- Ты устала, – и Эмма подавила зевок. Усталость, эмоциональная и физическая, брала своё.
Реджина упрямо покачала головой, приоткрыв глаза, и потерлась носом о нос Эммы.
- Я не устала.
- Реджина, – предупреждающе протянула девушка.
- Эмма, – та мягко поцеловала её, заставив закрыть глаза, – я не хочу спать. Хочу побыть с тобой.
- Но я почти засыпаю, – попыталась Свон снова, осторожно пропуская шелковистые темные пряди между пальцев и задаваясь вопросом, как этой женщине удаётся оставаться настолько совершенной.
- Поспи.
Эмма усмехнулась, лениво и уютно уткнувшись брюнетке в подбородок:
- Ты будешь здесь, когда я проснусь?
Короткие ногти, ласкающие бледную спину, замерли. Голос Реджины был уверенным, как никогда, несмотря на усталость:
- Если это сон, я не хочу просыпаться.
Фраза была резкой, напряженной, но Эмма была согласна с ней всем своим изболевшимся за годы разлуки сердцем, в конце концов, приведшим её сюда, домой. И, слушая, как выравнивается дыхание Реджины, лежащей у неё на груди, она чувствовала себя так, будто на неё снизошло благословение небес. Обняв брюнетку крепче, Эмма погрузилась в сон.
Всего пару часов назад их сжигало неумолимое желание и наполняло счастье и удивление, но, проснувшись, они повели себя, словно случайные любовники, оказавшиеся в постели спьяну и очнувшиеся с жутким похмельем, которое стёрло все воспоминания о предыдущей ночи.
Эмма села на кровати и, молча повернувшись, чтоб взять со столика руку, бросила взгляд на часы. Половина второго. Они поспали чуть больше часа. Надев протез, она прислонилась к спинке кровати, укрывшись одеялом. Эмма знала, что Реджина пристально наблюдает за каждым её движением, и, повернувшись, уловила сомнение в карих глазах. А ведь всего час назад в них не было ничего, кроме любви. Эмма была в замешательстве. Что произошло за этот час? Объятия и поцелуи сменились смятеньем и отстраненностью. Всё, что Эмма чувствовала, это прожигающий, застывший, как у зомби, взгляд Реджины, которая сидела неподвижно, вцепившись в простыню до побелевших костяшек.
Прежде, чем блондинка успела спросить, что не так, Реджина покачала головой и, уткнувшись лицом в простынь, приглушенно произнесла:
- Ты здесь.
- Ага.
Вдруг брюнетка резко вскочила с кровати и, подлетев к стоящей рядом со шкафом корзине для белья, достала из неё и надела безразмерную футболку. Футболку Эммы с надписью US ARMY. Реджина никогда не носила вещей, которые уже отправила в стирку, но сейчас у неё в голове был такой хаос, что ей было всё равно. Повернувшись к Эмме спиной, она открыла ящик с нижним бельём. В зеркале Эмма видела, какое у Реджины напряженное и встревоженное лицо. Достав первую подвернувшуюся под руку пару трусов, женщина натянула их так торопливо, что потеряла равновесие и, качнувшись, вынуждена была прислониться к шкафу.
Три года назад это выглядело бы мило, и Эмма, несомненно, расхохоталась бы и бесконечно подкалывала взволнованную Реджину. Но сейчас не время для смеха и подколок. Блондинка не знала точно, для чего сейчас подходящий момент, но точно не для этого. Так что, пока Реджина бормотала что-то, пытаясь найти какие-нибудь брюки, Эмма выскользнула из кровати и начала тихо одеваться.
Ну, вот. Вот и конец. Одна ночь, точнее, один страстный полдень не могут стереть из памяти три года боли. Она хотела бы этого, но они ведь не в сказке. Они не героини книги или фильма. Это не TV-шоу. Это реальная жизнь. А в жизни люди двигаются дальше, растут. И иногда они растут отдельно друг от друга. Эмма знает это слишком хорошо.
«Могло быть хуже», – напомнила себе девушка, надевая серую футболку, которая обнаружилась застрявшей между кроватью и столиком. По крайней мере, у них был этот последний раз. К глазам подступили слёзы, и она позволила одной скатится по щеке, когда футболка закрыла её лицо. Влага впиталась в серую ткань, когда Эмма продела голову в горловину. Свон удалось отыскать своё бельё, и она надевала его, когда голос Реджины с явственно звучащей в нём паникой заставил её замереть:
- Куда ты? – женщина напряженно смотрела на неё, прижав к груди пару леггинсов. Брови Эммы недоуменно взметнулись, и она смогла только неопределенно дернуть плечом и открыть рот прежде, чем Реджина снова среагировала. Уронив леггинсы и запустив пальцы в волосы, она заметалась по комнате от трюмо до шкафа:
- Просто… мне просто нужна минута… я просто…
- Хорошо.
- То есть, ты же здесь. Это же… это же не сон? Ты же тут, правильно?
- Да.
- Ты жива! – выдохнула Реджина и хмыкнула, будто думая, что сходит с ума. – Ты просто…
- Знаю.
- Но ты была мертва. Они говорили мне, что ты погибла.
- Знаю.
- Но ты тут. То есть, мы же… Мы только что…
- Знаю.
- Почему ты это делаешь?! – рявкнула Реджина и резко остановилась, опустив руку на талию. – Почему ты так спокойно к этому относишься?! Как ты вообще так можешь? Это ведь ненормальная ситуация! Даже близко не нормальная! Ты… ты же восстала из мёртвых, Эмма.
- Знаю, Реджина, – Свон вздохнула, садясь на кровать.
- Нет, не знаешь! Это ведь не каждый день происходит! – Миллс снова мерила шагами комнату, уткнувшись яростным взглядом в ковёр. – Ты здесь. Ты здесь. После стольких лет ты вернулась, – она застыла как вкопанная и повернулась к перепуганной блондинке. – И ты была здесь всё это время, – осознала Реджина. – Всё это время ты была так близко и не позвонила. Ни разу не позвонила. Даже не написала. Как ты могла не сказать мне, что ты жива?!
- Реджина…
- Я знаю! – перебила её женщина, вскинув руку и понижая голос, в котором звучало частичное понимание. – Знаю, что тебе было страшно, но один звонок, Эмма. Всего один.
- Я не могла, Реджина, – умоляюще отозвалась Эмма, наклонившись вперёд.
- Один звонок длиной в тридцать секунд. Просто, чтоб я знала, что ты жива.
- Я должна была. Я знаю.
- Но ты не позвонила.
- Знаю! – прорычала Эмма, хлопнув ладонями по кровати. Сделав несколько глубоких вдохов, она запустила пальцы во взъерошенные волосы, пытаясь пригладить их и собраться с мыслями. Реджина права, она заслуживает объяснения, и она заслуживала, чтоб Эмма объяснилась намного раньше. На её месте, Свон чувствовала бы то же самое. Но Реджина ведь не наделала бы глупостей. Она умная и расчетливая, а Эмма… просто Эмма. Еще раз вдохнув, она опустила взгляд, осторожно позволяя воспоминаниям наполнить память.