Читать интересную книгу Судьбы дорога - Леонид Васильев

Апрель – пробуждение природы, мира животных. Это время свадеб, время продолжения жизни, потомства. Глухарь токует на толстом суку сосны, токует с упоением, но то и дело прислушивается, «тэ-ке…» и опять чаще: «тэ-ке», «тэ-ке»… Точно деревяшками стукает. Его огромные крылья распущены; взволнованно, едва видный в предрассвете, он шагает по суку, поет, зовет. Та, которой назначена эта горячая песня, давно слушает, замерла неподалёку, ждет.

Распорядитель и хореограф танцев тетерев-токовик на место токовища является первым. Лес ещё только просыпается, а он уже хозяином ходит по поляне, распустив хвост, красуется белым подхвостьем, брови налиты кровью. Настало время биться за продление рода с самым достойным. Он ходит подобно гладиатору пока один и жарко бормочет: «Чуф-фшии, чуфышш»!

В города и селения весна принесла оживление радости и обновление непредсказуемых надежд на лучшую жизнь. В районном Волгино люди прогуливаются по просохшим асфальтовым дорожкам, в подобающем для этого времени одеянии, поглядывая на золоченые купола Храма, сияющие бликами солнца. А если со звонницы послышатся удары колокола, звуки которого несутся далеко и гаснут в небесах воздушного океана, люди, воздавая святости, непременно задумаются каждый о своем.

В Храме отец Никодим, отслужив утреннюю обедню, решил поговорить с прихожанами на тему: как делать добро, он, разгладив бороду и поправив на груди рясу и крест, стал говорить:

– В Евангелии сказано: из сердца человека исходят как добрые, так и злые помыслы. Первопричиной любого поступка является состояние нашего сердца. Помните евангельскую вдовицу, которая пожертвовала на храм две лепты – самые мелкие монеты? Христос обратил внимание учеников на то, что многие дают от богатства, а вдова дала от бедности (всё пропитание своё, как говорит Евангелие), а значит, лепта её больше, чем у остальных. Добрые дела измеряются не количеством нолей в сумме, а сердечным расположением человека. Христианин должен осознать: как бы он ни выходил из сложной экономической ситуации, последним, кто должен пострадать, – это люди, которые от него зависят. За них он отвечает перед Богом. У кого-то это только родственники, а у кого-то десятки, сотни или тысячи сотен сотрудников. Или население целых стран. Есть такая фраза: «Бог спасет нас без нас». То есть Бог не может спасти человека насильно, помочь тому, кто не хочет помощи или ничего не делает для изменения своего сердца.

Ожидать милости Божией только потому, что ты назвался христианином, при этом, не предпринимая ничего самому, «плошая», это не христианство. Сегодня такой подход, к сожалению, очень развит. Ссорятся супруги – им тут же советуют: а вы повенчайтесь, и все само наладится. Это такое магическое сознание: вот мы совершим какой-то ритуал, и он автоматически нас изменит, а нам самим меняться не нужно. Как здесь исправить себя? Без Бога никак. Вера в подлинном смысле – это взаимодействие, даже, если хотите, сотрудничество Бога и человека. Мы, опираясь на помощь божию, избавляемся от зла. Сначала в своем сердце и мыслях, а потом и в поступках.

И еще. Я часто слышу разговоры о первичности происхождения яйца или курицы. Люди спорят чуть ли не до кулаков. А для изучивших – Библию, такого вопроса не существует: известно, что сначала была курица, снесшая яйцо. В Библии сказано: во первых, в Шестой день мироздания Бог создал разных животных, птиц, гадов. О создании яиц в Библии речи нет. Во вторых – перед всемирным потопом Ной по воле Бога на свой ковчег набирал всех видов животных и птиц по паре. О яйцах также упоминания нет.

В своем кабинете военком Василий Иванович думает о будущем Родины и её защитниках, о весеннем призыве молодежи. Он внимательно изучает представленный ему список будущих рекрутов. На его столе зазвенел телефон, военком поднял трубку:

– Алло, подполковник Бородин слушает.

Из трубки послышался далекий мужской голос:

– Здравствуйте, Василий Иванович, это из Союза ветеранов воинов-интернационалистов.

– Да, да, – здравия желаю, Сергей Валерьянович, узнал вас по голосу, – весело отвечал Бородин.

– Василий Иванович, я звоню по вопросу капитана Воробейчика, ознакомьте его с информацией, которую устно изложу.

Получив приглашение явиться в военкомат, Воробейчик вскоре сидел за столом с красным сукном и внимательно смотрел в глаза военкому.

Василий Иванович, изобразив напускную строгость, громко сказал:

– У меня для тебя две новости!

Анатолий, часто моргая глазами, в ожидании, что дальше скажет начальник, заёрзал на стуле и, не выдержав напряжения, спросил:

– И какие же?

– И обе хорошие! – захохотал Василий Иванович, – Толя, я поздравляю тебя, вам с матерью в новом доме выделили квартиру в Волгино. А вторая новость – ты в школе будешь преподавать военную подготовку и, конечно, вести уроки рисования, ведь ты не равнодушен к живописи.

Воробейчик, сраженный неожиданной новостью, сидел не смея шелохнуться – эк, сколько привалило всего? Он, тряхнув головой, словно получив нокдаун, вымолвил:

– Ну и шуточки у вас, товарищ подполковник?!

Военком захохотал еще громче.

– Какие могут быть шуточки? Поздравляю тебя, Толя. Скоро с нарочным пришлют документы. Ты это заслужил – спасибо Союзу ветеранов, Сергею Валерьяновичу. О своем ходатайстве за судьбу капитана, Бородин умолчал.

– Так что готовься к переезду и вливайся в кипучую жизнь на новом поприще. И матушке твоей будет намного проще, здесь и аптеки, и больницы. Свой старый дом в поселке Озерном будете навещать летом, как дачу.

Покидая кабинет военкома, Воробейчик, не веря в счастье, пошел к Наташе в аптеку, поделиться невероятной новостью.

Вернувшись в родной дом, Анатолий порадовал мать событиями прошедшего дня, рассказав ей о предстоящем переезде на новое жильё в Волгино. Он подумал, что старая мать придет в восторг, но Анна Васильевна к предложению о переезде отнеслась отрицательно, с обидой выговаривая:

– Это что же?.. Бросить родной дом, в котором прожила всю жизнь и под старость уехать на чужбину? Здесь на кладбище родственники и знакомые. Нельзя бросать родные стены – это предательство, сынок. Ты молодой, поезжай один, а я уж здесь вековать останусь.

– Мама, ну что ты такое говоришь? – горячился Анатолий, – разве я могу тебя оставить, как не стыдно об этом говорить? Там в квартире все удобства: отопление, холодная и горячая вода, ванная, в туалет во двор ходить не надо. На кухне газовая плита – без дыма и копоти.

– Ой, ой! – замахала руками Анна Васильевна, – я боюсь его, вон что по телевизору-то показывают про пожары.

– Не надо его бояться, – успокаивал сын, – надо соблюдать осторожность и проблем не будет. Мама, ты ведь часто жалуешься на боли, а там и аптеки рядом, и больница. А сюда приезжать будем летом, выращивать огурцы, помидоры.

Анатолий погладил мать по плечу и, подмигнув сам себе, сказал ей на ушко:

– А Софья-то Михайловна рада была, знакомясь с тобой, вам будет веселей внучат нянчить.

Анна Васильевна украдкой посмотрела на сына, её лицо неожиданно озарилось улыбкой.

Накануне первоапрельского дня шуток и легкого поведения, сидя в кабинете, пощелкивая пальцами по столу, майор ГАИ Туркин думал о предстоящем отдыхе и что купить любовнице Августе и жене Катерине. Аркадий Иванович рассуждал: «Первое апреля, ведь, праздником не является, это не Восьмое марта – праздник весны и женщин. Какое там к чёрту Восьмое марта, когда в этот день была метель и холод собачий. Представительницы прекрасного пола в этот день ходили по улицам в теплых сапогах и шубах, прикусив посиневшие губы; какой уж там праздник?.. не могли, что ли, этот праздник назначить в конце мая или в начале июня, когда все благоухает цветами и солнечным теплом. В это время и женщины по-другому свежи и романтичны. Ну, как бы то ни было, а праздник Восьмое марта у меня задался: и жена довольна, и секретарша. Она хоть замужем, но чего греха таить – о дружбе с хорошенькой бабой – кто не мечтает, к ощущениям новизны мечтают, даже окольцованные брачными узами». Туркин, посмотрев на часы, потянулся в кресле и позвал сотрудницу.

– Августа, зайди, пожалуйста?

Из смежной комнаты, стуча каблучками, вышла моложавая, аккуратно причесанная, стройная женщина. Начальник обнял ее за округлые бедра, пьянящий аромат женского тела вскружил голову. Она не сопротивлялась, но тихо сказала:

– Аркаша, вдруг кто зайдет?

– Не зайдут, народ грамотный, распорядок работы учреждения читать умеют. Пора на обед. Кстати, когда твой студент вернется с учебы?

– Еще не скоро, в Белоцерковске на сессии в университете, сдаёт зачеты и экзамены.

– На каком факультете?

– Юридический заканчивает.

– О! – воскликнул Туркин, – прокурором будет?

– Не известно, кем будет, но учиться старается.

– Что ж, ученье – свет, – хмыкнул начальник, – давай, дорогая Августа, освобождайся от трудов бумажных, занимайся на кухне. Скоро навещу.