задыхаться от мысли, что кому-то хватило наглости явиться в наш дом во время прощания с покойным.
Мужчина улыбается, отчего вокруг его глаз необычного фиолетового оттенка образуется множество морщинок. Он делает еще один шаг ко мне, однако Гарольд кладет руку ему на плечо, и незнакомец мгновенно останавливается.
– Я больше ничего не ищу, леди де Вески. Но слышал, что вы делаете это очень хорошо. Причем предметы, которые утеряны целую вечность назад.
У меня начинает покалывать в затылке. Не стой я, прислонившись к письменному столу, непременно отшатнулась бы. Он стар и на первый взгляд как будто не представляет опасности, однако мое тело переключается в режим готовности спасаться бегством.
– Кто вы?
– Мое имя написано на открытке, – осторожно сообщает он. – Понимаю, что явился в неподходящий момент, но я не хотел вас упустить.
– Мы уже нашли то, что искали, – медленно произношу я. Судя по всему, это сумасшедший, который считает себя Платоном. Вообще-то греческий философ умер в 347 году до нашей эры.
– Вы нашли одну регалию. Скипетр… но не хватает кольца и короны.
Мне не удается сдержать вздох удивления. Откуда ему об этом известно?
– Может, присядем? – учтиво предлагает он. – Я уже немолод.
Эвфемизм[5], если вопреки законам природы то, что он утверждает, правда.
– Конечно, располагайтесь, – указываю на диван. – Можем ли мы вам что-нибудь предложить?
– Я бы не отказался от чашки кофе. За столько лет так и не приучил себя к английской привычке пить чай. – Он улыбается с извиняющимся видом. – Нет ничего лучше, чем очень крепкий черный кофе.
– Гарольд, не мог бы ты распорядиться, чтобы нам принесли две чашки черного кофе?
«И пожалуйста, сообщи полиции, что к нам в дом проник сумасшедший», – мысленно добавляю.
– Ему нет необходимости вызывать полицию, – заявляет мужчина. – Я не отниму много времени. – Потом, сделав паузу, поворачивается к Гарольду. – И не причиню ей вреда.
Ситуация становится еще более странной, но это не должно меня удивлять, ведь за столь короткий промежуток времени я миллион раз впутывалась в странности.
– Я могу о себе позаботиться, – успокаиваю Гарольда, который не сдвинулся с места.
– Сомневаюсь, – откликается тот. – Он лишь выглядит старым.
– Что ты имеешь в виду?
Последнее слово застревает в горле, превращаясь в приглушенный вздох, стоит мне взглянуть в лицо незнакомцу. Он улыбается, а его клыки между тем удлиняются. И без того неопределенный цвет глаз меняется на ярко-алый. Я отшатываюсь, и вдруг передо мной вновь сидит дружелюбный пожилой мужчина, как будто только что я видела мираж. Но все равно этот дружелюбный мужчина на самом деле вампир!
– Прошу прощения, но без подобного небольшого представления в наши дни никто не верит, что я – это я и что я жив. Хотя я действительно похож на свои сохранившиеся изображения и скульптуры. Впрочем, мало кто из современных молодых людей в принципе обо мне слышал. Я слегка вышел из моды.
– Вы правда Платон? Что с вами произошло? Как такое возможно? Кто это с вами сделал?
– Никто. Я сам захотел. К сожалению, я всегда был умнее и любопытнее, чем следовало бы, даже в старости. Иначе меня навряд ли посетила бы идея обратиться. – Он понижает голос. – Но я не желал умирать. Я еще столько всего не знал, и меня завораживало будущее. Мне хотелось стать свидетелем того, как бессмертные вернутся в Атлантиду. Хотелось узнать, каких высот достигнет человечество.
– И как? Разочарованы? – вырвалось у меня.
Мне бы испугаться, но в первую очередь я восхищена. Самый известный греческий философ сидит у меня в гостиной. Невероятно. Нужно рассказать об этом Малакаю, у него будет столько вопросов… В ту же секунду осознав, что больше ничего и никогда не смогу рассказать брату, я сжимаю губы. Малакай очень уважал философа. Много веков назад этот человек сказал: «Не существует дела исключительно для женщины только потому, что она женщина, или для мужчины только потому, что он мужчина. Одинаковые природные качества встречаются у людей того и другого пола». Вряд ли для своего времени он мог быть мудрее.
Платон глубоко задумывается над моим вопросом.
– Разочарован ли я? – повторяет он. – Об этом меня еще никогда не спрашивали. Наверное, немного. Мне казалось, люди способны на большее.
– Значит, добро в нас все-таки не перевешивает зло, – отвечаю его же перефразированной цитатой, которая очень нравилась Малакаю. Брат тоже не сомневался, что в итоге добро победит, какие бы ошибки ни совершали люди.
– Быть может, я все еще надеюсь.
Он откидывается на спинку дивана, и я сама немного расслабляюсь. Не знаю, откуда взялась такая убежденность, но он не набросится на меня, чтобы высосать кровь. Видимо, мое любопытство тоже сильнее врожденного инстинкта самосохранения. Более разумный человек с криком убежал бы прочь. Я же планирую задать Платону все вопросы, о которых уже не сможет подискутировать с ним Малакай.
А пока просто боком присаживаюсь на свой письменный стол и жду. Он здесь, чтобы поделиться со мной информацией. Она связана с регалиями, и я сомневаюсь, хочу ли ее слышать. Да, вчера в порыве ярости и боли я клялась отомстить, однако месть ничего, по сути, не изменит. Малакай мертв, а я лишилась не только брата, но и того, что просто себе нафантазировала. Я ничего не значила для Азраэля. И не хочу закончить так же, как он, снедаемой горем и ненавистью. У меня впереди не бесконечная жизнь, а ограниченное число лет, и если я на что-то имею право, так это на капельку счастья. Только вот никто мне его не преподнесет на блюдечке, придется взять его самой. Азраэль обидел меня, но я не позволю ему разрушить свою жизнь или даже просто повлиять на нее. Этот ангел меня не заслуживает.
– Мне следовало сохранить все в тайне. – Платон бродит взглядом по беспорядку на рабочем столе, стопкам книг на полу и обращается к двери. Та все еще открыта. Гарольд действительно оставил нас одних. – Не расскажи я миру об Атлантиде, вероятно, сейчас все было бы иначе. Александр никогда не узнал бы о регалиях власти.
– Александр? – В истории существует лишь один человек, которого он может иметь в виду.
Платон кивает.
– Александр Македонский был учеником Аристотеля, а тот, в свою очередь, моим.
– Я в курсе, – перебиваю мужчину. – В своих диалогах вы не упоминали регалии. Но знали о них?
Он проводит рукой по своей накидке.
– Мне о них рассказала Геката.
Все интереснее и интереснее.
– Геката – греческая богиня магии, умеющая призывать мертвых?
Не хочется вытягивать из него каждое слово.