– Сколько ей? – спросил Кулум.
– Девятнадцать, – ответил Струан. Напряженность в каюте опять усилилась.
– Тесс очень молода, – сказал Кулум с болью в голосе. – Я бы ни в коем случае не хотел повредить ей. Даже если... ну, можно ли нам... что вы думаете, мистер Брок? О нашем браке? На следующий месяц? То, что будет лучше всего для Тесс, будет правильно и для меня.
– Она действительно еще очень молода, парень, – произнес Брок, уже слегка захмелевший, – но я рад, что ты сказал то, что сказал.
– Несколько месяцев не покажутся тебе концом света, а, Кулум? – Горт старался, чтобы его голос звучал ровно и доброжелательно. – До будущего года осталось едва полгода.
– До января семь месяцев, Горт, – нетерпеливо возразил Кулум.
– Я тут ничего не решаю. Что хорошо для вас двоих, хорошо и для меня. – Горт осушил свой бокал и налил себе еще. – Что ты скажешь, Па? – обратился он к отцу, нарочно подставляя его под удар.
– Я подумаю над этим, – сказал Брок, пристально разглядывая свой бокал. – Она еще очень молода. Спешить в таких делах не подобает. Вы знаете друг друга всего три месяца и...
– Но я люблю ее, мистер Брок, – настаивал Кулум. – Три месяца или три года ничего в этом не изменят.
– Я знаю, парень, – сказал Брок не без теплоты в голосе. Он вспомнил, как радость расцвела на лице Тесс, когда он сообщил ей, что дает свое благословение на ее брак с Кулумом. – Я просто желаю тебе добра, и ей тоже. Мне нужно время, чтобы подумать. – Сообразить, что у тебя на уме, Дирк, сказал он себе.
– По-моему, это было бы очень хорошо и для них, и для нас. – Струан чувствовал теплоту, исходившую от Кулума. – Тесс молода, это правда. Но и Лиза тоже была молода, и мать Кулума. Сейчас мода на ранние браки. Деньги у них есть. Им обеспечено богатое будущее. Если йосс не подведет. Вот я и говорю, что это было бы хорошо.
Брок потер лоб тыльной стороной ладони.
– Я подумаю. И тогда скажу тебе, Кулум. Это неожиданное предложение, вот почему мне нужно время.
Кулум улыбнулся, тронутый искренностью, звучавшей в голосе Брока. В первый раз он почувствовал к нему доверие и симпатию.
– Конечно, конечно, – сказал он.
– Сколько, ты думаешь, времени тебе понадобится, Тайлер? – упрямо спросил Струан. Он видел, что Кулум смягчается перед их притворным добродушием, и чувствовал, что, настаивая, сумеет показать их ему в истинном свете. – Не след нам держать молодежь, как рыбок на крючке, да и о многом надо подумать заранее. Мы должны устроить самую роскошную свадьбу, какую только видели в Азии.
– Как мне помнится, – резко ответил Брок, – свадьбу устраивает отец невесты. И я в этом вполне компетентен и сам знаю, что правильно, а что нет. – Брок понимал, что Струан загнал его в угол и теперь играет с ним как кошка с мышкой. – Поэтому всеми приготовлениями будем заниматься мы сами.
– Конечно, – кивнул Струан. – Так когда ты дашь Кулуму ответ?
– Скоро. – Брок поднялся. – Пойдемте-ка к дамам.
– Как скоро, Тайлер?
– Эй, вы же слышали, что сказал Па, – запальчиво произнес Горт. – Зачем еще теребить его, а?
Но Струан не обратил на него ни малейшего внимания и продолжал в упор смотреть на Тайлера.
Кулум испугался, что дело может кончиться дракой, и тогда Брок передумает, и свадьбы вообще не будет. В то же время ему хотелось знать, сколько ему придется ждать, и он был рад, что Струан не оставляет Брока в покое.
– Прошу тебя, – взмолился он, обращаясь к отцу. – Я уверен, мистер Брок не станет… он внимательно все обдумает. Давай пока оставим это.
– То, чего хочешь ты, Кулум, это твое личное дело! – вскипел Струан в притворном гневе. – Но я хочу получить ответ теперь же. Я хочу знать, в чем дело: тебя либо используют, либо играют с тобой в кошки-мышки, клянусь Богом.
– Это ужасно, что ты так говоришь, – отшатнулся Кулум.
– Да. Но с тобой я на данный момент закончил, так что прикуси язык. – Струан круто повернулся к Броку, зная, что доставил этой отповедью большое удовольствие и ему, и Горту. – Так сколько требуется времени, Тайлер?
– Неделя. Неделя – ни больше, ни меньше. – Брок опять посмотрел на Кулума, и опять голос его потеплел. – Нет ничего страшного в том, чтобы узнать срок, парень, и не беда, если ты спрашиваешь ответа как мужчина мужчину. Это правильно. Неделя, Дирк. Это удовлетворит твою растреклятую неучтивость?
– Да. Спасибо, Тайлер. – Струан подошел к двери и широко распахнул ее, пропуская Брока вперед.
– После тебя, Дирк.
Вернувшись в спокойную, безопасную тишину своей каюты на «Отдыхающем Облаке», Струан рассказал Мэй-мэй обо всем, что произошло.
Она слушала его внимательно, не скрывая своего восторга.
– О, хорошо, Тай-Пэн. Очень хорошо.
Он снял сюртук, который она тут же приняла у него, чтобы повесить в шкаф. При этом движении из широкого рукава ее платья выпал свиток. Струан поднял его и развернул.
Это была изящная китайская акварель, испещренная многочисленными иероглифами. Она изображала морской пейзаж с крошечной фигуркой мужчины, склонившегося в низком поклоне перед женщиной, у подножья высоких, окутанных туманом гор. От скалистого берега отплывал сампан.
– Откуда это здесь взялось?
– А Сам принесла из Тай Пинь Шана, – ответила Мэй-мэй.
– Красиво, – сказал он.
– Да, – спокойно согласилась Мэй-мэй. Она вновь испытала благоговение перед удивительной утонченностью дедушки Дзин-куа. Он прислал свиток одному из своих помощников в Тай Пинь Шане, у которого Мэй-мэй время от времени покупала нефрит. А Сам приняла его, ничего не подозревая, как самый обычный подарок для своей госпожи.
И хотя Мэй-мэй была уверена, что А Сам и Лим Дин рассмотрели картину и иероглифы очень внимательно, она знала, чго им никогда не прочесть тайного послания, которое там содержалось. Оно было слишком хорошо спрятано. Даже на личной фамильной печати ее дедушки была искусно оттиснута другая печать. И стихотворение – «Шесть гнезд улыбаются, глядя на парящих орлов, Восход солнца отсвечивает Зеленым Огнем, И стрела возвещает появление птенцов надежды» – было таким простым и прекрасным. Действительно, кто, кроме нее, мог бы догадаться, что он благодарит ее за сообщение о шести миллионах выкупа, что «Зеленый Огонь» – это «Тай-Пэн», и что он намерен послать ей вестника, которого она опознает по стреле, предъявленной им в той или иной форме, и который сделает для нее все, что только возможно.
– Что означают эти иероглифы? – спросил Дирк Струан.
– Трудно пересказать, Тай-Пэн. Я не знаю всех слов, но тут говорится: «Шесть птичьих домиков улыбаются огромным птицам, плавающим наверху, зеленый огонь виден в поднимающемся солнце, стрела приносит... – она наморщила лоб, подыскивая нужное английское слово, – ...приносит маленьких птичек надежды».