Глава 16
Анна
— Здравствуйте, — бросила сквозь зубы фурия снисходительное «я вас заметила», едва достигнув столика. — Макс, я понимаю твою срочную «занятость», но может, всё-таки уделишь мне немного внимания? Я бы предпочла поговорить в другой обстановке, но, к сожалению, ты пропал с яхты куда-то.
В последнее ёмкое слово Жанна вложила особенный смысл, (намекнув на его переезд) совсем не скрывая болезненной ревности. Облокотившись на спинку свободного стула, она прищурилась. Горящие злостью радужки оценивающе пробежались по мне и, видимо, признали неравную соперницу. Разочарованный спектр эмоций выплеснулся наружу, а внутренний голос девицы так и орал: «Да ну? Серьёзно? Что же такого он в тебе откопал?!».
Недолгую заминку Жанны прервал Макс, поинтересовавшись ради приличия:
— Ты что-то хотела?
— Эм… да. — Отодвинув стул, она присела на краешек сиденья и, включив лучшие манеры, без промедления приступила к светской болтовне: — Послезавтра состоится открытие нашей новой пиццерии на Приморской, о чём я не могла тебе не напомнить. Папа ждёт нас, да и на мероприятие приглашена вся наша компания. Славик весь день спрашивал о тебе, как и Клео с Ариной. Ребята очень расстроились, что ты закрыл яхту. Теперь им приходиться жить в «Оазисе», а ведь мы собирались отдыхать в открытом море до августа.
Поделившись последними новостями богемного мира, Жанна бегло взглянула в волнующую сторону с победоносным: «Вот так, тётенька. Неужели ты наивно полагала, что наше плотное общение сошло на нет? Не сошло — не надейся».
По-человечески её чувства можно было понять, если бы не нарочитое стремление задеть и вывести на конфликт воображаемую угрозу любыми способами. Тут-то ты, дорогая, ошиблась. Скандалы в общественных местах — не моя привычка.
Выслушав Жанну, Макс и бровью не повёл, отказывая ей в запланированном сопровождении:
— На презентацию я не приду. Есть другие неотложные дела, но Олега Викторовича с открытием поздравлю. Хорошего вечера, Жанна, — сказал он ей, встав из-за стола, и «платиновая» поднялась со стула тоже.
— Анна, нам пора, — игнорируя Жанну, позвал Макс.
Нахрапистость девушки сразу же пропала. Она потерялась от равнодушия Макса, часто заморгала и, не считаясь ни с кем, решилась на унизительное представление. Её даже не остановила мать, поспешившая за дочерью к столику.
— Это из-за неё ты исчез с яхты?! — прорвало негодованием Жанну, словно водосточную трубу. — Да, Макс?
Повышенный тон «платиновой» привлёк внимание посетителей. Да уж — редкостный конфуз. Если в прошлый раз мне удалось избежать участия в скандале между ними, то в этот — нет.
— Жанна! — ахнула её родительница, одёрнув неразумное чадо за руку.
— Я не понимаю: эта женщина ведь не ровесница тебе. Даже… не немного не подходящая в этом плане, — ядовито произнесла она, высокомерно взирая на меня. — Когда ты с ней спелся? До аварии, да? Ты изменял мне с ней?
— Замолчи! Личные дрязги не выносят на публику. Люди смотрят, — тихо кшикнула раскрасневшаяся мать и, схватив со стола накрахмаленную салфетку, начала интенсивно обмахиваться лоскутом ткани. Но Жанна впала в праведный ажиотаж и продолжала делать по-своему, не прислушиваясь к мнению старшего поколения.
— Открой глаза, Макс. Она ведь использует тебя!
Ох, насмешила Жанна, насмешила. Интересно стало: в чём же?
— Давайте не будем раздувать скандал, — примирительно озвучила здравую мысль старшая блондинка, озираясь по сторонам. Да не тут-то было…
— Я наводила на неё справки, — лупанула со всей дури «нужную правду» строптивая мажорка, испытывая на прочность нервы шокированной матери. — Она… она ведь состоит в отношениях с довольно небедным мужчиной из этого города. Водит за нос его и тебя. Это же… это гнусно. Ты знал об этом, Макс?
Великое открытие «Христофора Колумба» наконец-то состоялось. Как же низко я пала в глазах столичных дам… Мама Жанны заохала, поглядывая с сочувствием на Макса, а дочь, получив «достойную» поддержку, продолжила распекать «меркантильную» непорядочную меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— У неё имеются трудности с мелким предпринимательством, а ты очень удачно этой проходимке под руку подвернулся, — смаковала сенсацию Жанна, упиваясь местью обиженной. — Послушай, милый, я правду говорю. Мне про эти её заморочки уважаемый человек рассказал…
— Вернись за свой столик, — оборвал арктическим тоном Жанну Макс: от которого даже её мать вздрогнула. Женщина промокнула салфеткой лоб и вперилась куда-то выше его плеча. Она, скорее всего, соображала, как угомонить уязвлённую дочурку, да верное решение никак не посещало светлую голову.
— Но как же?.. Не думала, что ты не услышишь, — дрожащим голосом попыталась достучаться до него девица. Самообладание покидало спесивую натуру. Терпение у Макса пропало, и теперь скандалистка, перестав дышать, лицезрела мрачную глыбу льда с дьявольской темнотой в глазах.
— Жанна, если ты скажешь ещё хоть одно нелестное слово об Анне, поверь, Сочи станет для тебя недосягаемым, как Марс, — абсолютно спокойно донёс до неё Макс, и девицу заметно передёрнуло. — Тебе всё понятно?
Предупреждение подействовало. Гонор «платиновой» немного поугас. Длинные ресницы задрожали, она закивала, попятилась мелкими шажками назад, а мать, понимая нелепость созданной ситуации, затараторила:
— Ну, перестаньте ссориться. Стыдно как…
— Мам, Макса обманывают. Скажи хоть ты ему.
Вот так да! Упорства в Жанне, как в олимпийской чемпионке, но направлено оно не в то русло. Обвинить меня в надуманной лжи — крайняя подлость. Хоть бы не рассмеяться ей в лицо.
— Давайте выйдем на улицу, — предложила нам женщина. — А ты останься здесь! — приказала она дочери.
И та бы исполнила просьбу, но что-то пошло не так. Не авторитет родительницы довлел над Жанной, поэтому, заметив её первый шаг, Макс рыкнул:
— В ресторане останься! — что в итоге сработало.
Вечерний воздух принёс видимое облегчение пылающей, будто костёр, женщине. Проводив нас до спорткара, она попыталась замять досадное недоразумение.
— Извините Жанну. Сама не ожидала от неё такого выпада… — и неловкость, и надрыв слышались в словах, что давались светской львице с трудом. Ещё бы… Выхоленные до кончиков ногтей дамочки не насладились приятной атмосферой ресторана из-за выходки капризной доченьки. Ай-яй-яй. — Макс, я надеюсь, что после этой встречи ты не прекратишь общаться с нашей семьёй. Мою дочь тоже можно понять. Я не пытаюсь оправдать её, но… как любая влюблённая девушка она расстроилась, увидев вас. Что тут скажешь.
Действительно, и сказать после показательного выступления нечего. Оставалось только простить, отправиться домой, как о страшном сне о ней забыть.
— Всё в порядке, Екатерина, — уверил Макс и женщина, выдохнув, осторожно обратилась ко мне:
— Доброго вам вечера.
Конечно, добрее некуда, а не ответить не позволяло чувство такта.
— До свидания.
Дорога до фермы прошла в полном молчании. К дому мы подъехали, когда сгущались сумерки — каждый из нас думал о своём, если можно так сказать. Обсуждать произошедший скандал и в спокойной обстановке не хотелось. Мне просто требовалось время осмыслить мощный троллинг.
— О чём ты думаешь? — взволнованно спросил Макс, следуя за мной в спальню. — Не можешь забыть слова Жанны? Ответь, что угодно, только не молчи, Анна.
Раз он был согласен поговорить о злобе дня, пожалуй, стоило услышать именно от Макса некоторые подробности, не дававшие покоя после встречи с Жанной.
— Твоя яхта правда сломалась? Или ты её просто оставил на причале?
— И то, и другое.
Не могу сказать, что развеяло сомнения: его уверенность или искренний взгляд, но имеющуюся версию я приняла как есть.
— Это единственное, что беспокоило тебя?
— Как-то так. Да.
Макс недоверчиво улыбнулся, о чём-то задумался перед тем, как сделал собственный вывод:
— Жанне удалось задеть тебя.