Читать интересную книгу Александр Золотая грива - Андрей Ильин

Боярыня покраснела, отвернулась.

– Успокойся, золотко мое, – погладил Кремень громадной ладонью маленькую голову жены, – скоро князь посольство посылает к ромеям. Я тоже поеду. Заберу с собой и все дела.

Глава 5

Но с посольством не получилось, чего-то там не сошлось. Что бы окончательно не ссориться с женой, Кремень решил избавиться от Алекши по-другому. С началом лета многие купцы уходили к ромеям за товаром, с расчетом, что к осени вернуться. Путешествие вниз по Днепру, затем вдоль побережья Черного моря очень опасно и потому всем отбывающим караванам требовалась многочисленная охрана. Ратные люди, оставшиеся не у дел, охотно соглашались на службу у торговцев. Вот к такому и пристроил Алекшу Кремень. Звали купца Колун. На торгового человека он был похож меньше всего – длинный, жилистый, лицо продолговатое, резко сужающееся к острому подбородку. Несмотря на теплый день, одет в кожаную куртку, под которой видно кольчугу. Сам в прошлом не то солдат, не то разбойник, Колун разбирался в военном деле и потому придирчиво рассматривал парня. Он не стал ничего говорить Алекше, только мотнул головой – давай, мол, на корабль. Отошел в сторонку, поманил Кремня.

– Парень вроде ничего, но каков в деле?

– Лучший, – заверил Кремень, – не сомневайся.

– А если лучший, чего отдаешь? – ухмыльнулся Колун.

– Не твое дело, – окрысился боярин, – говорю тебе, лучший. И не отдал бы тебе, да вот… Ну, короче, берешь или нет?

– Ладно, беру, беру… Эх, говорил я тебе, Кремень, не женись, морока одна, – вздохнул Колун.

– Да что ты, понимаешь ли, бормочешь тут… – заревел боярин так, что на пристани народ начал оглядываться.

– Ну все, все, не рычи, – замахал длинными руками Колун, – хороший парень, вижу. Ты лучше вот что мне скажи…

Колун схватил боярина за локоть и повел в сторону, что-то тихо и быстро заговорил про цены, сколько и какого товару купит князь, чего такого особенного хотят жены боярские

Алекша впервые в жизни ступил на палубу корабля. Ему еще никогда не приходилось плавать на таком большом судне. Хоть и вырос на реке, но, стыдно сказать, даже Днепр ни разу не переплывал на лодке. Широкие палубные доски едва слышно скрипнули, передалось мерное покачивание судна. Алекша сразу почувствовал зыбкость, отсутствие земной твердости. Невольно вспомнил спор двух мудрецов древности – кем считать плывущих, живыми или мертвыми, ведь от смерти их отделяет два дюйма. На лавках, вдоль бортов, сидят и лежат звероватого вида мужиков. Угрюмые морды в шрамах, у каждого на поясе меч или громадный нож. Рубахи расстегнуты до пупа, рукава закатаны. Мужики враждебно посматривают на новенького. Алекшу это нисколько не смутило, тем более не напугало – таковы все разбойники, а команда купеческого судна только из таких и может состоять, потому как нормальные люди по домам сидят. Развернулся и решительно зашагал в сторону ближайшей портовой корчмы. Вернулся через несколько минут. Не говоря ни слова, расставил кувшины на свободной лавке, разложил жареное мясо на чистой холстине, луковицы, хлеб. Посмотрел на мужиков.

– Угощайтесь, ребята.

Они переглянулись. Один, рыжий, с серьгой в ухе, видимо старший в команде, крякнул и приказал:

– Давай!

Когда команда выпивала и закусывала, Алекша сидел в стороне. Нарезал мясо, подливал в кружки. После выпивки мужики сразу подобрели. Когда кувшины опустели и не осталось ни кусочка мяса, рыжий важно вытер рот рукавом, склонил голову набок. Обвел карими глазами палубу, словно искал, чего еще выпить и закусить, посмотрел на Алекшу.

– Ну, добро, уважил. С чем пришел, как звать?

– С вами пойду к ромеям. Колун на службу взял. Зовут Александр, можно Алекша, – ответил он.

– А с боярином у тебя какие дела?

Алекша оглянулся на берег. Кремень и Колун продолжали оживленно обсуждать что-то. Колун размахивает руками, убеждая в чем-то боярина, тот трясет головой и ухмылялся.

– Уже никаких, – отмахнулся Алекша, – служил ему.

– А раньше? – допытывался рыжий.

– А раньше тебе лучше не знать, – чуть резче, чем положено, ответил Алекша.

– Да отстань от парня, Рыжий, – отозвался один из матросов. Сплюнул за борт, вытер рот нечистым платком.

– Видно, что хлопец не из монахов, как и мы, так чего пытать? Кремень – человек правильный, сам знаешь, дерьмо не подсунет.

Налетел порыв ветра, судно качнулось, кусок паруса залопотал, как собака ушами. Рассохшийся за зиму деревянный настил громко заскрипел. Рыжий мельком глянул на парус, ответил недовольно:

– Дело предстоит опасное. Надо знать человека.

– Так узнаете, – мирно ответил Алекша, – я артельный порядок знаю и монахом точно никогда не был.

– Ладно, – хлопнул его по плечу Рыжий, – добро, устраивайся. Перед выходом покажу твое место за веслами.

Отправляться предстояло уже на следующее утро. Колун запретил пить, гулять и вообще уходить от судна, поэтому ночь все провели на корабле. Команду струга опытный Колун набрал из новгородских ушкуйников, проще говоря, из разбойников, временно оказавшихся не у дел. Гулять эти ребята умели, так что запрет был нужен. Алекша устроился на палубе вместе со всеми, но сон долго не шел. Волны чуть слышно плескали за бортом, судно качалось, по-старчески поскрипывало и кряхтело. Пронзительно-холодные звезды смотрели в лицо не мигая. Алекша долго глядел в темную бездну ночного неба, словно хотел прозреть будущее, но черное покрывало так и не открыло тайны…

Уснуть не получилось. Уже рассвело. Лежать на жесткой палубе надоело. Тихо поднялся, сошел по сходням на берег. Умылся холодной речной водой до пояса, растерся жесткой холстиной докрасна и почувствовал себя отдохнувшим. Тихо, что б никого не разбудить, стал подниматься по скрипучим доскам. В рассветной тишине что-то громко захлопало. Он оглянулся – черно-рыжий петух неуклюже взлетел на торчащее бревно. Неодобрительно глянул одним глазом на человека, что посмел подняться раньше его, встопорщил перья, вытянулся и со всей петушиной силой кукарекнул. Истошный вопль стрелой понесся над водной гладью, ударился о берег и вернулся обратно слабым отголоском. Один из матросов сел, сонно пробормотал:

– Убил бы гада крикливого.

Краешек рыжего солнца едва выглянул из-за верхушек деревьев на левом берегу, когда купеческий струг вышел на середину реки. Большой грязный парус развернулся во всю ширь, слабо лопотнул на утреннем ветерке и бессильно обвис, как уши старой больной собаки. Вдоль бортов чернеет ровный ряд отверстий. Длинные свежеструганные весла дружно опустились в мутную воду, оттолкнулись. Струг скрипнул деревянными суставами, бесполезный парус стыдливо уполз вверх… Путешествие Алекши в Византию началось. Сегодня путь из Киева до Стамбула прост, займет несколько часов, а тогда это было длинное и очень опасное путешествие и не все из него возвращались. Команда гребла весь день, с небольшими перерывами на перекус. Во время еды на корму, за руль становился Колун и правил судном по ветру. Держал строго середины реки и внимательно смотрел по сторонам – не покажутся ли разбойничьи лодки. Первые два дня у Алекши побаливала спина с непривычки, все-таки работал веслами целый день! Ладони горят огнем, плечи ломит, а в спину словно кто раскаленную иглу воткнул. Терпел, вида не показывал, зато ел за троих и еще добавки просил. Рыжий только посмеивался, глядя, как молодой парень уплетает кашу с мясом.

Так прошла неделя. Через пороги тащили корабль на руках и плыли дальше. Уже подходили к устью. Рыжий всю дорогу не переставал удивляться – столько плывут и ни одна собака на них не залаяла.

– Ты бы заткнулся, – посоветовал Колун, – накличешь.

И накликал…

В этот день все не ладилось с самого утра – кто-то разбил горшочек с солью, тут же выяснилось, что больше соли нет ни у кого. Едва вышли на середину реки, поднялся сильный встречный ветер, пришлось снимать парус и идти только на веслах. К полудню ветер усилился так, что гребцы выбивались из сил, а струг почти не продвигался. Колун хмуро огляделся по сторонам. Мутная вода бешено пляшет вокруг судна, ветер срывает пенные шапки, уносит неведомо куда. Тонкая черная полоска, появившаяся на горизонте еще утром, превратилась в жирную небесную змею, улегшуюся точно в месте соединения неба и земли и сейчас казалось, что черная кожа змеи втягивает голубое небо, облака и саму землю.

– Левый борт табань… прямо греби!!! – заревел Колун.

Струг развернулся бортом под волну и споро пошел к левому берегу. Вода по правому борту заколотила сильнее, ветер стал злобно швырять брызги пополам с пеной на гребцов, но разгоряченные тяжелой работой люди нисколько не огорчились. Наоборот, улыбались, чувствую влажную прохладу на горячих спинах. Алекша сидел возле правого борта. Холодная вода выплеснулась на днище струга, залила сапоги. Ногой отшвырнул вещевой мешок, оглянулся – до берега осталось всего ничего, камень добросишь, но река словно сбесилась – тугие волны бьют в борт, будто каменные ядра, судно трещит, жалуясь богам на нелегкую жизнь, никак не хочет идти быстрее. Весло на половину погружается в темную воду, уключина визжит и лязгает голодным волком, того гляди, выплюнет проклятое весло. Когда облило с головы до ног и промерзли до костей, улыбаться перестали. Воды в струге набралось по колено, нехитрые пожитки команды всплыли и теперь болтаются под ногами. Все гребут как бешеные, даже Колун сел за весло, помогая самому слабому, но берег все равно едва ползет навстречу. Алекша замерз так, что спина одеревенела и перестала чувствовать обжигающую ледяным холодом речную воду. Он вдруг понял, что если сейчас перестанет грести, то замерзнет до состояния сосульки, потому что тепла не осталось, оно идет только от зажатого в ладонях весла. Вода добралась до лавки и скоро под задницей захлюпало. Оглянулся в тревоге и в этот момент струг врезался в берег.