Как и на других имперских окраинах, центральная власть сознавала, что важнейшим путем инкорпорации Прибалтики в состав империи является включение местного дворянства в общероссийскую элиту. Так, в 1730 г. был создан лейб-гвардии Измайловский полк, офицерский состав которого формировался из лифляндцев, эстляндцев и курляндцев. В 1731 г. основан Сухопутный Шляхетный кадетский корпус для дворянских детей, причем из 200 его воспитанников 50 должны были быть остзейцами. В уставе корпуса специально оговаривалось, что «в одном покое могут жить по 6 и по 7 человек кадетов, и у всех позволяется быть двум служителем; и можно определить к российским чужестранных, а к эстляндским и лифляндским российских служителей, дабы тем способом всякой наилучше другим языком обучаться и к оным привыкать мог». Требования представителей лифляндского и эстляндского рыцарства в Уложенной комиссии подтвердить его традиционные привилегии вызвало у Екатерины II нескрываемое раздражение, и в последующие годы на прибалтийское дворянство было оказано сильное давление, в частности с целью уменьшить произвол в его отношениях с крепостными. Вместе с тем императрица активно использовала опыт прибалтийских провинций в организации местного управления при подготовке Учреждений для управления губерниями 1775 г.
Общая направленность губернской реформы Екатерины И, как уже говорилось, была связана с перераспределением власти между центром и регионами в пользу последних, что, по-видимому, по мысли императрицы, должно было предотвратить повторение событий, подобных Пугачевщине. При этом одной из причин, вызвавших это восстание, было как раз стремление центра регламентировать жизнь яицких и донских казаков, а также народов Поволжья.
Среди историков нет единства мнений относительно влияния реформы 1775 г., имевшей многоаспектный характер, на управление страной с точки зрения централизации власти. Так, некоторые исследователи полагают, что смысл политики централизма остался неизменным, в то время как другие обращают внимание на то, что контроль за низшими звеньями местного управления переместился из центра непосредственно в губернии. По мнению одних (О.А. Омельченко), именно этой реформой Екатерина построила «грандиозное здание бюрократической монархии», а другие историки (Я. Зутис, Дж. ЛеДонн) считают, что она, напротив, носила антибюрократический характер. Не вызывает, однако, сомнения, что центральная власть в результате реформы не ослабла, а ее проведение способствовало унификации системы управления империи в целом, ликвидации остатков автономии провинций и превращению России в унитарное политическое образование.
Так, в прибалтийских губерниях начиная с 1779 г. началось постепенное вытеснение традиционных административных и судебных органов институциями, предусмотренными Учреждениями 1775 г., что вызвало сопротивление местного дворянства, и потому процесс растянулся на несколько лет. Правительство при этом действовало крайне осторожно: в 1783 г. права прибалтийских дворян по владению земельными имениями были приведены в соответствие с общероссийскими, а на местное население распространена подушная подать, но одновременно было подтверждено освобождение от рекрутской повинности. Окончательная ликвидация элементов остзейской автономии была осуществлена в 1785–1786 гг. после издания жалованных грамот дворянству и городам, что привело фактически к ликвидации остзейского рыцарства в качестве особой привилегированной корпорации. Неслучайно с конца XVIII в. начинается процесс ассимиляции прибалтийских дворян, в частности посредством заключения браков с представителями русского дворянства, и обрусения значительной их части.
Аналогичные процессы шли и на других имперских окраинах, в том числе в Северном Казахстане, где после ликвидации в 1785 г. ханской власти началось создание учреждений, предусмотренных реформой 1775 г., причем предпринимались усилия по инкорпорации традиционной родовой знати в российскую административную структуру и переводу кочевников на оседлый образ жизни. Важное с точки зрения взаимоотношений имперского центра и окраин значение имела проводившаяся с начала царствования Екатерины II политика веротерпимости, в частности в отношении мусульманского населения Поволжья. Она значительно облегчила, например, интеграцию в состав империи Крымского полуострова и Кубани, хотя при этом значительное число крымских татар и ногайцев все-таки предпочли эмигрировать в пределы Османской империи. С другой стороны, невозможность вписать в общеимперскую социальную структуру многочисленное еврейское население территорий, полученных в результате разделов Польши, привела к установлению в 1791 г. черты оседлости, ограничивавшей расселение евреев сперва Белорусской, Екатеринославской и Таврической губерниями, а позднее Минской, Волынской, Подольской, Витебской, Могилевской, Киевской, Черниговской и Новгород-Северской, Виленской, Гродненской и Курляндской губерниями.
Пришедший в 1796 г. к власти Павел I и в сфере взаимоотношений центра и регионов попытался осуществить своего рода ревизию политики своей предшественницы. Так, на Украине и в Прибалтике были восстановлены некоторые ликвидированные ранее традиционные органы управления и одновременно в масштабе всей страны сокращены полномочия введенных Учреждениями 1775 г. органов сословного самоуправления. Новая губернская реформа привела к сокращению общего числа губерний, но при этом в особый регион была выделена Область Войска Донского. С одной стороны, за всеми этими действиями императора просматривается стремление к усилению централизма за счет сокращения властных полномочий на местах, что соответствовало представлениям Павла о принципах организации монархической власти. Но одновременно с этим восстановление на местах органов власти, отличных от общеимперских, было, по-видимому, попыткой предотвратить там возможные конфликты и вызвано страхом перед распространением на Россию вредного влияния Французской революции. Однако остановить тенденцию унификации имперского пространства эти меры Павла уже не могли.
СОЦИАЛЬНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА XVIII ВЕКА
Для описания социальной организации российского общества XVIII в. в исторической литературе используются различные термины и понятия: классы, социальные группы, страты, социальные категории и др. Наиболее употребительным является понятие «сословия». При этом долгое время считалось, что процесс формирования сословий на Руси начался едва ли не в древнейшее время и к XVIII в. они уже несомненно сложились. Однако, по мнению ряда современных историков, юридических сословий, подобных тем, что имелись в Западной Европе, т. е. таких, чьи обязанности, права и привилегии зафиксированы в законодательстве, к концу XVII в. в России еще не было, и они лишь начали постепенно формироваться благодаря реформам Петра I, изменившим в том числе и характер российского права.
Особенностью процесса формирования в России сословного строя была неравномерность темпов образования отдельных сословий. Быстрее всего шел процесс складывания дворянского сословия. Уже начало создания регулярной армии накануне Северной войны, завершившееся введением в 1705 г. рекрутской повинности, разрушив прежде существовавший порядок службы, привело к исчезновению системы поместного верстания и окончательно ликвидировало формальную разницу между московскими и городовыми дворянами, служилыми по отечеству и по прибору. Таким образом, возникли условия для слияния различных категорий служилых людей в единую социальную корпорацию. Еще одно препятствие на этом пути было уничтожено Указом о единонаследии 1714 г., завершившим шедший в течение всего XVII в. процесс слияния поместья и вотчины и придавшим всем земельным владениям дворянства наследственный статус. Следующей важной вехой стало появление в 1722 г. Табели о рангах, упорядочившей систему государственной службы. Вместе с тем петровское законодательство о дворянстве было достаточно противоречивым. Степень личной свободы дворян оказалась еще более ограниченной, чем прежде: дворянин был обязан служить, причем теперь не время от времени, а постоянно и бессрочно, а всякое уклонение от службы, по крайней мере формально, было чревато конфискацией имений и уголовным преследованием. С обязанностью служить была связана и важнейшая привилегия дворянства — его неподатной статус. Табель о рангах при этом открывала возможность получения дворянства представителями иных социальных групп и, таким образом, это сословие изначально формировалось не как замкнутая корпорация. Большое недовольство дворян вызывала норма Указа о единонаследии, запрещавшая раздел имений между всеми наследниками, а также необходимость начинать службу с нижних чинов. Владение крепостными душами, согласно петровскому законодательству, также не являлось еще монополией дворянства: по указу 1721 г. предпринимателям недворянского происхождения разрешалось покупать крестьян для работы на промышленных предприятиях.