Адольф Фредрик, досконально знавшего участок.
– Это не ты здесь хозяйничаешь? – спросил Кольберг.
– Нет, боже меня избави.
И Ханссон с ужасом глянул по сторонам.
– А кто тут командует парадом?
– Наверное, не один, а многие, но только что прибыл интендант Мальм. Он там позади, в фургоне.
Они протиснулись к машине.
Мальм был подтянутый, элегантный мужчина лет эдак сорока пяти, с приятной улыбкой и волнистыми волосами. Своей хорошей формой он был, по слухам, обязан верховым прогулкам на Юргордене. Его политическая благонадежность была выше подозрений, анкетные данные могли вызвать только восторг, но как работник он оставлял желать лучшего. Находились люди, которые вообще считали его полной бездарью.
– Боже мой, Ларссон, у тебя немыслимый вид.
– Где Бек? – спросил Кольберг.
– Мне не удалось установить с ним контакт. Да и вообще это случай для узких специалистов.
– Каких специалистов?
– Разумеется, для специалистов по охране общественного порядка, – с досадой пояснил Мальм. – Полицеймейстер, как на грех, уехал, а шеф отдела в отпуске. Мне удалось связаться с начальником полиции. Он сейчас в Стоксунде и…
– Отлично, – сказал Гунвальд Ларссон.
– В каком смысле? – насторожился Мальм.
– В том, что там его не достанет пуля, – объяснил Гунвальд Ларссон с невинным видом.
– Как-как? Ну, что бы там ни было, а командовать поручили мне. Я вижу, вы прибыли с места преступления. Как вы расцениваете обстановку?
– На крыше сидит псих, вооруженный автоматом, и подстреливает полицейских, – объяснил Гунвальд Ларссон.
Мальм зачарованно смотрел ему в рот, но продолжения не последовало.
Гунвальд Ларссон зябко похлопал себя по бокам.
– Он забаррикадировался, – сказал Кольберг. – Соседние крыши все ниже. Кроме того, он время от времени спускается в квартиры верхнего этажа. Мы до сих пор даже мельком его не видели. Словом, подобраться к нему не так просто.
– Ну, есть много способов, – важно проронил Мальм. – Мы располагаем значительными ресурсами.
Кольберг обернулся к Ханссону:
– А что было с автобусом, который обстреляли на Оденгатан?
– Черт бы его побрал! – выругался Ханссон. – Двое раненых, один в руку, другой в ногу. Можно внести предложение?
– Какое еще предложение? – спросил Гунвальд Ларссон.
– Смотаться отсюда. В какое-нибудь другое место, которое находится в границах оцепления, например на территории газового завода, что возле Торсгатан.
– Где раньше были старые газовые часы? – уточнил Кольберг.
– Именно туда. Часы-то уничтожены. На их месте теперь электронный регулировщик.
Кольберг вздохнул. Старые, сложенные из кирпича часы были уникальным сооружением, и многие видные лица участвовали в кампании по их спасению. Разумеется, безрезультатно. Разве какие-то часы могут быть важнее, чем регулировщик?
Кольберг покачал головой. Отчего ему вечно приходят на ум посторонние мысли? Ей-богу, что-то с ним не так.
– А вертолет может там сесть? – спросил Мальм.
– Может.
Мальм бросил быстрый взгляд на Гунвальда Ларссона и спросил:
– А… пуля туда не может долететь?
– Не может, не может. Если, конечно, у этого черта на крыше нет гранатомета.
Мальм долго молчал. Потом долго разглядывал своих коллег и сказал резким отчетливым голосом:
– Господа! У меня есть идея. Мы поодиночке пробираемся к газовому заводу на Торсгатан. Встреча через… – Он взглянул на часы. – Через десять минут.
XXVII
Когда Мартин Бек попал на Торсгатан, было половина второго, и там уже царил относительный порядок.
Мальм расположился в бывшей сторожке больницы у Западных ворот, а вокруг себя сосредоточил не только значительные материальные ресурсы, но и большую часть тех полисменов, которые играли в драме первостепенные роли. Даже Хульт и тот был здесь, и Мартин сразу ему сказал:
– А я тебя искал.
– Ты меня? Зачем?
– Теперь это уже не имеет значения. Просто Оке Эрикссон вчера вечером звонил Нюманам и назвался твоим именем.
– Оке Эрикссон?
– Да.
– Оке Рейнольд Эрикссон?
– Да.
– Он и убил Стига Нюмана?
– Похоже на то.
– А теперь он сидит на крыше?
– Очень может быть.
Хульт ничего не ответил, не изменил даже выражения лица, но стиснул свои узловатые красные руки с такой силой, что костяшки пальцев побелели.
Насколько можно судить, человек на крыше не предпринимал никаких новых действий с тех пор, как час тому назад обстрелял патрульную машину.
Хотя дом был тщательно изучен в бинокль, никто не знал даже, жив этот человек или нет. А полиция со своей стороны не сделала еще ни единого выстрела.
– Но сеть раскинута, – сказал Мартин с удовлетворением.
Штампованная фраза ни у кого не вызвала улыбки, тем более что она вполне точно отражала создавшееся положение.
Квартал, в котором находился дом, был нашпигован полицией. Большинство полицейских были вооружены портативными радиоустановками и могли поддерживать связь как друг с другом, так и с командным пунктом – патрульной