не сразу осознав, что ее давным-давно заметили и ждали, пока она не обернется. Выдохнув, Северин опустила голову и медленно развернулась, продолжая прятать крошечные кулачки в складках своего плаща.
– Я была с мамой, – шепнула она, боясь, что Хатор мог отругать ее. Но старик, который учил Северин магии, лишь покачал головой. Он требовал от Северин называть их главную колдунью госпожой, даже если та была всего лишь матерью для напуганной девочки.
– Они ушли?
Северин взглянула на сгорбленного старика и медленно кивнула.
– Хорошо… Хорошо… – прокряхтел тот, причмокивая узкими сероватыми губами. – Пойдем, провожу тебя до дома.
Девочка могла и сама добежать до того места, что Хатор называл ее домом, но перечить учителю не стала и поплелась за ним, жалея, что остановилась на площади вместо того, чтобы сразу убежать к себе. В свою сырую и темную каморку, которая называлась комнатой будущей хозяйки пустоши. Подумав об этом, Северин поморщилась. Разве юная леди могла жить в таких условиях? Спать на узкой жесткой кровати с соломенным матрасом, умываться в жестяном тазу и донашивать одежду за другими девочками? Северин сомневалась, что будущая хозяйка пустоши должна была все это делать, но смирилась, принимая любое лишение как возможность стать крепче и сильнее. Однажды, как сказала ее мать, все изменится.
Раздумывая над будущим, за которое сражалась ее мать и те марги, что пошли с ней, Северин взглянула на горбатую спину Хатора.
– Завтра будут уроки? – робко поинтересовалась она, а когда учитель не ответил, Северин набрала побольше воздуха в легкие и повторила вопрос. Ее учитель был глуховат, о чем девочка все время забывала.
Обернувшись, тот кивнул.
– Да, будут. На заре, как обычно.
Северин сжалась. Она знала, что этой ночью не сможет уснуть, пока не вернется ее мать, и поэтому надеялась, что Хатор отменит занятия. Но раз учитель подтвердил, девочка выполнит его указ и явится с первыми лучами.
Они проделали путь, который занял бы у Северин не больше пяти минут, почти втрое дольше. Очутившись перед дверьми серого невысокого здания, девочка взглянула на черные впадины окон и вновь ощутила тоску, накатившую на нее после того, как мать ушла.
– Ну вот, мы на месте. Поторопись.
Хатор повернулся, чтобы посмотреть на Северин. Девочка не двигалась с места. В уголках ее глаз застыли кристаллики слез.
– Они вернутся? Да?
Учитель молчал. Сердце девочки сжалось в груди до такой боли, что она готова была вскрикнуть, но будущая хозяйка пустоши не позволит себе слабость, даже если ей всего лишь семь лет.
– Помнишь, я всегда учил тебя, что наша госпожа один из сильнейших маргов?
Северин быстро кивнула. Она помнила все уроки Хатора, все его слова, но все же сомневалась. Или это был страх? Страх потерять самого дорогого и самого любимого человека на свете…
– Так помни это и не верь своим страхам, – произнес Хатор, складывая перед собой руки.
Северин вздрогнула. Он словно читал ее мысли.
– А теперь иди.
Девочка кивнула и, не дожидаясь, когда учитель начнет ругать ее за медлительность, взлетела по ступенькам и отворила дверь. Дом встретил ее тишиной и темнотой. Не оборачиваясь, Северин захлопнула тяжелую дверь и прижалась к ней спиной. Сердце все еще колотилось в груди загнанной птичкой.
Устремив взгляд вперед, Северин замерла. Темнота заволакивала, нашептывала ужасные слова, и чтобы изгнать страх, девочка подняла руки и изобразила руну в воздухе, которая замерцала, наполняя холл бледным свечением. Темнота отступала, и Северин шла вперед, зная, что однажды ее руны станут настолько могущественны, что она сможет озарять своим светом весь дом или вовсе целый город, а не жалкий клочок ее небольшой комнатушки на чердаке.
Однажды она станет сильнее. Нужно лишь помнить все уроки Хатора. И верить, что великая колдунья пустоши вернется домой к своей дочери.
Часть 2
Ее окружали женщины в белом. Молчаливые женщины, которые смотрели на маленькую девочку, прячущуюся за подолом платья своей матери.
– Зачем вы здесь? – прошептала она, желая схватить ребенка на руки и убежать как можно дальше. Но разве в замке есть место, где она сможет скрыться? Эльза помнила, что даже у стен здесь были уши и глаза, поэтому и ждала терпеливо ответ, борясь с собой.
Женщины молчали. И их молчание означало лишь одно – произойдет что-то очень нехорошее.
Эльза знала, кто они такие. Знала, откуда они прибыли, но не понимала цели визита.
– Отвечайте своей королеве! – она не хотела приказывать, но пришлось. Повысив голос, она задрала голову и взглянула на женщин в белом. На служительниц из Башни вдов. – Ну же!
Одна из женщин в белом сделала шаг вперед. Наверное, главная, подумалось Эльзе, но упускать из виду остальных она не могла. Внимательно следила за всеми, но по их лицам Эльза ничего не могла понять. Словно мраморные статуи – застывшие, с прямыми спинами и пустыми глазами. Казалось, в камне и то было больше жизни, чем в них.
Кивнув, она позволила женщине говорить. Нет, потребовала, хотя та своим молчанием лишь усугубляла ситуацию.
– Нас пригласил король.
Сердце сжалось и превратилось в тугой молотящий в груди клубочек.
– Я знаю, кто вы такие, – прошипела Эльза, едва не позволив своему голосу перейти на писк. – И не понимаю, зачем король вас призвал.
Она ждала лишь один ответ – это ошибка, но Эльза понимала, что, думая так, она сама заблуждалась. Эти женщины, служительницы в Белых башнях, так просто никогда не приходят. Их не зовут на праздники, им не рады в любом доме. И то, как они смотрели на ее дочь, прячущуюся за спиной матери, было понятно всем – они пришли за ребенком. Но зачем? Эльза не понимала.
– Я не люблю повторять дважды, – голос все же дрогнул, когда Эльза ощутила, как крошечные ручки ее дочери дернули подол платья. Малышка еще с трудом стояла на ногах. Она была слишком мала.
Женщина, которую Эльза посчитала главной, на миг нахмурилась. Возможно, той не понравилось, как с ней говорили. Но в этом замке, на этом острове Эльза была королевой. Она была женой короля, и вдовам из Белых Башен придется считаться с ее властью. Даже если однажды Эльза сама попадет в их «дом».
– Король пожелал, чтобы Эллиана обучалась и проживала в Башнях.
– Нет! – выкрикнула Эльза, вмиг ощутив, как ярость наполнила ее легкие, а кровь забурлила в сосудах, обжигая нервы. – Нет! И еще раз нет! Убирайтесь!
Она обернулась и схватила малышку на руки. Золотые кудри взметнулись вверх. Ее красивая дочь… Они не заберут