Победа предваряет бой;Когда серебряные нитиИдут из сердца в область грез...О, боги вечные! возьмитеМой горький опыт и вернитеМне силу первых вешних гроз!..
1878
«В былые годы любви невзгоды...»
В былые годы любви невзгодыСоединяли нас,Но пламень страсти не в нашей власти,И мой огонь угас.
Пускай мы ныне в мирской пустынеСошлись опять вдвоем,—Уж друг для друга любви недугаМы вновь не принесем.
Весна умчалась, и нам осталасьЛишь память о веснеСредь жизни смутной, как сон минутной,Как счастие во сне.
1878
«Уходишь ты, и сердце в час разлуки...»
Уходишь ты, и сердце в час разлукиУж не звучит желаньем и мольбой;Утомлено годами долгой муки,Ненужной лжи, отчаянья и скуки,Оно сдалось и смолкло пред судьбой.
И как среди песков степи безводнойБелеет ряд покинутых гробов,Так в памяти моей найдут покой холодныйГробницы светлых грез моей любви бесплодной,Невыраженных чувств, невысказанных слов.
И если некогда над этими гробамиНежданно прозвучит призывный голос твой,Лишь отзвук каменный застывшими волнамиО той пустыне, что лежит меж нами,Тебе пошлет ответ холодный и немой.
1880
Посвящение к неизданной комедии
Не жди ты песен стройных и прекрасных,У темной осени цветов ты не проси!Не знал я дней сияющих и ясных,А сколько призраков недвижных и безгласныхПокинуто на сумрачном пути.
Таков закон: всё лучшее в тумане,А близкое иль больно, иль смешно.Не миновать нам двойственной сей грани:Из смеха звонкого и из глухих рыданийСозвучие вселенной создано.
Звучи же смех свободною волною,Негодования не стоят наши дни.Ты, муза бедная, над смутною стезеюЯвись хоть раз с улыбкой молодоюИ злую жизнь насмешкою незлоюХотя на миг один угомони.
1880
«О, как в тебе лазури чистой много...»
О, как в тебе лазури чистой многоИ черных, черных туч!Как ясно над тобой сияет отблеск бога,Как злой огонь в тебе томителен и жгуч.
И как в твоей душе с невидимой враждоюДве силы вечные таинственно сошлись,И тени двух миров, нестройною толпоюТеснясь к тебе, причудливо сплелись.
Но верится: пройдет сверкающий громамиСредь этой мглы божественный глагол,И туча черная могучими строямиПрорвется вся в опустошенный дол.
И светлою росой она его омоет,Огонь стихий враждебных утолит,И весь свой блеск небесный свод откроетИ всю красу земли недвижно озарит.
1881
«В стране морозных вьюг, среди седых туманов...»
В стране морозных вьюг, среди седых тумановЯвилась ты на свет,И, бедное дитя, меж двух враждебных становТебе приюта нет.
Но не смутят тебя воинственные клики,Звон лат и стук мечей,В раздумье ты стоишь и слушаешь великийЗавет минувших дней:
Как древле вышний бог избраннику евреюОткрыться обещал,И бога своего, молитвой пламенея,Пророк в пустыне ждал.
Вот грохот под землей и гул прошел далёко,И меркнет солнца свет,И дрогнула земля, и страх объял пророка,Но в страхе бога нет.
И следом шумный вихрь и бурное дыханье,И рокот в вышине,И с ним великий огнь, как молнии сверканье,—Но бога нет в огне.
И смолкло все, укрощено смятенье,Пророк недаром ждал:Вот веет тонкий хлад,[3] и в тайном дуновеньеОн бога угадал.
1882
Три подвига
Когда резцу послушный каменьПредстанет в ясной красотеИ вдохновенья мощный пламеньДаст жизнь и плоть твоей мечте,У заповедного пределаНе мни, что подвиг совершен,И от божественного телаНе жди любви, Пигмалион!Нужна ей новая победа:Скала над бездною висит,Зовет в смятенье АндромедаТебя, Персей, тебя, Алкид!Крылатый конь к пучине прянул,И щит зеркальный вознесен,И опрокинут – в бездну канулСебя увидевший дракон.
Но незримый враг восстанет,В рог победный не зови —Скоро, скоро тризной станетПраздник счастья и любви.Гаснут радостные клики,Скорбь и мрак и слезы вновь...Эвридики, ЭвридикиНе спасла твоя любовь.Но воспрянь! Душой недужнойНе склоняйся пред судьбой,Беззащитный, безоружный,Смерть зови на смертный бой!И на сумрачном пороге,В сонме плачущих тенейОчарованные богиУзнают тебя, Орфей!Волны песни всепобеднойПотрясли Аида свод,И владыка смерти бледнойЭвридику отдает.
1882
«Под чуждой властью знойной вьюги...»
Под чуждой властью знойной вьюги,Виденья прежние забыв,Я вновь таинственной подругиУслышал гаснущий призыв.
И с криком ужаса и боли,Железом схваченный орел —Затрепетал мой дух в неволеИ сеть порвал, и ввысь ушел.
И на заоблачной вершинеПред морем пламенных чудесВо всесияющей святынеОн загорелся и исчез.
1852
«Бескрылый дух, землею полоненный...»
Бескрылый дух, землею полоненный,Себя забывший и забытый бог...Один лишь сон – и снова, окрыленный,Ты мчишься ввысь от суетных тревог.
Неясный луч знакомого блистанья,Чуть слышный отзвук песни неземной,—И прежний мир в немеркнущем сияньеВстает опять пред чуткою душой.
Один лишь сон – и в тяжком пробужденьеТы будешь ждать с томительной тоскойВновь отблеска нездешнего виденья,Вновь отзвука гармонии святой.
Июнь 1883
«В тумане утреннем неверными шагами...»
В тумане утреннем неверными шагамиЯ шел к таинственным и чудным берегам.Боролася заря с последними звездами,Еще летали сны – и, схваченная снами,Душа молилася неведомым богам.
В холодный белый день дорогой одинокой,Как прежде, я иду в неведомой стране.Рассеялся туман, и ясно видит око,Как труден горный путь и как еще далёко,Далёко всё, что грезилося мне.
И до полуночи неробкими шагамиВсё буду я идти к желанным берегам,Туда, где на горе, под новыми звездами,Весь пламенеющий победными огнями,Меня дождется мой заветный храм.
<1884>
А. А. Фету, 19 октября 1881 г.
Перелетев на крыльях лебединыхДвойную грань пространства и веков,Подслушал ты на царственных вершинахЖивую песнь умолкнувших певцов.И приманил твой сладкозвучный генийЧужих богов на наши берега,И под лучом воскресших песнопенийРастаяли сарматские снега.И пышный лавр средь степи нелюдимойНа песнь твою расцвел и зашумел,И сам орел поэзии родимойК тебе с высот невидимых слетел.[4]
Октябрь 1884
«От пламени страстей, нечистых и жестоких...»
От пламени страстей, нечистых и жестоких,От злобных помыслов и лживой суетыНе исцелит нас жар порывов одиноких,Не унесет побег тоскующей мечты.
Не средь житейской мертвенной пустыни,Не на распутье праздных дум и словНайти нам путь к утраченной святыне,Напасть на след потерянных богов.
Не нужно их! В безмерной благостынеНаш бог земли своей не покидалИ всем единый путь от низменной гордыниК смиренной высоте открыл и указал.
И не колеблются Сионские твердыни,Саронских пышных роз не меркнет красота,И над живой водой, в таинственной долине,Святая лилия нетленна и чиста.
23 декабря 1884
L'ONDA DAL MAR' DIVISA[5]
Волна в разлуке с моремНе ведает покою,Ключом ли бьет кипучим,Иль катится рекою, —Всё ропщет и вздыхает,В цепях и на просторе,Тоскуя по безбрежном,Бездонном синем море.
1884
«Пора весенних гроз еще не миновала...»
Посвящается В. Л. Величко
Пора весенних гроз еще не миновала,А уж зима пришла,И старость ранняя нежданно рассказала,Что жизнь свое взяла.И над обрывами бесцельного блужданьяПовис седой туман.Душа не чувствует бывалого страданья,Не помнит старых ран.И, воздух горный радостно вдыхая,Я в новый путь готов,Далёко от цветов увянувшего мая,От жарких летних снов.
Начало января 1885