Когда, уже ближе к вечеру, Беторикс вернулся обратно в деревню, юный Арпай нетерпеливо дожидался его у ворот дома старосты.
– Господин! – едва завидев «благородного всадника», громко вскричал подросток. – Мы поймали его, поймали!
– Кого поймали? – погруженный в собственные мысли, не сразу понял молодой человек.
Арпай хлопнул себя руками по коленкам:
– Ну, его же! Того, кого ты приказал, – разносчика молока!
– Ах, вон оно что! – Виталий почувствовал нарастающее волнение – неужели наконец появится ниточка, ведущая к мятежному Камуноригу, к жене и друзьям?
– Да, да, благороднейший – мы его таки поймали!
– И где же он?
– В яме сидит. Не беспокойся, господин, не убежит, мы его сторожим зорко!
– Подожди… – достав из заплечной сумы подвеску с изображением алого лотоса (подвеску убитого друида), молодой человек махнул парнишке рукой. – Ну. Пошли, дружище Арпай. Показывай, где тут у вас яма.
Вроде бы, мальчишка оказался тем самым грязнулей, которого благороднейший атаман шайки едва не принес в жертву. А может, и не тот – для Виталия все они были на одно лицо – все одинаково лохматые, грязные…
На всякий случай отправив прочь Арпая и его парней, Беторикс, усевшись перед ямой на корточки, первым делом показал пойманному подвеску… на что грязнуля не прореагировал никак. Вот как сидел – волчонок волчонком – так и продолжал сидеть, не вздрогнул даже.
– Я – друг, – тихо промолвил Виталий. – Друг. Понимаешь? Друг! Благородный Камунориг, благороднейшая Алезия, Кари, Летагон Капустник – это все мои старые сподвижники и добрые друзья. Ты ведь знаешь их… и знаешь этот цветочек, – молодой человек поиграл подвеской.
Оранжевое вечернее солнце еще не скрылось за горными кряжами, и алый лотос загадочно сверкнул эмалью… цветок – тайный знак – нельзя было не разглядеть, не увидеть. Почему же мальчишка не реагировал? Боится? Вполне вероятно.
– Я велю тебя выпустить… И не наказывать никак, – спрятав подвеску, пообещал Беторикс. – Клянусь богами горных кряжей!
Пленник дернулся, в серых блестящих глазах его вдруг появилась надежда. Богами зря не клянутся – чревато!
– Отпустишь?
– Ты из этой деревни?
– Да. Я помню тебя, благороднейший. Там, в лесу…
Ага! Значит, это именно тот грязнуля…
– Я скажу… скажу все… – мальчишку вдруг словно прорвало – смуглые плечи его затряслись, из глаз брызнули слезы, оставляя на грязных щеках розовые влажные борозды. – Только не надо меня пытать, не надо отдавать оватам… Ведь ты обещал… Поклялся самой крепкой клятвой!
– Обещал – не трону! – веско подтвердил молодой человек. – Ничего тебе не будет, так что давай, рассказывай.
– Я скажу… – всхлипнув, подросток собрался с мыслями. – Это все благороднейший Кельгиор, его люди.
– Кельгиор?
– Да-да! Это он приказал красть коров… у него же стадо. Его люди приходят из-за гор целой шайкой, я жду их в условленном месте, обычно – в урочище за старым кленом, рассказываю о том, где искать наши стада, сколько там пастухов, сколько собак…
– Так-та-ак, – разочарованно протянул ожидавший несколько иного результата Виталий. – И что ты получаешь за свои дела?
– Они меня не трогают, – мальчишка тупо опустил голову. – А могли бы давно убить, увести с собой, отдать друидам.
– Что же ты не рассказал об этом старосте? Орданикс, ваш вергобрет, кажется, неплохой человек.
Пленник вскинул глаза:
– А что ему до меня? Я ведь безродный раб, приблуда. И сейчас… боюсь, даже твоя клятва, благороднейший господин, не удержит деревенских от расправы. Я же их враг, так уж выходит.
– Но можешь помочь им. Устроим засаду в урочище у старого клена. Согласен?
– Согласен, – не раздумывая, кивнул мальчишка. – Хуже мне уже все равно не будет. А бояться я устал.
– Как зовут тебя? – поднявшись на ноги, справился Виталий.
– Бовис… Обычно никого не интересует моя имя.
– Ничего, парень, скоро наступят лучшие времена… если ты сам себе поможешь… Да, и вот еще что… – молодой человек оглянулся по сторонам и понизил голос: – Завтра днем тебя поведут выбирать место для засады… обязательно проведи всех мимо старого клена.
Завтра же, днем, около урочища у старого клена ополченцы во главе с вергобретом и Беториксом внезапно обнаружили странные знаки – кто-то провел борозды, взрыхлил мох, непонятно зачем.
О странных бороздах, подбежав, сообщил Арпай.
– Вряд ли это дело рук человеческих, – осмотрев знаки, задумчиво произнес Беторикс. – Я видел такое и раньше… в наших местах. Вне всякого сомнения – это знамение богов.
– Смотрите, тут еще и череп! – возбужденно воскликнул кто-то из парней.
Вергобрет с интересом всмотрелся:
– Мертвая голова… И нарисованный на ней круг… символ солнца.
– Скорее – символ полной луны, – поспешно поправил молодой человек. – Знак солнца – свастика, а здесь – точка. Точка – это лунный знак. Хотя… лучше спросить друида.
– Так мы и сделаем, – староста обрадованно кивнул и махнул рукою. – Все, место присмотрели – возвращаемся обратно домой. Да! За парнем приглядывайте.
Вот это уж он говорил зря, грязнулю Бовиса и так держали на коротком поводке, даже рук не развязали. Зря… никуда этот парень не собирался бежать.
Друид Ларкес не поленился самолично осмотреть знаки – естественно, Виталий тут же вызвался его сопровождать, хорошо себе представляя, какие выводы жрец сделает из увиденного.
– Это знамение, – заявил друид на совете селения, как обычно, собравшемся в доме вергобрета. – Борозда, если посмотреть сверху, означает стрелу, острием указующую на озеро мертвых голов. О том же месте говорит нам и череп, а рисунок на нем, вне всяких сомнений означает полнолуние. В полнолуние на озере мертвых голов что-то произойдет… Боги дадут какой-то знак! И, быть сможет, снимут проклятии.
При этих словах собравшиеся обрадованно переглянулись – не так уж и много было в ближайшей округе сакральных мест, которые бы все почитали.
– А вот это было бы славно!
– Нам надо молить богов. Принести к полнолунию достойные жертвы!
– Я бы на вашем месте подождал с жертвами, – осадил Виталий. – Сначала надо дождаться знака богов. Что они хотят? Что скажут? Верно, уважаемый Ларкес?
– Да-да, – покладисто закивал друид. – Все верно.
Как социолог, Виталий прекрасно знал, каким образом организовывать нужные слухи, вовсе не возникающие сами собой, как многим почему-то кажется. Нет, тут приходится поработать: подготовить нужных людей – разносчиков, а, говоря по-ученому – реципиентов, выбрать каждому группу, да еще прикинуть для обычных жителей референтные группы – тот круг людей, которому бы они доверяли, на кого равнялись, с кем бы сравнивали свое поведение и даже более того – всю свою жизнь.
Реципиентов Виталий использовал «втемную», просто как бы невзначай проговорился о знаках в одном месте, в другом… и уже через пару дней вся деревня знала – в полнолуние на озере мертвых голов произойдет нечто очень важное и, может быть, очень благоприятное для всей деревни, для всей округи.
Беторикс тоже, как и все, волновался – лишь бы не подвел Кармак, плотник. Впрочем, Лита – девочка умная, должна бы проследить, чтоб все было сделано как надо, вон, с бороздами и черепом же постаралась – за черепом, как потом хвастала, лично ныряла, испросив на то разрешение богов.
Да, молодой человек вовсе не напрасно надеялся на новоявленную сестрицу – у той наконец-то появилась четкая цель. И ради этой цели девчонка была готова на все, проявляя прямо-таки кипучую энергию и вкладывая в это дело весь свой недюжинный ум. Ну еще бы! Жених у нее уже был, род – благородный род – тоже. Осталось лишь закрепить свое положение, так сказать – материально. И в этом смысле предложение вергобрета Орданикса пришлось бы более чем кстати. Благороднейший Беторикс здесь не останется, он птица высокого полета, вовсе не для этого лесного селения. Что ж – благородный Нетубад в качестве защитника деревни – ничуть не хуже. Чем плохо-то, если селение наконец обретет профессионального защитника – воина и, вдобавок, женщину-друида… Местный старичок Ларкес совсем не плохой человек, можно будут работать на пару. А что жрица вдруг выйдет замуж… так ведь от друидов никто и не требовал обета безбрачия, вообще, жрецы в Галлии всегда жили как хотели. Могли жениться, могли и не жениться, могли воевать, могли и не воевать… Главное – это общение с богами.
– Тщательней, тщательней подгоняй, – сверяясь с нарисованным на коре чертежом, наставляла Кармака Лита. – Вот эту втулку поглубже задвинь… Надеюсь, ты ее из дуба вытесал?
– Из граба.
– М-м-м… ладно, тоже пойдет, – задумчиво потеребив кончик носа, девушка подозвала ошивавшегося неподалеку Нетубада. – О, благороднейший жених мой! Пойдем-ка присмотрим подходящий камень…