Должен всем, но хочется свободы
Человек всегда кому-то что-то должен. Так считают все или почти все. Причем, речь не идет о карточных долгах или ипотечных займах, а просто об обычных человеческих взаимоотношениях, например, в семье, или с друзьями, или на работе. И очень часто любые наши «телодвижения» и шаги навстречу кому-то или чему-то начинают обрастать пустыми пересудами со стороны окружающих. Которые не прочь обсудить наши «отношения» или отсутствие «отношений». Не важно, что «отношений» может и не быть вовсе, или они совсем не такие, как многим кажется. И чем публичнее, заметнее фигура, тем более сильным становится заинтересованность посторонних – а ну-ка посмотрим – расскажите, что там у них не так?
Во время подобных «обсуждений», а проще говоря, сплетен, одними из самых употребляемых слов являются – «он должен», или «она должна», или «они должны». Сделать то-то, и то-то, и то-то, или, наоборот «не должны». Для того, чтобы получить то-то и то-то, или не получить. Ну, и т. д.
И вокруг Вас создается «страна советов», из которой постоянно слышны советы, что, где и когда Вам сделать. Или не сделать. Но чем выше Вы стоите на «социальной лестнице», чем более устойчиво, почитаемо, уважаемо, «независимо» ваше положение, тем меньше вокруг Вас звучит слышимых Вами советов. Которые Вы воспринимаете всерьез. Ведь начальник всегда прав. По-определению. Он не может быть неправ, потому что он начальник, и от него некоторым образом зависит материальное благосостояние его подчиненных. И поэтому он всегда прав.
А верхом свободы в нашем мире является быть независимым вообще от всего (чего не бывает по определению). Или быть, по крайней мере, слабо зависимым (что тоже маловероятно). И лучше находиться «на самом верху», чем «внизу», и пусть от тебя зависят многие, но ты – ни от кого.
Но так ли это в реальности? Что находясь «вверху» можно чувствовать себя более свободным, чем «внизу»? Скорее, наоборот, «верх социальной лестницы» являет собой не независимость от кого-либо или чего-либо, а, наоборот – полную зависимость от своего положения, круга, капиталов, полную зависимость от информационного фона, от вездесущих папарацци, от пустотелой, наполненной ненавистью, цинизмом и пренебрежением толпы, от праздных зевак и вездесущей зависти.
Фактически, получить желанную свободу не получается не при каких условиях, разве что Вы решите поселиться на необитаемом острове, а ля Робинзон Крузо. И будете общаться только с океаном, уповая на его сговорчивость и молчаливость. Но экстремальные варианты ухода в тайгу и прозябание в землянке мы, конечно, не рассматриваем. Так же, как и тропические острова, наполненные тишиной и отсутствием элементарных человеческих удобств.
Ни от кого не зависеть невозможно. Все зависимы. И внутри, и снаружи. Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя. Жить в мире и быть свободным от мира не получится.
И чем более ты «могущественен», тем более твое «могущество» зависит от других. И вот наступает момент, когда ты вынужден делегировать некоторую долю своего «могущества» другим, которые взамен будут поддерживать и укреплять его. Невозможно быть «могущественным» в одиночку. Одиночка – никто. Сила – в численности, сплоченности, единстве. Сила – в силе. Одиночка не может все учесть, все предусмотреть, все знать, всем управлять. Ему нужны соратники, которые будут контролировать и отвечать за выделенные им «участки». И они должны быть заинтересованы в поддержании «могущества» сюзерена, в противном случае его власть продлится недолго. И если таких заинтересованных немного, а основная масса равнодушна – или, тем паче, негативно настроена – крах любого «могучего и великого» будет скорым и незаметным.
Но я не хочу здесь рассматривать разнокалиберные способы управления и поддержания своей власти, применяемые сильными мира сего. У них – свои методы и свои возможности. Но что может сделать «обычный» человек, чтобы не быть уж сильно всем «должным»? Быть «должным» морально, неся в себе груз «моральной ответственности» перед всеми и каждым.
Нами управляют. Это факт. Конечно, мы думаем, что сами собой управляем. И, может быть, еще кем-то. Конечно, никто свыше не командует – пойди туда-то, принеси то-то. Управляют гораздо более тонко. Ограниченностью нашей жизни. Физической хрупкостью нашего организма. Социальной «лестницей». Нашими потребностями.
Управляют с помощью наших эмоций и нашего мировоззрения, с помощью нашей зависти и нашего тщеславия. Управляют с помощью нашего стремления быть «наверху» и «не хуже, чем у людей» Управляют с помощью половых и физиологических потребностей. Нами управляют. Предоставив нам много степеней свободы. И разум. И инстинкт самосохранения.
И мы все – несвободны. Мы все – управляемы. Или «самими собой» или «другими». А по факту – Силой, которая правит миром – и нами, в том числе. Посредством всего вышеперечисленного и еще многих и многих факторов.
И некоторую степень свободы мы можем получить только осознанно избавляясь от факторов управления, встроенных в нас, – посредством накопления знаний о своей несвободе и посредством выполнения необходимых упражнений. Наша задача – «выслеживать» свои слабости, свои «уязвимые» места. Последовательно и целеустремленно. И избавляться от них. Наша задача – стать морально неуязвимым. Не черствым циничным «носорогом», которого невозможно ничем «пробить», но человеком, видящим суть событий и осознающим гармонию всего происходящего. И только тогда мы, может быть, подойдем к той черте, которая и называется ожидание абсолютной свободы. Но, пока мы люди, на большее мы рассчитывать и не смеем.
Сказка – ложь, да в ней – намек
Что-то давит, душит, сокрушает.Не дает мне жить,И не дает вздохнуть.
Не дает мнеПолной грудью насладитьсяСвежим воздухомБезбрежной синевы.
Трудно жить в большом городе. Особенно, в очень большом. Но многим нравится. А многие, наоборот, устают. Город подавляет, город безлик и равнодушен. Город невозможно «покорить», зато можно с легкостью в нем затеряться.
Город наполнен эгрегором. Кипящей «человеческой массой». Давящей «массой» уверенных в своей уникальности существ, объединенных в одном городе. Здесь хозяин – человек. В городе много всего. Много театров, музеев, киноконцертных залов, стадионов, станций метро. Город наполнен силой. Силой человеческого присутствия, заполняющей пустоту города.
Человек не терпит конкуренции и вытеснил почти все другие силы из ареала своего обитания. Вернее так – силы должны смириться с тем, что приходится делить ранее обжитые ими пространства с человеком. Силы живут по-разному. Но многие – очень долго. Но город, жаден до жертв. И силы – не исключение. И некоторые из них покидают город. И уходят.
Туда, где они могут править. Где нет давления человека. Куда он не может или не хочет вторгаться. Или просто не знает. Или не умеет. Пока.
Силы уходят в горы и в пустыни. Силы живут на открытых пространствах, в тундре, в степях, в саваннах и на арктических просторах. И если в городе нас защищает наш эгрегор, на который мы всегда можем опереться, то там, где правят силы, у нас такой возможности нет. Силы открытых пространств сильнее нас. Они оберегают свое жилище, и «подвинуть», и заставить их уйти может только сравнимая по силе объединенная «человеческая масса».
«Человеческая масса» наших малочисленных предков была небольшой и обладала небольшой силой. «Давление» человека на окружающее пространство было мало, и на бескрайних «пустых» просторах неограниченно властвовали силы. Их проявления были доступны человеку, свободному от давления незнания себе подобных. Люди доподлинно знали, что они – не одни, и понимали, что нужно видеть, уметь дружить и договариваться с силами.
По мере развития цивилизации и накопления «человеческой массы», энергия взаимодействия людей все более и более переключалась на кооперацию друг с другом, с себе подобными. Объединенная энергия людей стала способной перекраивать и покорять пространства и постепенно «переделать» мир под себя. Силы перестали играть значительную роль в жизни городского населения. На первое место вышел сам человек. Человек сам себя сделал центром мироздания, и только его интересы и возможности стали «главенствующими» для него на нашей планете.
Постепенно жизнь в лоне цивилизации и в окружении себе подобных притупила способность человека воспринимать силы, тем более что сталкивался он с ними все меньше и меньше. Силы стали не нужны, они больше не играли главенствующую роль, а технический прогресс смог объяснить все и без них. О силах забыли. Силы перешли в «разряд мракобесия и шарлатанства». Человек перестал чувствовать необходимость изучать силы и взаимодействовать с силами, но не перестал время от времени сталкиваться с ними и с их проявлениями. И когда он сталкивается, обычно, он оказывается к этому не готов.