команду и скорее вниз. Стасов очень просил поторопиться. Там Владимир Васильевич уже подъезжает. Как бы скандала не устроил.
— Его же не должно было быть! — Родзянка ворчал, но шел быстро: — Мне об этом Петр Васильевич совершенно определенно говорил.
— Его и не приглашали. Сам явился. Сумеете аккуратно воспрепятствовать?
— Это не ко мне. Это к Птахину. Я с этим амулетом так и не разобрался.
Петя чуть не споткнулся. Так-то он за компанию со всеми побежал, тем более, что сначала его Шипов решительно с балкона выпихнул, а потом стоявшие у входа на балкон два жандарма подхватили. Нет, руками его никто не хватал, но плечами слегка подталкивали. Вначале. Пока он нужного темпа не набрал.
Но сейчас положение ему стало нравиться все меньше. Получается, его куда-то ведут, чтобы он кого-то из нежелательных гостей перехватил и дурноту на того навел?! Другие варианты не просматриваются. Но он на это не подряжался. Стасов же его сюда пригласил, чтобы от возможного покушения на Государя османов подстраховаться. А тут какой-то Владимир Васильевич. Типичный осман, судя по имени! Или решили, что слишком много «Васильевичей» развелось? Стасов — Петр Васильевич, Государь — Мстислав Васильевич…
Что-то Петя совсем уже бред несет.
Отказаться, что ли? Сказать, что на амулет настраиваться надо, а Родзянка его из рук не выпускает? Нет, сразу о таком не подумал, теперь поздно кочевряжиться. Очевидно, что раз он османов может придержать, то и российского подданного тоже осилит. А с опричником на скандал идти — такие неприятности огрести можно, что даже воображение отказывает. Нельзя ему с властью ссориться. Тем более, из-за незнакомого человека. Но то, что его вот так втемную используют, очень нехорошо. Надо будет подумать, как в дальнейшем в подобные ситуации не попадать.
Забег по служебным переходам и лестницам вывел их в парадную прихожею. Широченные двери наружу были распахнуты, так что подъехавшую прямо к ним карету увидели отчетливо. Гвардейцы взяли на караул, входившая или задержавшаяся в приемной публика подалась в стороны, образовав проход, и из кареты важно выбрался какой-то полный господин средних лет. Вся грудь в орденах. Петя даже испугался, не Государь ли это. Но, нет. Портреты монарха он все-таки многократно видел. И чтобы тот вдруг стал носить бороду клинышком, когда всегда раньше изображался бритым, представить себе не мог.
— Его? — Тихо спросил Петя.
— Да, дотянетесь? — Родзянка сам протянул ему амулет.
Далековато, но подходить — привлекать к себе внимание. К тому же для «духа» расстояние не так критично.
«Орденоносец» удачно немного задержался у кареты, обменявшись какими-то репликами с почтительно приветствовавшим его пожилым генералом, который, видимо, ради такого случая тоже решил не торопиться внутрь. Так что «дух» перехватил его прямо там же.
В результате все получилось, как нельзя лучше. Если подобное нападение на явно уважаемого члена высшего света можно считать добрым делом. Господин успел подхватить под руку генерала и стал подниматься с ним по небольшой лестнице к дверям. Всего-то три или четыре ступени. Но на одной из них он споткнулся и упал, несмотря на попытки генерала его удержать. Все-таки старенький, а господин — тяжелый, так что вышло только хуже, и в последнюю ступеньку тот воткнулся лбом.
Испуганный вздох прокатился по приемной. Люди и даже гвардейцы кинулись на помощь и чуть не устроили кучу-малу.
Вздох сменился паническими криками:
— Целителя!
— Скорее!
— Его светлости плохо!
Родзянка было потянулся отобрать у Пети амулет, но тут непонятно как оказавшийся рядом Стасов решительно перекрыл ему дорогу рукой и направил его к пострадавшему. При этом громко говоря:
— Дорогу Государеву целителю! Как же удачно вы, Иван Казимирович, здесь оказались! — И добавил гораздо более тихим голосом: — Отлично получилось. Идемте, дальше тут и без нас справятся.
— Я не долго «духа» держал. Он в себя минуты через две-три придет.
— И отлично. Пока его Иван Казимирович попользует. Затем будут его личного целителя ждать. А там и прием закончится. Но, думаю, Владимиру Васильевичу теперь, все равно, не до османов будет. Своим здоровьем он очень озабочен.
После чего строго посмотрел на Петю:
— А вы, оказывается, много дальше дотянуться можете, чем говорили.
— Совсем на пределе был. Энергии кучу потратил. Но очень хотелось, чтобы мое вмешательство незамеченным осталось.
— У вас это получилось. Хвалю.
— Простите, а кого именно потребовалось не допустить на прием?
— Вы не узнали? Чему вас только в Академии учат? — Взгляд у опричника стал каким-то ехидным и неприятным: — Это вы на землю уронили его светлость Владимира Васильевича, младшего брата Государя.
И продолжил таким же ехидным тоном:
— А я вам уже место в своей службе предложить собирался. А вы даже брата Государя в лицо не знаете. Подозреваю, глав великих родов — тоже? А в нашей службе не только всех столбовых знать надо, но и всех, сколько-нибудь выдающихся подданных Государя. И не наших подданных тоже. Так что вам еще расти и расти, Петр Григорьевич. Учитесь и память развивайте, если хотите успеха добиться.
Насчет того, что память надо развивать, Петя был полностью согласен. И что значительных лиц надо знать в лицо — тоже. А вот служить с опричниками ему расхотелось совсем. И раньше-то не казалось особо привлекательным, но определенные преимущества такое сотрудничество могло дать. Теперь же возникло одно желание — держаться от всех этих интриг подальше. Слишком высок уровень, и сегодня его откровенно подставили. А ну как Государев братец узнает, кто его лбом о ступеньку приложил? Вон как старичок-генерал перепугался. Явно не за здоровье князя, а за свое собственное. Тут и Дальний Восток не таким далеким начинает казаться.
Но не сообщать же о своих выводах опричнику? Вместо этого Петя только тяжело вздохнул:
— Энергии шаманской очень мало осталось. Что-то она у меня совсем не восполняется. Я ведь ее набрался, когда с Ульратачи вместе в «давилке» сидел. Он ею там прямо-таки фонтанировал. Вам бы настоящего шамана на службу привлечь…
Стасов только посмотрел на Петю и еле заметно покачал головой. Мол, без тебя бы до такого не додумались. И если бы все так просто обстояло, стал бы он с кадетом-слабосилком возиться. Иногда взгляды бывают очень выразительными…
Только поднявшись по служебной лестнице на тот же балкон, Петя вспомнил, что шаманский амулет так и остался у него, зажатым в кулаке. Как это Родзянка его из рук выпустил? Хотя, он же с князем Владимиром внизу остался. А от Пети без амулета никакого проку. В смысле предотвращения покушений.
Сам Стасов тоже поднялся вместе с ними, но