пластины, и отскочил прочь. Они оба оказались лицом к лицу. Балдур чувствовал, как из пасти несёт застоялой вонью, перегнившего мяса и топленной крови. Он видел ужасающую ярость в единственном целом глазу.
За годы своей деятельности ему приходилось ни раз видеть подобное, однако в тот момент было нечто еще. Нечто личное. Зверь не просто хотел разорвать на части плоть человека, потому что Балдур был нарушителем. Он жаждал вырвать ему сердце, так как глубоко внутри ненавидел его, насколько это возможно.
Зверь клацнул зубами, прямиком у носа человека, Балдур оскалился в ответ.
— Вали его! — прокричал стервятник.
— Значит, теперь ты на меня обращаешь внимание?! — процедила Мира сквозь зубы, тянув на себя изо всех сил. — Обычно Дэйна этим занимается!
Балдур замахнулся и метил чуть выше, как раз прямиком в крестец. В то мгновение, началась настоящая гонка. Кто успеет первым? Кто выживет, а кто умрет? Стервятник чувствовал, как сбоку приближаются мощные когти мутанта. Кто окажется быстрее, человек или зверь?
Выяснить так и не удалось. Мира резко дернула на себя, и тот, наконец теряя равновесие, предпринял то, что давно сделал бы любой другой на его месте. Он сорвал с себя плеть, и мощным отскоком скинул с себя человека. Зверь отбежал на дальний край комнаты, разрывая дистанцию между капканом, в который сам себя поставил.
Балдур приземлился недалеко от Миры, и поднялся на ноги в довольно бодрой манере. Мускулистый мутант метался из угла в угол, грозно скалясь. Он более не спешил нападать, опасаясь вновь оказаться меж двух огней, но злоба и жажда никуда не пропала.
— Балдур! — схватила его за руку Мира, что так же начинала выходить из себя. — Ты что творишь?!
Он ощущал, как постепенно берет контроль битвы в свои руки, и уже заставляет противника поджимать хвост. Стервятник довольно улыбнулся, и даже позволил себе подразнить зверя. Балдур сделал ложный манёвр, словно собирается атаковать вновь, а затем снова ухмыльнулся.
Зверь издал предупредительный гневный рык.
— Стервятник! — Мира резко повернула его к себе, и одарила увесистым хуком в челюсть. — Придешь ты в себя или нет?
— Мира… — пошатнувшись, удивился тот.
— Тактика, стратегия! Ты чего вытворяешь, словно первый раз стеной? Понять, изучить, найти слабые места. Используй голову, сконцентрируйся.
Балдур вновь провел ложную атаку. Зверь проревел и едва сдерживал себя от кровавого безумия.
— К чёрту! Буду думать за тебя, слушай внимательно. Ближе всех он…
— Лак и Хиталька, — внезапно ровным голосом прервал её Балдур. — Он вот-вот сорвется, ты знаешь, что делать. Еще одно, я эту сволочь соберу, выжму до последней капли.
— Наконец, очнулся. Собирай, это ослабит его и сыграет нам на руку.
— И Мира.
— Что еще? — прошипела она.
— Я скучал.
Она не смогла удержать в себе тень легкой улыбки, что появилась в уголках её губ:
— Заткнись, Красный Стервятник.
Они атаковали первыми. Зверь не остался в стороне, не позволяя себя прижать к стене, но и соблюдал дистанцию, дабы не оказаться меж двух огней. Мира взмахнула рукой и весьма осязаемый и видимый хлыст из чистого духа оплел запястье зверя. Не успел тот воспользоваться случаем, и одним движением приблизить меридинку к себе, как внезапно у правого бедра появился клинок. Балдур метил в жизненно важную артерию, если таковая у него имелась, но зверь успел увернуться, переключив всё свое внимание на человека, что каким-то образом оказался настолько близко. Не раздумывая, сборщик дал возможность Мире действовать.
Меридинка в кувырке подобралась к окровавленным жезлам, и соединив в глефу, вонзила её в пол. Крошка посыпалась в разные стороны, и всё что ей требовалось это пара мгновений, к счастью, Балдур умело держал внимание зверя вокруг своей особы. Мутант в свою же очередь яростно размахивал как лапами, так и клацал челюстью. Мира отпустила кнут и позволила ему и дальше болтаться на запястье противника, она найдет ему применение, когда настанет время, и судя по тому, что заклинание было почти готово, оно наступило. Она протянула руку, и парящий кончик как по велению связался с новым, что показался из среднего пальца женщины. Зверь почувствовал сопротивление, замахнувшись для очередного удара, но было поздно. Мира крепко обвязала кнут вокруг глефы, и активировала заклинание.
Искры забегали по стенам, ползли кривой другой по всей комнате, как десятки змей. Дышать стало тяжелее, из-за накопившегося озона в воздухе. Казалось, будто Мира пропускала через своё тело невероятное количество духа, и когда он достиг своего пика, она схватилась обеими руками за оружие.
Зверь скривился в конвульсии, а мышцы на его могучем теле хаотично сокращались. Он попытался отдернуть руку, но глефа намертво была вбита в пол, и отказывалась даже гнуться. Волосы Миры парили в воздухе, словно завораживающие, но смертоносные волны моря.
Балдур оказался рядом в нужный момент, он надеялся, что меридинка не пропустит окно, в противном случае корчится ему на полу вместе с мутантом. С другой стороны Мира не щадила своих сил, и судя по боли и конвульсиям зверя, Балдур не выдержал бы и секунды подобного разряда. Промедление было равносильно смерти, поэтому стервятник не колебался ни секунды.
Первым ударом он вонзил клинок в брюхо противника, а вторым размашистым ударил кулаком в бок. Дух забегал по всей руке, а в голове привычно помутнело, только в этот раз по какой-то причине ему удалось перенести «похмелье» довольно легко. Балдур не стал разбираться почему, и зачерпнул на полный кристалл. Обычно в такой ситуации, богатый и жестокий дух подобного существа ударил бы по разуму человека как кувалдой, но всё что он почувствовал, это легкий шлепок.
Зверь же в свою очередь завопил и предсказуемо попытался увеличить дистанцию между ним и сборщиком. Ситуация оказалась слишком привлекательной, чтобы не воспользоваться ею, особенно в бою с подобным созданием. Балдур увернулся от когтей другой лапы, парировал неуклюже выброшенную ногу, а затем, когда мутант попытался вцепиться клыками в шею человека, стервятник двумя руками вырвал меч из брюха создания и, закрутившись для силы удара, снёс начисто ему голову.
В тот же момент механизм на руке дал о себе знать и под щелчок вылетел заполненный до отказа кристаллик. Голова откатилась на несколько шагов, и всё еще корчилась в гримасе отвращения и ненависти. Посмертные конвульсии были не редкостью, и даже отсеченная голова еще несколько мгновений могла следить глазами на убийц. Балдур знал, что некоторые