— Ты не должна ничего делать, — сухо ответила Эверильд. — Ты должна стоять прямо и слушать почести. И не опозориться при короле.
Лизель фыркнула и недовольно взглянула на старшую венатрикс. А потом улыбнулась Айлет и похлопала ее по голому плечу.
— Не переживай. Шнурки станут слабее в танце. Ты будешь в порядке.
— Я должна танцевать?
Ларанта, ощутив тревогу Айлет, направилась ближе в ее разуме. Лизель отвернулась, не замечая, отдавая приказы женщинам. Эверильд шагнула ближе и сунула вокос в руку Айлет.
— Твою тень нужно полностью подавить, — прорычала она. — Ты идешь как гость, а не венатрикс. Если я замечу хоть каплю тени в тебе, я выстрелю в тебя, и ты будешь лежать парализованная посреди бального зала.
Айлет чуть не ответила, что предпочла бы это вместо танцев, но что-то в глазах венатрикс заставило ее умолкнуть и взять флейту. Эверильд подняла руку, и женщины отошли, Айлет сыграла несколько вариаций Песни подавления.
«Не прогоняй, госпожа, — умоляла Ларанта, пока чары обвивали ее и утаскивали глубже, чем раньше. — Позволь остаться. Позволь быть ближе. Я помогу!».
«Ты не можешь мне сегодня помочь, Ларанта, — ответила Айлет, завершая мелодию. — Никто не может», — печально добавила она.
Чаропесня утащила Ларанту глубже в сосновый лес в разуме Айлет. Ощутив себя вдруг одиноко, Айлет закрыла вокос и без слов отдала его Эверильд. Она стиснула зубы и повернулась к женщинам. Они подняли платье с кровати.
Они втроем надели платье через ее голову, еще три поправили слои рюшей и плетения поверх клетки, в которую они ее сковали. С помощью крючка, похожего для Айлет на инструменты из трупного дома, они стали протягивать шнурки в крохотные петли, соединять все миниатюрными пуговицами.
Айлет поежилась, потянула за рукав, пытаясь поправить его. Женщины охнули, и одна из них выругалась.
— Не трогай! — леди Лизель с силой шлепнула по ладони Айлет.
— Но… это не правильно, — сказала Айлет, а потом добавила с тревогой. — Или нет?
— Рукава на месте, и тянуть их нет смысла. Так ты только порвешь платье.
Айлет в ужасе смотрела вниз. Рукава не сидели на ее плечах. Они сделали их чуть выше ее локтей! Красные кружева плотно обвивали ее бицепсы и от локтей становились водопадами красных кружев. Корсет платья почти не скрывал ее грудь. Айлет надеялась, что шнурки были завязаны туго, потому что она не хотела, чтобы грудь выпала из платья в неподходящий момент!
И она должна была так выйти на публику?
— Я не буду похожа на леди, — буркнула она, пока женщины закрепляли головной убор на ее голове. С обруча из красной ткани ниспадала длинная вуаль поверх ее волос, ниспадающих кудрями на ее спину. — Я не смогу в этом двигаться. Ни танцевать, ни кланяться или…
— Реверанс, — исправила Лизель. — В таком платье делают реверанс. Не кланяются! — она сжала ладонь Айлет. — Ты удивишься, как легко будет двигаться. Попробуй.
Одна из женщин кашлянула. Айлет посмотрела туда и увидела высокое зеркало, которое откуда-то взялось в комнате. Айлет подобрала юбки и сделала шаг. К ее удивлению, она не упала на лицо. Она сделала еще шаг, сооружение двигалось, подпрыгивало и как-то парило над полом.
Она робко подошла к зеркалу, не уверенная, что хотела смотреть в глаза девушке там. Она посмотрела на ноги отражения. Ноги в мягких шелковых черных туфлях, которые немного выглядывали из-под платья. Она медленно подняла взгляд, отметила, что платье делало ее в пять раз шире.
Она посмотрела выше и скривилась. Ее потрясало, сколько кожи было открыто. Но у нее не было пышной груди, так что вид потрясал не так, как мог бы. Она подавляла желание поправить рукава на место из-за взгляда леди Лизель.
Наконец, она посмотрела на свое лицо. К ее облегчению, лицо все еще было ее. Она отчасти побаивалась, что эти женщины с их странными силами изменили ее черты. Но, хоть она выглядела чище, она была собой. Темные брови над темными глазами. Кожа сияла от золота улитки, и ее щеки были со здоровым румянцем.
Айлет нахмурилась.
— Впечатляет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Леди Лизель откинула голову и рассмеялась.
— Дорогая, ты потрясающая! Ты будешь украшением двора Телианора этой ночью. И ты — героиня! Юноши будут толпой вокруг тебя, обещаю.
— Богиня, помоги, — прошептала Айлет, ощущая слабость.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
— Ты поздно! Тебя ждали час назад! — закричала служанка, выбегая на двор кухни, чтобы встретить дочь пекаря. Она уперла кулаки в пухлые бедра и недовольно смотрела на девушку. — Твой отец еще узнает, — заявила она. — Мы не заплатим полную цену за поздно доставленную выпечку, — до этого телегу всегда прикатывали во двор кухни. — Где выпечка? — спросила служанка с кухни. — Ты потеряла всю телегу?
Девушка просто пожала плечами и указала на галерею с арками, тянущуюся под западным крылом. Дорожка из гравия вела вокруг западной части острова, и через туннель доставку довозили до двери кухни.
— Почему ты бросила телегу там? Колесо отломалось, что ли? — осведомилась служанка.
Дочь пекаря просто пожала плечами, повернулась и пошла в туннель, чуть пошатываясь. Наверное, рано выпила эль в честь праздника, дурочка.
Служанка вскинула руки и пошла за ней.
— Что, оправдываться не будешь? — крикнула она. — И извиняться? Твой отец тебя побьет, когда узнает, — девушка вела ее по туннелю и вдоль берега к уединенной части дороги, где с одной стороны была стека, а с другой — берег озера с ивами. — Где твоя телега, дурочка? — возмутилась служанка.
Дочь пекаря повернулась к ней. Телеги или выпечки нигде не было видно. Служанка застыла, открыла рот, чтобы выругаться, но слова умерли на языке, когда она увидела, что было в руке дочери пекаря.
Кровь была на острие длинного ножа.
Глаза служанки расширились.
— Что за…
Короткий вопль отразился от каменной стены к озеру, и ветер поглотил его. Через миг служанка поспешила к замку. На ее корсете были капли крови, как и на шее и щеке. Она открыла рот, чтобы закричать, позвать на помощь.
А потом замерла. Ее тело расслабилось, пару раз глубоко вдохнуло.
Через минуты она вернулась во двор кухни.
— Исси? — позвал голос, и лакей Горд появился в дверях кухни. — Исси, что-то не так?
Служанка подняла голову и улыбнулась, показывая все зубы.
— Нет, все хорошо! — сказала она.
— Выпечку привезли?
— Нет. И девчонки пекаря не видать, — ответила она, мотая головой.
Она сделала шаг и пошатнулась. Горд поспешил к ней, взял под локоть и помог дойти до двери.
Никто, даже стражи на бойницах, не видел тело дочери пекаря, плавающее лицом вниз под ивами, волны вокруг нее были в крови из раны на горле.
* * *
Убедившись, что Айлет выглядела должным образом, Эверильд вышла, чтобы закончить подготовку безопасного вечера. Когда Айлет спросила, венатрикс ответила кратко, что она, Фендрель и Террин будут на празднике в форме, смешаются с толпой, но будут следить на случай, если появится тень. Они не ожидали проблем, Фантомная ведьма не оставляла следов, что она работает не одна, и ни одну тень не нашли в радиусе двадцати миль от Дюнлока. И, конечно, барьер не пустит никого, не проверенного венаторами.
Но осторожность не помешает.
Айлет отчаянно желала быть в форме. Она помнила разговор, который послушала между Фендрелем и Террином прошлой ночью. Фендрель приказал Террину сопровождать ее этим вечером. Приказ был в силе? Ей придется терпеть хмурого Террина несколько мучительных часов?
Как он рассмеется при виде нее! Хотя нет. Террин с холодными глазами вряд ли знал, что такое смех. Но он точно отпустит пару насмешливых комментариев.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Айлет повернулась к зеркалу, глядя на ткань, головной убор, дурацкие рукава. Она была одна в комнате, никто не мог ее остановить, так что…
Хмурясь, она сжала кружево первого рукава, потом другого. Они оторвались легко на локтях. Остались плотные красные рукава до локтей, без глупых «крыльев». Она уже ощутила себя лучше. Но этого было мало.