— Надо же! — сказал Хьюиш. — Бутылка-то порченая.
Он налил немного в кружку — вино было бесцветное и без пузырьков. Он понюхал его, потом попробовал.
— Вот так номер, — сказал он — Да это вода!
Если бы посреди океана внезапно прозвучал трубный глас, то и тогда трое в кают-компании не могли быть сильнее ошеломлены. Кружка обошла всех троих, каждый попробовал, понюхал, каждый воззрился на бутылку с роскошной золотой головкой, как, вероятно, Крузо воззрился на следы в песке. И у всех одновременно родилось одно общее мрачное предчувствие. Разница между бутылкой с шампанским и бутылкой с водой невелика, но между судном, груженным шампанским, и судном, груженным водой, лежит огромная дистанция от богатства до разорения.
Откупорили вторую бутылку. В каюте стояло, наготове два ящика: их притащили и попробовали. Тог же результат: содержимое было бесцветным, безвкусным и безжизненным, как дождь на дне рыбачьей лодки, вытянутой на берег.
— Мать честная! — сказал Хьюиш.
— Погодите, попробуем из трюма, — проговорил капитан, вытирая лоб тыльной стороной руки, и все трое, мрачные, тяжело ступая, вышли из каюты.
Всю команду вызвали на палубу, двоих канаков отправили в трюм, третьего поставили к талям, а Дэвис с топором в руке встал у комингсов.
— А как же матросы? Ведь они будут знать, — прошептал Геррик.
— Черт с ними! — ответил Дэвис. — Не до того. Важно знать нам.
На палубу подняли три ящика и по очереди проверили. Из каждой бутылки, по мере того как капитан разбивал их топором, шипя и пенясь, бежало шампанское.
— Из глубины давайте! Слышите? — крикнул Дэвис в трюм канакам.
Эта команда явилась сигналом к новому пагубному повороту в событиях. Подымали наверх ящик за ящиком, разбивали бутылку за бутылкой — оттуда текла вода и только вода. Еще глубже, и вот они дошли до слоя, где даже не было попытки обмануть, где ящики уже были без клейма, бутылки без проволоки и без обертки, где мошенничество стало явным и откровенным.
— Хватит валять дурака! — сказал Дэвис. — Дядюшка, сложи ящики в трюм, а битую посуду свали за борт. Пошли, — обратился он к своим спутникам и повел их назад, в кают-компанию.
ГЛАВА 6
КОМПАНЬОНЫ
Они уселись по сторонам стола. Впервые они собрались за ним все вместе, но сейчас, перед лицом общей катастрофы, они и думать забыли о взаимной неприязни, о былых разногласиях.
— Джентльмены, — начал капитан, выдержав паузу, как заправский председатель, открывающий собрание, — нас надули.
Хьюиш расхохотался.
— Ничего не скажешь, проделка первостатейная! А Дэвис-то, Дэвис думал, это он всех провел! Украли груз сырой водицы! Ой, не могу! — И он закорчился от смеха.
Капитан выдавил из себя слабое подобие улыбки.
— Опять старуха судьба, — сказал он Геррику, — но на сей раз она, сдается, вошла-таки в дверь.
Геррик только покачал головой.
— Ах ты господи, вот отмочил! — не унимался Хьюиш. — Вот бы смеху было, случись такая штука с кем-нибудь другим! А дальше что с этой проклятой шхуной делать? Ну и дела!
— В этом вся загвоздка, — сказал Дэвис. — Одно ясно: незачем везти это дурацкое стекло в Перу. Нет, сэр, мы в капкане.
— Мать честная, а купец? — крикнул Хьюиш. — Купец, который делал погрузку? Он получит новость с почтовой бригантиной и, само собой, решит, что мы идем прямо в Сидней.
— Да, купцу будет худо, — сказал капитан. — Кстати, понятно теперь, почему команда — канаки. Если хочешь потерять судно, то лучшей команды, чем канаки, и искать нечего. Но одно непонятно — зачем шхуну завели в воды Таити?
— Да чтобы потерять ее, младенец! — сказал Хьюиш.
— Много вы понимаете, — возразил капитан. — Никому не охота терять шхуну вот так, ее нужно терять, когда она идет своим курсом, каналья вы этакий! Вы что ж, думаете, у страховой компании не хватит ума, чтобы вылезти сухой из воды?
— Так и быть, — проговорил Геррик, — кажется, я могу вам сказать, почему ее занесло так далеко к востоку. Я знаю от Дядюшки Неда. Видимо, эти двое несчастных, Уайзман и Уишерт, с самого начала, как упились шампанским, так и умерли пьяными…
Капитан опустил глаза.
— Они валялись на койках или сидели в этой самой проклятой каюте, — продолжал Геррик с возрастающим волнением, — и насасывались этой мерзости. Когда их одолела болезнь и начала трепать лихорадка, они стали пить еще больше. Они валялись тут, скуля и воя, пьяные, умирающие. Они понятия не имели, где находится судно, им было наплевать. Они, видно, даже не измеряли высоту солнца.
— Не измеряли высоту? — воскликнул капитан, поднимая голову. — Дух святой! Ну и компания!
— Да какое, к черту, это имеет значение? — вмешался Хьюиш. — Нам-то что за дело до Уайзмана и того, другого?
— Очень большое, — ответил капитан. — Мы как-никак их наследники.
— Да, наследство нам досталось хоть куда, — заметил Геррик.
— Не скажите, — возразил Дэвис. — На мой взгляд, могло быть II хуже. Конечно, с грузом было бы иное дело, сейчас наличных за него не выручишь. Но я вам берусь разъяснить, на что можно рассчитывать теперь. Сдается мне, что нам удастся выжать из купца во Фриско все его доллары до последнего.
— Погодите, — остановил его Хьюиш. — Дайте сообразить, как же это получается, господин судья?
— Слушайте, дети мои, — продолжал капитан, который заметно обрел свою прежнюю самоуверенность. — Уайзмаиу и Уишерту должны были заплатить за то, чтоб они бросили старую шхуну вместе с грузом. Ну. так и мы тоже собираемся ее бросить, и я считаю своим личным долгом добиться, чтобы нам тоже заплатили. Сколько должны были получить У. и У.? Этого мне не угадать. Но У. и У. замешаны в этой истории, они сознательно участвовали в мошенничестве. Мы же действуем честно, мы случайно ввязались в эту историю, так что купцу придется выложить секрет, и уж я постараюсь, чтоб он выложил его честь по чести. Нет, сэр! Все-таки из “Фараллоны” еще можно кое-что вытянуть.
— Валяйте, кэп! — прокричал Хьюиш. — Ату! Вперед! Не сдаваться! Вот это нюх на деньги! Будь я проклят, но такой оборот мне нравится еще больше.
— А я не понимаю, — проговорил Геррик. — Прошу простить меня, но я не понимаю.
— Знаете что, Геррик, — сказал Дэвис, — я так или иначе хотел с вами поговорить по другому поводу, так пусть и Хьюиш заодно послушает. С пьянством покончено, и мы прямо просим у вас прощения. Мы должны поблагодарить вас за все, что вы для нас делали, пока мы вели себя как свиньи. Вот увидите, в дальнейшем я как следует примусь за свои обязанности. Что касается вина, которое, согласен, мы у вас украли, то я все проверю, и вам будут возмещены убытки. С этим все в порядке. Но пот про что я хочу сказать. Старая игра была опасной. Играть в новую так же безопасно, как держать пекарню. Мы просто ставим “Фараллону” по ветру и идем себе, пока не минуем с подветренной стороны наш порт отправления и пока не окажемся достаточно близко к любому другому месту, где есть американский консул. Тут “Фараллону” — на дно, прощай наша “Фараллона”! Сутки или около того болтаемся в шлюпке, а потом консул переправляет нас за счет дядюшки Сэма во Фриско. И если купец не выложит денежки немедленно, то тогда он будет иметь дело со мной!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});