Если бы не Милада со своим зельем, он бы сложил кусочки головоломки еще несколько лет назад и помог бы этим двум дурочкам спрятаться от греха подальше. И никакой Академии!
Теперь же они влезли в такую ж… ситуацию, что тошно становится.
Аудиенция у Императора не дала ни каких результатов. Драгомир закрывал глаза на факты, отчеты, исследования, проведенные Атаном. Странник рисковал не только положением и должностью, но и собственной головой, отправляясь к нему на разговор. К окончанию полутора часовой беседы, Драгомир махнул на Атана рукой и со словами: «Хочешь, чтоб я тебе поверил — приведи мне его» удалился в личные покои. Атан понимал, что Драгомир играет в свои игры, но и рассказать о том, что все это время прятал дочь Каниры и внучку Зецкой (до гона Феклы Темной) не мог.
Теперь им нужно во что бы то не стало догнать Самойлова и Кат. Атан, пользуясь должностью, подал прошение о проверке Хайтской губернии, прихватив Миладу, как одного из лучших молодых алхимиков. Михаил помог Атану, и, как результат, положительный ответ по этому вопросу. Если очень постараться, то в Хайте они будут через пару дней.
Атана беспокоила безопасность Леси. Еще больше его беспокоила близость к ней Самойлова.
Лесандрин самостоятельная до безобразия. Достучаться до нее конечно можно попробовать — но никто не даст гарантию, что она ему поверит. А если и поверит (Милада ее сумеет убедить) то все равно поступит по-своему.
Еще и Владимир рядом. А с его то «любовью» к одаренным… Атан боялся представить во что может вылиться вся эта ситуация, если Самойлов узнает, что она дочь богини магии…
Дор сидел в своем личном кабинете у камина. Магический огонь весело потрескивал и тянулся к протянутым к огню ногам в кожаных сапогах, которые были модными полтора века назад. Улыбка блуждала на губах мужчины, а в синих глазах тражались языки магического пламени.
Сколько лет он об этом мечтал! Сколько лет вынашивал свой план, сколько ночей не спал… Теперь же пришло время расслабиться. Все складывается как нельзя лучше. Его гнев, кипевший в душе столько времени, излился на империю. Остановить его невозможно, все равно, что пытаться предотвратить сход снежной лавины. Его игра, словно по лекарскому рецепту, смешивается в одном флаконе, наливаясь мощью, пропитываясь ненавистью, медленно закипая на огне расчета.
Осталось подождать совсем чуть-чуть. Девчонка скоро будет в Хайте. Она близко — руку протяни и ее жизнь оборвется, как песня, резко, на самой высокой ноте. Но, нужно ждать. Девочка должна быть морально убита, прежде, чем он покончит с ее физической оболочкой.
Дор улыбнулся обнажая ровные крупные белые зубы. Он постарается преподнести ей сюрприз. Жаль, что он будет не из приятных, но что поделать… кто-то же должен расплачиваться за чужие грехи.
Мужчина потянулся всем телом, разминая затекшую спину. Позвоночник хрустнул и отозвался болью, вызывая ненужные воспоминания. Святомир… Дурак! Какой же он дурак! Сколько дел он наделал из-за неосмотрительности. Хотя Святомир Кровавый никогда и не отличался расчетливостью, но привезя новую веру, он удивил Дора. Лицо бывшего верховного мага посерело. Ведь все могло быть иначе! И ни один летописец не поверит, из-за чего разгорелась эта драма, за которую расплачивалась вся Империя, в частности маги. Ответ прост — женщина. Милена.
Если бы Милена пришла к Дору раньше — он сумел бы ее спасти, ведь он тоже ее любил! Но Святомир не понял, он обвинил Дора в своих грехах, очистив высокопоставленное имя от грязи. Отношения из дружеских переросли в официальные. Ведь Святомир, не обладающий даже зачатками магии, боялся Дора. И нашел способ отомстить бывшему другу через пять лет, заставив прятаться, как побитую дворнягу.
Мужчина вздрогнул, ощутив прикосновение тоненьких пальчиков на своем плече.
— Надо же, я так задумался, дорогая, что даже и не заметил, как ты вошла, — мужчина задрал голову вверх, для того чтоб посмотреть в лицо смерти. В следующую секунду маленький кинжал с прозрачным камнем в навершии торчал у него из груди в области сердца. Дор попытался что-то сказать, но ему помешала кровь, идущая горлом. Маленькая женская фигурка, замотанная с головы до ног в плащ с капюшоном, обошла кресло по часовой стрелке. В глазах умирающего застыл вопрос.
— Папочка, ты меня, конечно, прости, — нежно проворковала она, проводя рукой в кожаной перчатке, по его волосам, — Но ты же знаешь, я всего лишь зеркало. Ты не позволил бы мне участвовать в своих играх.
Из горла мужчины раздались хлюпающие звуки. Фигурка достала белый шелковый платочек и обтерла кровавую пену на губах мужчины.
— Тише-тише, не надо лишних слов, родной, — она наклонилась к его уху и, прошептав, — Ты будешь гордиться мной, я обещаю, — повернула хрустальный камешек на кинжале по часовой стрелке.
Тело мужчины непроизвольно выгнулось, вокруг него собирался мутный кокон. Он сплетался жгутами, поднимая тело над креслом, в котором маг сидел еще несколько минут назад. Чем сильнее кокон сжимался вокруг тела, тем меньше человеческого оставалась в очертаниях пленника.
Девушка достала кожаный бурдюк и открыла крышку. Мутная белесая пелена, потянулась к горлышку сосуда и через пару мгновений скрылась в нем. Кинжал с глухим звуком упал на ковер. Женщина подняла его, заботливо оттерев от крови, и засунула в ножны под плащом. Аккуратно закрыла сосуд крышкой. Осмотрела комнату. Бывший верховный маг исчез, словно его и не было.
— Ты слишком устал для этого, папочка. Ты слишком меня обидел, — фигурка поглубже запахнулась в плащ и вышла за двери.
Владимир в нерешительности застыл перед дверью в комнату, в которой остановилась Лесандрин. Они мило посидели, он напоил ее горячим вином с пряностями, заставил поужинать. Хотя то, сколько она съела, сложно назвать полноценной трапезой. Отщипнула пару кусочков хлебного мякиша, да с горем пополам влила в себя пару ложек супа. Уходила она с гордо поднятой головой, но щеки горели румянцем, и Владимир опасался, как бы девушку не свалил жар.
Теперь же, как последний остолоп, он стоит под ее дверью, не решаясь постучать, справиться о самочувствии. Владимир тысячу раз клял себя за то, что несколько лет назад поступил с ней так, клял себя за то, как принял ее в общине, за то что заставил ее драться. Чего он хотел добиться? Он и сам не знал. Хотел доказать, что сильнее, опытнее, что он мужчина… Но она поставила его на место, она пойдет до конца, защищая себя.
Он отчаянно хотел быть с ней, зачерпнуть того света, который исходил от нее. Рядом с Лесандрин он жил, дышал полной грудью, смеялся. И только сейчас Владимир понял, что никакие победы, достижения, титулы, не заменят ему ее. Он без нее сухой осенний лист, под ногами прохожих…