для детей праздник, чего им стоила та же самая корзинка мандаринов, совсем не большая на самом деле. Единственное, что радовало Варю — это тот факт, что детские Лизины глаза видели всё иначе, эти дни отпечатались в её памяти как радостные. Сейчас они обе жили лучше, чем тогда.
— Мы вчера всем приходом к празднику готовились, — продолжала Лиза, — две ёлочки нарядили, венки плели из сосновых веточек, вымыли всё, вычистили. А какой вертеп1 Николай Васильевич сделал! (Ну пономарь наш). Там даже свечечки зажечь можно. Такая красота! Мы и его украшали. А как там молиться уютно! А ты слышала, какой сегодня колокол звонкий? Да его наверно даже за облаками было слышно.
Девушка продолжала радостно рассказывать обо всём, что с ней приключилось за последнее время. Она активно жестикулировала и показывала что-то руками, то и дело покушаясь разлить уже остывший чай. Случайно задев рукой стол, она так испугалась обидеть его, что ласково погладила ушибленное место на его поверхности, будто искренне считала его живым существом, способным испытывать боль.
Варя не могла оторваться от восторженного рассказа, от счастливого лица Лизы, и постепенно радость стала наполнять и её саму. Она представила себе украшенный к Рождеству храм, снежный вертеп, чью-то уютную квартиру, полную весёлых людей, хлопочущих перед праздником. Но окружающий интерьер вернул её с небес на землю.
— Здорово, — сказала она в ответ.
— Ну что с тобой! На тебе лица нет. Где же Игорь? Всё в мастерской? Он бы точно тебя развеселил.
— Мда… — многозначительно вздохнула Варя, — он скоро должен прийти, а у меня видишь, — она развела руками, — ничего не готово.
— Нашла из-за чего расстраиваться! — вскочила Лиза, — я тебе помогу, мы сейчас быстро всё сделаем.
Не дождавшись ответа, Лиза подхватила сестру за руку и потащила за собой. Дело сразу пошло в гору: вдвоём они быстро закончили уборку, поправили ёлку, достали еловые венки, оставшийся с прошлого года зимний букет из веточек рябины, который Варя собирала своими руками, и украсили стол. В то время, как они принялись за готовку, Лиза немного притихла и настороженно спросила.
— Варя, а ты же мудрая?
— С чего бы это? — усмехнулась она в ответ.
— Ну, я что не спрошу, ты всегда всё знаешь.
— Я просто книжки люблю читать, а там много полезного написано.
— Ну, я хочу спросить у тебя. Вот слушай. Волхвы же пришли ко Христу с востока?
— Да.
— Следуя за звездой?
— Да.
— А как?
— Ну они заметили звезду, которую раньше не видели, и направились в её сторону?..
— Это понятно, но а как? А если бы у них на пути был лес? Или широкая река? И как вообще можно за звездой идти, она же высоко и точно не понятно где находится.
— Ну… — Варя помедлила, — это же была не обычная звезда, или не звезда вовсе, в привычном смысле. Может она меняла направления, а в Вифлееме совсем исчезла, они же не один год шли.
— Не один год?! — поразилась Лиза, — как же они смогли… Я бы наверно не смогла, — она немного погрустнела.
— Дак ты и не жила в то время, откуда ты знаешь смогла бы или нет.
— Нет, точно не смогла бы… А вот ещё, как ты думаешь, какой подарок можно принести?
— Кому подарок?
— Как кому? Спасителю.
— Не понимаю, а причём тут подарок?
— У Него считай завтра день рождения. Я вот голову ломаю, что можно подарить, у Него же всё есть!
Варя задумалась, по-прежнему не понимая ход её мыслей, но вскоре улыбнулась и ответила:
— Лиза, ты сама лучший подарок.
— Да ну тебя, я же серьёзно!
Закончив наконец со всеми домашними делами, сёстры торжественно оглядели результат своей работы и с чувством лёгкой приятной усталости сели на диван.
— Как хорошо тут теперь, — протяжно сказала Лиза, — а ты переживала. Ой времени то сколько, мне бежать пора! А я тебе самое главное не сказала. Мы с тётушкой Марго вас с Игорем приглашаем встречать Рождество у нас. Здорово будет! Мы пирог испечем с вишней и пирожных всяких. А лучше пойдёмте со мной на Литургию, очень прошу! Там совсем не долго будет. Ты как минимум должна посмотреть наш вертеп!
Варя с середины её реплики начала заливаться смехом.
— Тётушка Марго… — бормотала она, представляя в голове образ дородной и суровой женщины, папиной сестры, — Лиза ты просто прелесть. Мы придём обязательно.
Они обнялись на прощание и расстались до вечера. Варя подошла к окну и проводила Лизу взглядом. Снег почти прекратился, но ветер и не думал сдавать позиции. Серые облака понемногу рассеивались, и кое-где даже выглянуло солнце.
Посидев ещё час дома, она снова загрустила и, несмотря на погоду, решила прогуляться по улице, где по-прежнему было много людей.
На каждом шагу она встречала пёстрые гирлянды, узоры на витринах, таблички с пожеланиями счастливого Рождества и Нового Года, яркие огоньки, весёлых прохожих, надевших свои лучшие наряды. Варе безумно нравилось рассматривать всякие безделушки на окнах и прочие милые атрибуты праздника, которыми заботливые хозяйки и владельцы заведений радовали прохожих. Они отвлекали её от неприятных мыслей и помогали почувствовать приближение чего-то радостного и светлого. Она шла, куда глаза глядят, не имея определённой цели. Вот она вышла на торговую площадь, посреди которой стояла высокая пышная ёлка, обильно украшенная разноцветными игрушками. Вокруг неё толпились дети и устраивали что-то вроде хоровода. В толпе девушка узнала своих знакомых и соседей. Они мило пообщались на общие темы, принятые обсуждать в таких ситуациях, пожелали друг другу весёлого Рождества и разошлись в разные стороны.
На пути она встречала разных людей, но больше всего её внимание привлекали молодые пары. В окне одного из кафе она увидела смущённого юношу с заветным кольцом в руке. Его милая спутница так и сияла от ожидания новой жизнь, полной радости и семейного счастья. Улыбка испарилась с лица, когда Варя, сняв варежку с руки, посмотрела на такое же кольцо на своём безымянном пальце. Оно было лёгкое, но в то же время прочное и блестело таким ярким золотым сиянием, что, казалось, могло ослепить того, кто на него смотрит. Но настоящую ценность этого кольца составляло то, что его сделал самый дорогой и близкий Варе человек — её муж.
Спрятав руку обратно в варежку, девушка двинулась дальше. Она прошла ещё несколько улиц, прежде чем увидела белый храм, расположившийся недалеко от парка. Снег припорошил голубую крышу и купол колокольни, а позолоченные кресты и росписи горели в редких лучах пробивающегося сквозь тучи солнца. Этот храм был