Далее из показаний подсудимого выясняется, что из Орши, Кричева, Лепеля, Борисова и других районов расположения подчиненных Рихерту частей, население насильственно угонялось в Германию.
Судебным следствием также установлено, что Рихерт лично организовал Озаричский лагерь смерти, где было уничтожено около 10 тысяч советских людей, среди которых было большое количество стариков, женщин и детей.
На этом утреннее заседание заканчивается.
Вечернее заседание 16 января.
На заседании продолжался допрос подсудимого Рихерта.
В ходе судебного следствия выясняется, что Озаричский лагерь был типичным лагерем смерти. По приказу Рихерта этот лагерь был организован на 500 человек, а содержалось в нем вначале 1 500 заключенных, а впоследствии — более 10 тысяч.
Заключенные в лагере были обречены на голод и смерть. Под давлением улик подсудимый вынужден признать себя виновным во всех этих преступлениях.
Как установлено Чрезвычайной Государственной Комиссией, кровавые расправы над мирным населением осуществлялись ортскомендатурами и фельдкомендатурами.
— Эти комендатуры подчинялись вам? — спрашивает председательствующий.
— Так точно, — отвечает Рихерт.
Председательствующий: Значит, кто несет ответственность за расстрелы и угон в рабство мирных советских граждан?
Рихерт: Такие деяния комендатуры не могли совершать без приказов командира дивизии.
Председательствующий: А командиром дивизии были вы?
— Так точно, — отвечает Рихерт.
По ходу судебного следствия суд допросил свидетелей Третьякову, Баранчик и Нурутдинова.
Первой дает показания свидетельница Третьякова, жительница деревни Крюково. Она подробно рассказывает об ужасающих условиях в Озаричском лагере, куда она, как и тысячи других женщин, была заключена по приказу подсудимого Рихерта.
Свидетели Баранчик и Нурутдинов приводят новые факты, изобличающие подсудимого Рихерта в кровавых расправах над мирными гражданами и в других преступлениях.
Далее суд переходит к допросу подсудимого Вайсига.
Утреннее заседание 17 января.
На заседании допрашивается подсудимый Вайсиг, подполковник полиции, командир 26 полицейского полка, состоявший в гитлеровской партии с 1933 года.
На временно оккупированной советской территории Вайсиг провел четыре карательных экспедиции. Во время первой экспедиции — в сентябре 1943 года, в районе города Друя и южнее Двинска, было захвачено 400 человек мирных советских граждан. 60 человек из них было расстреляно, а остальные переданы в «СД», и судьба их неизвестна.
Вайсиг признает, что районы, где действовали его войска, были ими совершенно опустошены: деревни сожжены, нетрудоспособное население отправлено к линии фронта, скот и имущество конфискованы.
Прокурор: Расскажите, подсудимый, о назначении карательных экспедиций в районе станции Зябки.
Вайсиг: Операция в районе станции Зябки носила название «Весенний праздник». Она проводилась под командованием генерала третьего танкового корпуса Ронгарт. Во время операции было сожжено 40 населенных пунктов, арестовано около двух тысяч мирных советских граждан. Число убитых неизвестно, но оно было очень большим. Все население, обнаруженное в населенных пунктах, причислялось к партизанам и расстреливалось.
Отъявленный гитлеровский головорез, старый полицейский службист, Вайсиг пытается умалить свою вину, ссылаясь на то, что он «лишь точно выполнял приказы командования».
Под давлением неопровержимых улик он вынужден, однако, признаться, что территория, которую «прочесывала» его оперативная группа, была целиком превращена в «зону пустыни». Население обычно уничтожалось или угонялось в рабство, а имущество забиралось.
Полк, которым командовал Вайсиг, уничтожал исторические памятники, культурные учреждения, церкви.
Отвечая на вопрос прокурора, Вайсиг дает показания о чудовищном злодеянии немецких извергов в районе города Глубокое, где для разминирования дорог было использовано местное население. Мирных граждан здесь обрекали на верную смерть.
Прокурор: Считаете ли вы, что такой метод противоречит правилам ведения войны?
Вайсиг: Да, это противоречит всем законам ведения войны.
Суд допрашивает далее подсудимого Фалька.
Командуя батальоном, входящим в состав 26 полицейского полка, Фальк выполнял прямые указания Вайсига, осуществлял карательные экспедиции против мирного населения. Такие экспедиции проводились в районе города Луцк, в деревнях Вербаев и Новый Став, которые полностью сожжены. При прочесывании деревень, как указывает Фальк, расстреляно 30 человек.
— Куда же девалось остальное население? — спрашивает прокурор.
Фальк: Бежало.
Прокурор: Удалось им бежать?
— По ним стреляли мои солдаты, — уклоняясь от прямого ответа, говорит Фальк.
После того, как прокурор оглашает показания Фалька на предварительном следствии, подсудимый вынужден признаться, что деревни были полностью сожжены, население, в том числе дети, расстреляно, имущество разграблено, скот угнан.
Затем подсудимый Фальк дает показания о карательных экспедициях в районе Глубокое, которые продолжались четыре недели. Он показывает, что эти экспедиции были направлены исключительно против мирного населения. Здесь также дома сжигались, а население расстреливалось или угонялось в концлагери. Из одной только деревни Буреки было заключено в концлагерь 8 тысяч человек.
Отвечая на вопрос прокурора о карательных экспедициях в районе города Себеж, Фальк показывает, что уничтожение мирного населения проводилось здесь под руководством Вайсига. При этом было расстреляно 220 ни в чем не повинных советских граждан, в том числе 20 человек расстреляны подчиненными Фалька.
Следствием установлено, что во время карательных экспедиций на территории Молодечненской области, которыми руководили Вайсиг и Фальк, было сожжено 40 деревень, расстреляно более 400 человек мирных жителей и угнаны в немецкое рабство тысячи человек. Имущество пострадавших полностью разграблено.
Далее прокурор спрашивает подсудимого Вайсига, подтверждает ли он показания Фалька. Вайсиг отвечает утвердительно.
По ходу судебного следствия суд допрашивает свидетелей.
Первым дает показания житель деревни Лепейки, Полоцкой области, П.А. Федькович. Он приводит факты зверских расправ гитлеровских бандитов над колхозниками.
В апреле 1944 года немецкие карательные отряды ворвались в деревню Шарочи. Все мирное население, которое не успело эвакуироваться, было расстреляно. У свидетеля от руки фашистских палачей погибли отец 70 лет, брат, его жена и трое детей — младшему из них было 4 месяца.
Свидетель С.А. Хверенец из деревни Надозерье, Плисского района, рассказал о расстреле гитлеровцами весной 1944 года населения этой деревни.
Свидетель И.Г. Счастный, священник прихода Псуя, Полоцкой области, в своих показаниях рассказал о экспедициях, которые проводили гитлеровцы в апреле—мае 1944 года. Деревни Дуброва, Шо, Хролы, Прудники и другие подверглись зверским бомбежкам с воздуха и были стерты с лица земли. Сотни мирных жителей были расстреляны из автоматов и пулеметов в других деревнях прихода.
На вопрос прокурора, не опознает ли свидетель Счастный кого-либо из участников злодеяний, священник указывает на подсудимого Вайсига, сидящего во втором ряду.
Свидетель С.Ф. Даргаль из деревни Замон, Браславского района, Полоцкой области, был очевидцем расстрела 10 малолетних детей и 40 стариков. Он показывает также, что гитлеровцы сожгли 35 деревень района, истребив всех мирных граждан.
На этом утреннее заседание заканчивается.
Вечернее заседание 17 января.
Заседание началось с допроса подсудимого Эрмансдорфа. Подсудимый дает подробные показания о действиях подчиненных ему частей, с момента прибытия в Советский Союз, и о своей деятельности в должности коменданта Могилевского укрепленного района и города Могилева.
Прибыв в Могилев, Эрмансдорф тотчас же отдал приказ сгонять население для строительства крепости, организовав для этой цели два лагеря. Жандармерия организовала облавы на базарах, в домах, на улицах Могилева. В лагерь было согнано до тысячи жителей города. По указанию Эрмансдорфа было взорвано 600 домов и уничтожены деревни в районе линии обороны. По его же приказу в городе было уничтожено 25 промышленных предприятий, которые могли быть использованы наступающей Красной Армией.
В апреле 1944 года в Минске, у фельдмаршала Буша, состоялось совещание комендантов укрепленных районов, на котором было решено создать охранные зоны вокруг укрепленных районов, а населенные пункты, находящиеся в этих зонах, «освободить от гражданского населения».