— Э… я думаю, тебе надо немедленно что-то предпринять.
Марси вернулась к бару и стала вытирать тарелки.
— Я думала, если я буду просто бросать трубку, ему надоест, и он перестанет звонить.
— По-видимому, ты ошиблась.
— По-видимому. — Она поставила стопку грязных тарелок в мойку и открыла кран с горячей водой. — Ты так и не попробовал печенье. Угощайся.
— Не хочу никакого печенья, — раздраженно ответил Чейз, хотя и сам не смог бы объяснить, почему сердился на нее за то, что она так беспечно отмахивается от телефонного хулигана.
— Тогда свари, пожалуйста, кофе, пока я мою тарелки, — попросила она. — Кофе — над холодильником, кофемолка — вон там…
Марси кивнула на угол шкафчика. Чейз понял подтекст этой просьбы — хватит говорить о телефонных звонках. Очевидно, ей было неприятно, а может, она была слишком напугана или слишком смущена. Или, черт побери, ей нравилось слушать всю эту мерзость по телефону!
В конце концов женщина жила одна, и у нее не было друга. По крайней мере он ничего о нем не слыхивал, да и здесь, у нее в доме, не видел свидетельств его присутствия. Единственный мужчина, упомянутый ею, это ее бывший жених из Хьюстона. Может быть, этот телефонный хулиган каким-то образом заводил ее? Если это так, то какого дьявола он, Чейз, волнуется?
Тайлер поставил кофе. Напиток сварился как раз к тому времени, как Марси закончила мыть тарелки. Поставив на поднос чашки с кофе и тарелку с печеньем, она попросила отнести его в комнату. Оба уселись возле камина, Чейз подбросил еще поленьев в огонь. Потом съел пару печений и запил их кофе.
— Как дела у «Тайлер дриллинг»?
Он взглянул на нее в упор.
— Ты умная деловая женщина, Марси. Вероятно, финансовый климат в этом городе ты знаешь лучше, чем кто-либо другой. Это что — тактичный способ узнать у меня, сколько мы еще продержимся до объявления банкротства?
— Я, правда, не хотела ничего выпытывать.
— Ладно, — философски ответил он, пожав плечами. — Слишком поздно быть гордым. Очень скоро наш финансовый статус станет предметом публичного обсуждения.
— Настолько серьезно?
— Похоже. — Он уставился в огонь и задумчиво сунул в рот еще одно печенье. — У нас нет новых контрактов. Банк потерял терпение и требует вернуть деньги, взятые много лет назад, когда рынок только стал ухудшаться. Они проявили щедрость и долго ждали, но теперь наше время истекло. Лаки сделал все возможное, от меня же ему не было никакой помощи, — добавил он с горечью. — Пару лет тому назад мы попытались придумать способ заняться чем-нибудь еще, пока нефтяной бизнес не выйдет из кризиса, но так ничего и не придумали. Потом умерла Таня и… — Он снова пожал плечами. Какие уж тут пояснения!
— Чейз. — Он поднял голову и взглянул на нее. Она водила пальцем по краю кофейной чашки. Почувствовав взгляд, подняла на него глаза. — Позволь мне вложить деньги в вашу компанию.
Несколько мгновений он непонимающе смотрел на нее, а затем хрипло и безрадостно рассмеялся:
— А я-то думал, ты настоящая деловая женщина! Не пристало тебе поступать так глупо?
— Просто я верю в тебя и в Лаки. Вы изобретательны, умны и старательны. В конце концов вы придумаете что-нибудь и возродите свое дело. И тогда я получу прибыль на вложения.
Не успела она закончить, как Чейз уже замотал головой.
— Я не могу согласиться на такое, Марси. Это очень смахивает на милостыню, но до этого мы еще не дошли и пока сохраняем остатки гордости. Кроме того, если бы нам нужен был партнер, мы давно бы уже решили проблему, поскольку предложений хватало. Дело начал дед во время подъема в тридцатые годы, отец продолжил, а мы пытались расширить. «Тайлер дриллинг» — это семейное предприятие, наша задача — сохранить его таковым.
— Ясно, — тихо сказала Марси.
— Я ценю твое предложение, но принять его не могу.
— Выход есть. — Женщина твердо посмотрела в глаза мужчине. — Ты мог бы на мне жениться.
Глава 6
Лаки повесил трубку и сказал жене:
— Он все еще не отвечает.
Стоя в дверях ванной комнаты, Девон попыталась успокоить его:
— Это вовсе не означает, что он снова исчез.
— Но вполне возможно, он снова ударился в загул.
— Не обязательно.
— И тем не менее.
— Ты не очень-то доверяешь своему брату, — мягко упрекнула она.
— Ну, назови хоть один его поступок за последние два года, который мог бы внушить доверие.
Девон повернулась и зашлепала в ванную, закрыв за собой дверь так стремительно, что чуть не прищемила подол пеньюара.
Рассерженный Лаки ринулся за ней. Он обнаружил ее сидящей за туалетным столиком и неторопливо расчесывающей щеткой густые темно-рыжие волосы. При виде ее красоты гнев его потух.
Она умела искусно разжигать его и успокаивать, причем то и другое делала быстро и эффективно. Неожиданные перемены в ее настроении разнообразили жизнь, и в этом была одна из причин его любви к ней. Непредсказуемость Девон соответствовала его собственному легковесному характеру.
Он был без ума от нее, но терпеть не мог признавать правоту жены. В данный момент так оно и случилось.
— Я не должен был так говорить, да?
— Гм, — ответила она. Это в ней ему тоже нравилось — она никогда не торжествовала победу в подобных случаях. — Но он все-таки вернулся домой, Лаки.
— По принуждению.
— Должно быть, ему это далось нелегко.
— Не похоже, чтобы он поджал хвост.
— Разве? Думаю, Чейз ворчал исключительно для того, чтобы скрыть, как он смущен, и не выказать, как рад возвращению домой в любящую его семью.
— Может быть, — согласился Лаки.
— Сегодня он пришел в контору и поинтересовался положением дел.
— Что, вероятно, было лишь показным маневром.
— Маловероятно. — Она отложила щетку, открыла баночку с ночным кремом и, вытянув руку, стала втирать душистый крем. — Думаю, следует положительно истолковывать поступки Чейза. А что, если он наконец начал исцеляться?
— Хорошо бы.
Лаки отнял у жены баночку, растер крем между пальцами и продолжил вместо нее. Спустил с ее плеч пеньюар, сбросил бретельки ночной сорочки и теперь с удовольствием касался ее кожи, настолько гладкой, что вряд ли ей требовалось какое-либо дополнительное притирание.
— Возвращение Чейза ободрило Лори. Уже одно это радует. — Девон наклонила голову и откинула волосы, подставляя Лаки шею.
— Но мама не знает, что он где-то загулял сегодня.
— Ты этого тоже не знаешь. С ним может случиться что угодно.
— Не слишком приятная ночь для прогулок на машине.