— Думаешь, она отдала? — с сочувствием спросила Миллисента.
— Я ей запретил, — очень твердо произнес Забини. — Но, — его голос взлетел столь резко, что все переговоры разом стихли, — я заставил вас выслушать эту неприятную историю не для того, чтобы вы меня пожалели. Вы должны представлять, что и как происходит. И я не могу утверждать, что моя мать единственная жертва шантажа.
— Кто-нибудь знает о том, что Грэйбек ее преследует? — спросила Гермиона.
— Конечно. Все авроры, которые занимались расследованием причин смертей ее многочисленных супругов, — с сарказмом ответил Забини. — Ты думаешь, почему ее не привлекли к суду ни разу, ведь это очень подозрительно — когда у ведьмы один за другим мрут богатые мужья. Авроры, само собой, соблюдали конфиденциальность и все такое, и никто не видел фотографии трупов, разорванных в клочья. Моя мама по понятным причинам тоже не говорила в свою защиту, и потом, она всегда очень не любила давать интервью.
— Но разве ей не предлагали охрану? — продолжала допытываться Гермиона.
— Предлагали, — снисходительно усмехнулся Забини. — Но любая охрана рано или поздно дает сбой. Вот что я хочу вам сказать: прятаться — это не выход. Мне за всю мою жизнь прятаться до чертиков надоело. Я хотел бы прекратить это. Поэтому я здесь.
Амбридж тоже прибыла на место. Она, несомненно, могла видеть, что творится внутри теплицы. Гарри не без злорадства наблюдал, как она подошла к двери, подергала ручку, затем вынула палочку и попыталась применить магию — все без толку.
— Но мы не можем, — беспомощно и виновато протянула Ханна Эббот, — остановить оборотней своими силами!
— Мы не можем сейчас даже прекратить хождение листовок по школе. Значит, нужно смотреть масштабнее, — сказал Малфой.
Собравшиеся, придавленные жутким рассказом Забини, одарили его неприязненными взглядами.
— Это как? На астрономическую башню лазить и вниз с нее поглядывать? — съязвил Рон.
— Нет. Мы должны Темного лорда задержать. Нельзя допустить, чтобы он получил контроль над магами и магглами. И для этого мы, слизеринцы, сразу же определили для себя единственный способ.
— Какой? — спросило сразу несколько голосов.
— Сократить число его сторонников, — ответил Драко. — Над этим ведь и Орден должен работать.
— Что-то не особо у вас получилось, — проворчала Лаванда.
— Возможно. Но они поддерживали тех ребят в нашем колледже, кто сомневался в его методах, — вступился Нотт. — Я лично — один из таких колдунов, и могу сказать, что есть много колеблющихся.
— И что с ними делать? Если переманивать, то с этим есть проблема. Ты хочешь видеть на нашей стороне ненадежных людей? — бестактно спросил Захариас Смит, поворачиваясь к Гарри.
— А ты сразу хочешь увидеть их всех в гробу? — флегматично поинтересовался Гойл у Смита.
— Почти так и выглядит реальная альтернатива, — согласился Гарри, неохотно отвлекаясь от наблюдения за Амбридж, прыгающей по крыльцу. — Вы, слизеринцы, на деле, если уж на то пошло, сосредоточились на том, чтобы охранять «Хогвартс» и поддерживать в нем хотя бы подобие порядка, но этого недостаточно, если снаружи царит хаос.
Сия глубокая мысль, нашедшая в свое время поддержку среди членов Д.А., слизеринцам, несомненно, не понравилась.
— Не знаю, что получится, если мы тоже примем участие в этом хаосе, — возразил Малфой. — Надо правильно оценивать свои силы, Поттер.
— Лично я в своих силах не сомневаюсь, — запальчиво начал Гарри, но предупреждающее покашливание Гермионы побудило его повременить пока с завязыванием споров. — И не надо забывать, мы не одни, другие тоже что-то делают. Между прочим, даже… Министерство реформирует систему содержания в Азкабане! — вдруг кстати припомнилось ему.
— Слышал, — кивнул Малфой. — Только такое впечатление, что они и сами не знают, в чем эта реформа заключается.
— Главное, нас поддержат в Ордене, — продолжал, игнорируя скепсис, Гарри, — и у нас есть преимущество.
— Какое? — усмехнулся Малфой. Сама его физиономия, как всегда, раздражала, но Гарри напомнил себе, что его можно понять, учитывая, что в его теперешнем положении Драко утратил почти все свои преимущества.
— Мы стоим у истоков, — ответил гриффиндорец. — Именно отсюда все начинают — со школы. — Тут в его голове обозначился смутный план, и, еще не разобравшись в нем, Гарри сказал: — Именно здесь, между прочим, спрятано зеркало Сокровения.
— И что ты предлагаешь? — с тревогой спросила Гермиона.
— Если можно увеличить его мощность, то это позволит задержать кого угодно. Представь, толпы Упивающихся смертью стоят перед ним и высматривают, как получают то, о чем они больше всего мечтают! Надо только заманить их к нему, и все!
Гарри сам не был вполне уверен, что это возможно, поэтому ждал возражений и без труда заметил, что большинство ребят восприняли его предложение недоверчиво. Видимо, никто не был знаком с принципом действия зеркала Сокровения, поэтому они молчали. Судя по тому, как хмурился Малфой, ему все, что говорил Гарри, казалось откровенным бредом, разве что он не имел аргументов против.
— А приманкой, ведущей к Зеркалу, будешь ты? — наконец, нашелся слизеринец.
— Могу тебе уступить эту честь. Они клюнут, — уверенно высказал Гарри.
— Никто не должен подвергаться опасности, — дрожащим голосом потребовала Ханна Эббот.
— Ну, уж это сказка по нынешним временам! — фыркнула Пэнси Паркинсон.
Но сама мысль о том, чтобы ловить Упивающихся смертью с помощью Зеркала в школе, не только ей, но и многим глубоко не понравилась. Гарри, не прекращая одним глазом наблюдать за Амбридж, попытался отстоять необходимость применить Зеркала, которая с каждой секундой ему все больше нравилась, и убедился, что у некоторых на это просто не хватит мозгов!
— Нужно отобрать у Лорда палочку, и все дела, — отмахнулся Крэбб.
Гарри, воспринявший этот совет как бредовую шутку, не сразу понял, с чего это многие ребята вдруг заулыбались и принялись обмениваться таким оптимистичными взглядами.
— А ведь это шанс, — вырвалось у Малфоя.
Только тогда Гарри понял, что пора вмешаться и охладить разгорающийся энтузиазм, причем уже чувствовалось, что он немного опоздал с этим.
— Вы что? — возопил он, стараясь, чтоб это вышло как можно саркастичнее.
Однако его недоверчивость не произвела нужного впечатления, разве что на лицах некоторых ребят отразилось сомнение. Гарри безнадежно и несколько преувеличенно вздохнул; ему все казалось ясным, и он как-то не думал, что придется прибегнуть к разъяснениям.