Мои сомнения
С одной стороны, я был благодарен нашему проводнику за спасение от серых монахов-разбойников, но с другой – где-то внутри меня все выше поднимала голову птица сомнения: а не было ли все это подстроено заранее? Уж больно легко Ахвана разделался с серой компанией. А ну как все было спланировано только ради того, чтобы мы поверили нашему спутнику, доверились ему, а потом оказались в ловушке?
«Но как легко Ахавана победил Петровича! – думал я. – Значит, брахман действительно силен и натренирован. То есть вполне мог победить серых бандитов. Тем не менее что-то тут не так. Что, интересно, думает по этому поводу Мессинг? Непременно спрошу у него перед ночлегом».
Сеанс связи: у аненербевцев была ситуация с разбойниками!
Как только мы остановились на ночь в указанном проводником месте, пройдя за этот день двадцать четыре километра, Мишель сразу же открыл гидропередатчик. И тут же, как и сутки назад, уселся записывать очередное послание от Насти. Когда запись была окончена, Мессинг, еще даже не показывая ее нам, достал из рюкзака свой кристаллический гидропередатчик и нашептал в него что-то неслышное. Мой друг просил Алексию как можно скорее связаться с Белоусовым и передать нам информацию о нем.
В процессе ожидания ответа от Алексии Мессинг предложил нашему вниманию текст Настиного послания, предупредив только, чтобы мы ничему не удивлялись, так как он – Мишель Мессинг – потом все нам объяснит. Мы принялись читать:
...
Настя Ветрова
Дорогие мои друзья!
Рада искренне, что путь ваш идет как надо. Я же при помощи Алексии расшифровала еще одно послание группы «Афанасий Никитин», отправленное в Гессен по спецканалу связи с тайным шифром вечером второго дня экспедиции. За второй день трое аненербевцев прошли более двадцати километров. И что интересно, они прониклись доверием к своему проводнику-брахману, потому что в середине дня с ними произошел довольно-таки странный, как написано в шифрограмме, случай. Все трое внезапно услышали шаги. Брахман попросил немцев спрятаться за кустами, когда же те исполнили просьбу проводника, то на дороге показались пятеро мужчин, одетых в серое. В мгновенье ока все пятеро ринулись на брахмана, но тот, к восторгу спрятавшихся аненербевцев, в несколько секунд сделал так, что вся серая команда оказалась поверженной; и лишь один из пятерых, единственный находившийся в сознании, просил о пощаде. После этого группа аненербевцев проследовала дальше, а их провожатый рассказал немцам, что с детских лет занимается йогой, специальными гимнастиками, много читает литературы по вопросам самосовершенствования. Поведал он также, что напавшие на них – это разбойники-монахи, которые тем и живут, что грабят путешественников, не нанося им особого вреда, а даже оставляя то, что необходимо для жизни в горах. То есть, как мне кажется, брахман успокаивал немцев, чтобы те не волновались за свое дальнейшее путешествие.
Друзья мои, шифры с каждым разом становятся все сложнее, а послания аненербевцев Эдварду в Гессен все объемнее. Сегодня мы с Алексией потратили на поиски ключа чуть ли не целый день. Но силы еще есть, а потому продолжаем трудиться в поте лица. И как же велик соблазн заглянуть в последние шифрограммы «Афанасия Никитина», чтобы узнать, каков был результат. Однако шифры эти структурированы таким образом, что, не подобрав ключа к более ранним посланиям, более поздние нам не прочесть ни за какие коврижки. Итак, продолжаю трудиться во славу нашего общего дела!
Удачи сто раз!!!
Всегда Ваша
Настя Ветрова.
Паузу нарушил Петрович:
– Меня не покидает ощущение, что мы – герои компьютерной игры-бродилки. Мы идем по уровням, преодолеваем препятствия. Но не мы первые в этой игре. До нас уже все это было. И может быть, было не один раз. Прежние игроки уже проходили все это. Но вот доходил ли кто до финала?
– До поры до времени нам не узнать этого, коллеги, – глубокомысленно промолвил Мессинг. – До той поры и до того времени, пока не пройдем мы все эти уровни или пока Настя с Алексией не восстановят все этапы прохождения этих уровней аненербевцами. Пока же продолжим игру, ибо другого варианта развития событий у нас с вами все равно пока нет. Если же так случится, что этот другой вариант появится, то мы еще, дорогие коллеги, задумаемся над тем, что выбрать.
Мне, признаюсь, понравилось сравнение нашего пути с компьютерной игрой, однако я бы не хотел, чтобы оно было единственным, и потому попробовал предложить свою интерпретацию:
– А что если, господа, мы имеем дело с историческим повтором в рамках временных витков? Проще говоря, не оказались ли мы с вами сейчас на некоем этапе времени, когда максимально близко подошли друг к другу наш с вами год и год 1943-й?
– Да, – заметил Мессинг, – такие случаи истории известны. Я напомню знаменитое видение, которое было явлено огромному количеству москвичей в день коронации Государя Николая Александровича. Тогда в небе над Ходынским полем вдруг разверзлись небеса, и все собравшиеся увидели взятие снежного городка из эпохи Анны Иоанновны с непременным присутствием самой императрицы и ее фаворитов. Причем в какой-то момент, когда толпа на Ходынском поле ахнула особенно громко, царица Анна заметила всех и стала осенять себя крестным знамением. Толпа же с Ходынки попыталась бежать. В итоге, как вы знаете, возникла давка, в которой погибло множество народу, а коронующийся император получил прозвище Кровавый. Или вот еще случай, который более похож на наш с вами. В годы Первой мировой войны небольшой отряд русской конницы попал в окружение. Командовал этим отрядом полковник Земсков, из мемуаров которого мы и знаем об этом происшествии. С трех сторон были немцы, а с четвертой стороны – глухое болото. Что было делать? Когда настала ночь, то полковник уже было собрался улечься спать, чтобы наутро либо сдаться, либо вступить в неравный бой с явно превосходящими силами противника, но что-то вдруг заставило Земскова посмотреть на страшное болото. И он увидел удаляющуюся группу военных людей, солдат. Вот только форма на них была отнюдь не современная, а примерно столетней давности – так в войну 1812 года одевались подразделения егерей. Быстрым приказом полковник поднял свой отряд, велел седлать лошадей и первым поехал вслед уходящим в глубь болота егерям. Всю ночь отряд Земскова шел за егерскими спинами, но нагнать их так и не смог. А к утру егеря исчезли, но зато полковник понял, что отряд его вышел из окружения и теперь находится в довольно глубоком тылу русской армии. Как спустя годы узнал Земсков, по тому самому болоту, по которому вывел он свою конницу из окружения, в 1812 году вышло из окружения Егерское подразделение нашей армии. Так соприкосновение двух временных пластов помогло спасти наших воинов. Есть и иные случаи, весьма похожие на этот, так что, коллеги, не удивляйтесь, если вдруг завтра за поворотом мы увидим не серых монахов-разбойников, а трех немцев-аненербевцев, идущих не только туда же, куда и мы, но и за тем же, за чем и мы. Но пока этого не случилось, я позволю себе еще испить водицы, дабы узнать, как там наш Александр Федорович со своей Офелией. Не забыл ли он про нас за любовными утехами?
От Белоусова ни слуха ни духа
С этими словами Мессинг проделал необходимые манипуляции со своим гидропередатчиком и стал ждать известий. Однако через пару минут явно озадаченный Мишель сказал:
– Коллеги, ни Настя, ни Алексия не смогли связаться с Белоусовым… Его сотовый заблокирован, а интернет-почта возвращает письма…
Как же это тяжело – осознавать собственное бессилье! И что мы могли сделать? Вернуться в отель? Но до него – два дня пути. Что бы ни случилось, нам надо было двигаться дальше. И то ли я утешаю себя этим, то ли оправдываю, но ни на миг не забываю о том, в какие переделки попадал наш Александр Федорович в годы войн и потрясений прошлого века. Он сильный! Он должен выдержать все! Думаю, что примерно такие же мысли успокаивали в тот вечер и Мессинга с Петровичем. Да, моральный груз ответственности за ближнего во сто крат тяжелее груза физического. И как не унывать, когда друг в беде?.. Или у него все в порядке, просто наш Александр Федорович настолько увлекся своей Коломбой, что решил на пару дней отрезать себя от мира? С такими противоречивыми думами мы двинулись дальше.
День третий
С каждым шагом все трудней…
Мы шли и шли. И с каждым новым километром дышать становилось все тяжелее. Кажется, наша экспедиция именно сегодня стала самым настоящим восхождением.
«…Пожалуй, только брахман Ахвана спокоен. Мессинг же и Петрович дышат тяжело, как, впрочем, и я. Шаг за шагом, шаг за шагом… Кажется, еще немного – и я упаду без дыхания». На помощь приходит Мишель:
– Нет ли смысла, коллеги, остановиться. Перевести, что называется, дух…