К восьми часам вечера Ким уже умирала от голода. И хотя Тони позвонил ей, предупредив, что задержится, в душе у нее уже закипало раздражение.
Привыкай, сказала она себе. Уж если решила связаться с хирургом, привыкай есть одна.
Ким прошла на кухню и открыла буфет. «Слава Богу, — подумала она, увидев бутылку итальянского соуса для спагетти. — Надеюсь, Тони любит итальянские блюда».
Ким немного помедлила, вспомнив, сколько раз они с матерью ужинали на этой кухне вдвоем. Жизнь матери сложилась совсем не так, как она мечтала. Она выросла в большой семье, полной любви и тепла, где все неизменно собирались вместе за обеденным столом. Поэтому жизнь с человеком, который уходил рано утром и возвращался поздней ночью, казалась ей пустой и одинокой.
Ким вылила соус на сковородку и напомнила себе, что у нее совсем другая ситуация, чем у матери. Она не замужем за Тони, а просто получает удовольствие от его общества. Он интересный, талантливый мужчина и нравится ей, несмотря на свою профессию. И довольно об этом.
Она занялась ужином и к тому времени, как зазвонил дверной звонок, еда была уже готова, а в камине уютно потрескивали поленья.
Ким открыла дверь, сгорая от желания увидеть Тони.
Он стоял на крыльце, его атлетическая фигура четко вырисовывалась в лунном свете. На нем были пальто, свитер с высоким воротником, джинсы и кроссовки. В руках он держал букет цветов.
— Привет, — сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. — Это тебе. — И вручил ей цветы.
— Спасибо. — Ким взяла букет в руки и восхищенно разглядывала его. Сначала пальто, теперь цветы. Ей следует быть начеку с этим парнем.
Она посмотрела на него. Ее осторожность моментально улетучилась, когда она увидела его лицо — бледное, усталое, с воспаленными глазами. Ким испугалась, что он сейчас упадет от изнеможения.
— Извини, что опоздал.
— Что случилось? — спросила она, втаскивая его в дом.
— Тяжелый день.
— В каком смысле? — Она начала снимать с него пальто.
— У одного пациента остановилось сердце. Меня перехватили уже на выходе из больницы.
— И как он сейчас?
— Нормально. Но некоторое время был на грани. Совсем еще молодой мужчина, всего сорок. Женат, есть ребенок. — Он вздохнул. — С ума можно сойти.
Ким сочувственно кивнула, представив, какое горе могло свалиться на семью этого незнакомого ей человека. Она снова занялась Тони, не зная, как помочь ему стряхнуть с себя усталость и переживания этого дня. В полутемном коридоре Тони казался старше своих лет и даже ниже ростом, будто груз ответственности и сопереживание чужой боли придавили его к земле. «Интересно, сколько раз отец приходил домой в таком же состоянии?» — подумала Ким.
Стоя в прихожей родительского дома, с пальто Тони в одной руке и с букетом в другой, она не могла удержаться от сравнений с другой парой — родителями, стоявшими в этой прихожей двадцать лет назад.
Тони посмотрел на Ким, и губы его тронула усталая полуулыбка.
— Извини, я сейчас приду в себя. Знаю, что должен оставлять все это за дверями больницы, но порой это нелегко. Я так и не смог окружить себя толстой скорлупой, которая, по словам твоего отца, необходима в нашей работе. Он считает, что когда врач принимает страдания пациентов слишком близко к сердцу, это пагубно отражается на его профессиональных качествах и нарушает душевное равновесие. Все вместе это ведет к ранней усталости души.
— Но ты, кажется, говорил, что он сам принял большое участие в судьбе той девочки, которой была необходима операция по пересадке…
Тони кивнул:
— Да. Полагаю, даже у мэтров бывают моменты слабости. — Он пожал плечами и провел пальцами по волосам. — Как бы там ни было… — Он вдруг умолк, словно только сейчас как следует разглядел ее. — Какая ты сегодня красивая. — Тони обнял ее за талию и поцеловал. — Мм, — пробормотал он улыбаясь. — Мне уже лучше. — Продолжая обнимать ее, заглянул в гостиную и обомлел.
Ким чуть не расхохоталась, так он был поражен старомодной обстановкой.
— Глядя на все это, хочется побыстрей убежать на дискотеку, да? — сказала она.
Тони посмотрел на тяжелые дубовые панели и протертый ковер.
— Теперь, после твоих слов, я тоже подумал об этом.
— Отец ничего не менял с тех пор, как мы с матерью уехали, — сказала Ким, высвобождаясь из его объятий. Она бережно положила цветы на столик и пошла вешать его пальто.
— А это что? — спросил Тони, указывая на толстый пушистый коврик у камина.
— Коврик.
— Это коврик? Больше похоже на какое-то животное, — пошутил он.
— Мои школьные товарищи называли его «коврик для петтинга».
— Да? Они назвали его так, основываясь на собственном опыте, или это были мальчики, о которых ты мечтала в ванной? — В глазах у него зажглись огоньки-, когда губы Ким дрогнули в улыбке.
— Это были мальчики из ванной, — призналась она.
Тони усмехнулся и подошел к фотографии, стоявшей на каминной полке.
— Это ты?
Ким закрыла дверцу шкафа и занялась букетом.
— Да, здесь мне пять лет. А это мои родители.
Тони взял снимок в руки и вгляделся.
— Твоя мать была красивой женщиной.
— Да. Она была красивой.
— А ты тоже была очень хорошенькой. Даже красивой.
Ким закатила глаза:
— Спасибо.
— Ты и сейчас красивая, ты же знаешь.
Ким почему-то всегда реагировала на комплименты как маленькая девочка, которую впервые назвали барышней. Вот и сейчас она ужасно смутилась и постаралась сменить тему.
— Хочешь есть? — спросила она.
— А что, это пахнет ужином? — Тони был приятно удивлен ее вопросом.
Ким кивнула:
— Когда ты предупредил, что опоздаешь, я решила приготовить что-нибудь и поужинать дома. Надеюсь, ты не возражаешь?
— Возражаю? Да я просто в восторге! А ты, оказывается, еще и готовишь? — поддразнил он.
— Между прочим, — заметила Ким, — это мое фирменное блюдо. — И пошла на кухню за вазой для цветов.
После того как они поели и составили посуду в посудомоечную машину, Ким показала Тони первый этаж дома.
— О, бассейн?! — восхитился Тони.
Ким улыбнулась:
— Да, у отца есть бассейн.
— Вам нужно снять крышу, и, когда он замерзнет, получится отличный каток.
— О, конечно, — засмеялась она, уверенная, что это всего лишь шутка. — Мы обязательно так и сделаем.
— Я серьезно.
— Я передам это папе. Не сомневаюсь, что он последует твоему совету. Мне уже видится, как он будет выделывать пируэты на этом катке.
Тони засмеялся.
— Твоему отцу нужно начинать упражняться. К счастью, он не страдает от лишнего веса, но состояние его далеко не идеально.