Это была долгая ночь. Изматывающая, наполненная неконтролируемой страстью и к утру я провалилась в расслабленный сон. Спала бы, наверное, до обеда, впервые забыв накормить жителей гостиницы.
Благо заливистый смех Натальи разбудил не только меня. Начинался новый день. И в подтверждение тому завибрировал телефон на тумбочке.
Замотавшись в пододеяльник, я потрясла Макса за плечо.
— Ты проснулся?
Утомлённое — односложное:
— Да.
— Тебе звонят.
Он потянулся рукой за тонким серебристым прямоугольником. Пока Макс проводил пальцем по зелёной кнопке, я увидела высвечивающийся на экране московский номер, а ниже надпись «Отец».
Глава 14
Макс
«Твою мать! Что за надобность трезвонить в семь утра?»
Горящие на определителе знакомые цифры враз заставили напрячься. И ещё больше: когда заметил живой интерес, тщательно скрываемый Анной.
Thank you, dad (Спасибо тебе, папа / пер. автора) за охренительное начало дня.
Разумеется, я не забыл, что на дворе среда — день корпоративного собрания. Отлынивать от многочасовых деловых дебатов и так не планировал. Поэтому непонятным было одно: какая муха укусила Аркадия, заставив нетерпеливо звонить в раннюю рань?
— Не помешал? — с хлёстким подколом спросил отец, стоило только снять трубку.
С первых слов стало всё понятно: без Ярцева здесь не обошлось. Успел законник компании «добродушием» отличиться: донёс отцу, где я нахожусь.
— Что-то срочное стряслось? — перешёл сразу к сути, пропустив мимо ушей меткое ироничное вступление, прилетевшее с того конца провода.
— Есть такой момент. Ты не один в номере, Макс? Или, точнее, в бунгало.
Изменившаяся тон отца и его крайняя осведомлённость о моём тайном убежище обещали содержательное нравоучительное повествование. Экстренное «совещание» растянется как минимум на час: о чём без слов догадалась Анна. Она, не раздумывая, надела платье и, предоставляя мне возможность пообщаться наедине с отцом, бесшумно подхватила туфли.
— Анна, ты можешь остаться, — сказал, прикрыв динамик трубки, на что она мотнула головой, резонно пояснив причину спешного ухода:
— Стол сам себя не накроет. Арендаторы ждут.
Действительно значимый фактор. На такой не возразишь.
Фигура Анны скрылась из поля зрения раньше, чем я вернулся к разговору, дав в полной мере ощутить утренний облом. Опять она сбегала, ссылаясь на вечные обстоятельства. Но это лишь сильнее разжигало внутренний огонь.
День начинался явно нестандартно: с дурманящих мыслей о ней и жёсткой психогенной эрекции. И это плохо. Не помнил, чтобы подобное раньше происходило со мной. Не в плане физического явления. Дело вовсе не в этом. Врать можно кому угодно, но не себе: Анна не по-детски меня зацепила, и теперь я хотел от неё гораздо бо́льшего, чем одна совместная ночь.
— Макс, ты на проводе? — донёсся из динамика недовольный возглас главы семьи.
— Да. Слушаю тебя.
— Я только что получил от Ярцева архиважную информацию. Позавчера он узнал от нашего общего знакомого из Комитета, что у Москвино́й не обозначена северная граница участка, — как громом шарахнул отец всплывшими данными. — Ты только представь: ректор-то в прошлом знатно лоханулся. От щедрого подарка не отказался, но о полном межевании не позаботился. Границы смежных участков, получается, чисто условные. Так что, с одной стороны, эти цветущие прерии не пойми кому принадлежат, — высказал вполне верное предположение стратег Аркадий.
— И ты хочешь воспользоваться случаем: поручишь Ярцеву создать неразбериху. — Не задался вопросом, а констатировал факт, считав его планы. Бог знает почему, но настрой отца организовать земельную авантюру не обрадовал. Решение вставить палки в колёса Анне невольно порождало злость. — Предполагаешь нанять в помощь усердному профи кадастрового специалиста? — прямо спросил у него.
— Макс, ты понимаешь ситуацию не хуже меня. Козырь сам идёт к нам в руки, — без тени какого-либо сомнения заключил родитель и с запозданием обеспокоился первостепенным насущным: — Как тебе живётся на её фазенде?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Неплохо.
— А ты порадовал меня, сын. Подошёл к проблеме со всей серьёзностью. Только зачем тебе проживать в частной гостинице Москвино́й? Не поделишься глобальным замыслом?
— Ты желаешь получить участок — я ищу разумные пути, — уклончиво ответил. Пока не время посвящать отца в продуманную стратегию. Сейчас меня больше волновал зелёный свет, предоставленный им с барского плеча юристу.
— Это хорошо, что у тебя всё под контролем, но у компании только один путь — обозначение северной границы в нужных нам пределах, — как истину, упрямо глаголил Аркадий Борисович. — Дельного человека нанять в моих планах. Только не Ярцев займётся этим вопросом, а ты. Секретарь напишет тебе после обеда его номер. Как свяжешься с посредником и обсудишь все детали, отзвонись.
Дивное распоряжение отца со сменой шасси на полосе разгона, мягко говоря: поимело каждую мою извилину*. Оспаривать право Анны на владение землёй — та ещё засада. Да он пытался негласно нас лбами свести.
— А как же продажа участка? — освежил его память прошлонедельным пожеланием.
— Проще будет выкупить у неё его часть. Наши быстрые действия не оставят ей шанса узаконить все гектары. Вот и посмотрим, чья после этого возьмёт. А в остальном: играй, да не заигрывайся, Макс. И раз уж ты поселился под боком у вдовы, сохраняй холодную голову. Помни о целях холдинга и не забывай про Жанну. Климентьев интересуется, что в Сочи стряслось.
Вот он и добрался до набившей оскомину дивы. Видимо, «огромная выдержка» бывшей дала по масштабам не менее мелкую трещину, раз в ход пошла авторитарная артиллерия.
— Что, неугомонная дочь, поплакалась в жилетку крутому папе? — съязвил я, поражаясь её непробиваемой непонятливости.
— Ты бы встретился с ней, поговорил с расчётом на примирение, — дал неукоснительный совет отец. — Рано или поздно тебе придётся создать собственную семью. Залог хорошего имиджа — стабильность в работе и отношениях, — плавно перешёл он к морали. — Союз с Клементьевой для любого — беспроигрышный вариант. Ты бы не спешил менять коня на переправе, Макс. Тем более, что девчонка без ума от тебя.
— Не верю, что ты взялся за воспитание моей нравственности.
Я даже немного развеселился, позабыв на минуту про интригу Ярцева, и продолжил слушать не лишённый смысла посыл отца: но только отчасти.
— Практичный бизнесмен на первое место всегда ставит деловые выгоды. Всё остальное удерживает параллельно. Иногда нам очень выгодно слияние в определённой сфере. И если рядом есть пропускной билет, то почему бы его легально не заиметь?
— Твой намёк я понял, — не слишком корректно оборвал разговор о личном, и пофиг. В данный момент отца ведь клапела деловая часть. — С инженером встречусь в ближайшее время, а с остальным разберусь сам.
— Не сомневаюсь в твоём благоразумии, Макс. Рад, что ты меня услышал, — оставил он одобрительное напутствие перед тем, как завершил звонок.
То, что во многом являлось простым для Аркадия Романовского, порой шло вразрез с моим мировоззрением. Именно сейчас его амбициозная цель застряла костью в горле. Отец не оставлял ни малейшего шанса претворить изначальный план в жизнь. В буквальном смысле я оказался между молотом и наковальней. Мне требовалось время, чтобы подумать, как дальше действовать.
Мысли о злополучных гектарах не давали покоя со дня появления отца на яхте. Мысли об Анне — тоже. Возвращаясь к её роскошному образу, чуть не взвыл. Мне было мало: всего мало. Её прохладного тонкого запаха, пылкого темперамента и податливости при ярком живом характере. Я ведь далеко не дурак и видел неподдельную страсть, захлестнувшую Анну. Она не просто пришла разок — другой позаигрывать со мной, а также хотела чего-то бо́льшего.
Страшный симбиоз женского начала, захвативший сознание вместе с тягой к запретному, напрочь блокировали патриотическую привязанность к холдингу. Мой мозг активно соображал, как вырулить из созданных обстоятельств на ровную.