для последнего отряда. Ответные выстрелы со стороны пришельцев были уже не такие охотные, сами они чаще прятались за своей машиной, которая вела огонь только из спаренного пулемёта. После полного уничтожения одного отряда наступление окончательно свернулось. Прежними причудливыми прыжками с беспорядочной стрельбой в ответ пришельцы принялись уходить обратно, к лесу, вместе со своей машиной.
– Уходят! – крикнул Дима назад во время очередной смены магазина.
– Вижу! – крикнул в ответ Костя, пытающийся навести ствол на постоянно двигающиеся цели.
Когда остатки штурмовавших отогнали до поворота, с которого они и появились, Дима разобрал позади знакомый гул вертолётных лопастей. Вскоре он усилился настолько, что перекрыл даже выстрелы с соседнего окопа. Задрав голову, упёрся взглядом в две машины. Одну из них он знал – вертолёт Ми-24, символ советского превосходства в воздухе. Второй – уже плохо знакомый: серый, тонкий, будто просто обшитый металлом каркас, с угловатыми, неприятными на вид очертаниями кабины.
Повисев над позициями несколько секунд, вертолёты принялись за работу. С их появлением пехота направилась в лес, а машина принялась спешно разворачиваться носом к лесу. Первым делом на участок леса обрушился град ракет из цилиндрических блоков НАР на Ми-24, следом ту же область прочертили длинные очереди двадцатитрёхмиллиметровой пушки того же вертолёта. Серый вертолёт выпустил всего одну ракету по развернувшейся машине. Попадание пришлось в заднюю часть левого борта. От второго, уже в башню, машина, которую попытался покинуть экипаж, окончательно вышла из строя. Из открывшихся люков вырвались столбы пламени, выкинувшие с неимоверной силой человекоподобных пришельцев. Надолго вертолёты не задержались. Уже через пару секунд гул принялся отдаляться в сторону границы. Если бы не сильное отдалённое жужжание бронетехники, на позициях воцарилась бы тишина.
Покидать свои места солдаты не спешили. Какое-то время оставшиеся защитники оставались на местах с готовым к бою оружием. Все ждали, что опять на дорогу выйдут новые отряды противников и окончательно продавят ослабленную оборону. Тишина и бездействие позволило Диме немного успокоиться и вспомнить про бинокль. Тут же его руки выпустили автомат и схватились за пластмассовый корпус бинокля, полученного от предыдущего дозорного. Глаза принялись бегать по лесу в поисках уцелевших врагов или новых нападающих. Когда стало окончательно ясно, что врагов больше нет, лицо исказила широкая улыбка, из под сцепленных зубов вырывался тихий хохот. Когда нервы удалось более-менее успокоить, мужчина повернулся назад и выкрикнул:
– Чисто! Трупы все!
– У нас почти так же… – ошарашенно проговорил Костя и помог другу подняться на ноги.
На их глазах из окопов принялись подниматься пережившие бой. Из собравшихся на этом участке солдат осталась, от силы, треть. Всего Дима насчитал шестерых перепуганных солдат, так же поднимающихся из укрытий. Перемазанные в грязи ошалелые солдаты выглядели гармонично с полем битвы. Позиции оборонявшихся заметно преобразились: землю распахали множественные попадания, недалеко от раскуроченной позиции пулемётчика догорало молодое деревце. Местами воронки от взрывов скрывали многочисленные тела. Кто-то лежал с оторванными конечностями, кто-то – с маленькими отверстиями в одежде, кто-то – с самыми настоящими дырами.
В чувство Диму привёл возбуждённый крик Стаса со стороны развалин:
– Санитаров сюда, быстрее! Раненых много!
По изуродованной земле принялись бегать санитары с носилками. Дима успел увидеть одного парня лет двадцати с пробитым плечом и ещё одного, на пару лет старше, с залитым кровью лицом, без двух пальцев и с перебитым коленом. Никого молчащим не уносили. Раненные либо громко кричали от накатившей резкой боли, либо тихо стонали от постоянной ватной.
– Санитары не наши. – проговорил Костя, когда спал шок.
– В каком смысле? – не понял Кошкин.
– Незнакомые. Я наших всех видел, в лицо знаю. Тут их пара-тройка, остальных впервые вижу.
– Думаешь, подкрепления приехали? – спросил Дима.
– Скорее всего.
К компании подбежал командир отделения. По его лицу было видно, насколько он рад видеть своих подчинённых в полном здравии.
– Хоть вы целы! – восторженно воскликнул Стас на подходе к подчинённым.
– Да, целы… – проговорил Дима.
– Ещё и везучие. – прибавил Костя.
– Идёмте, везунчики, награда вас ждёт. Подкрепления приехали уже, нас сменят скоро.
Пока солдаты шли к руинам, параллельно им, в обратную сторону, двигались новые отряды. Бодрые парни с оружием наперевес, в чистой форме, поглядывали на более опытных товарищей с долей изумления. Никто не хотел верить в то, что им светит стать такими-же. Грязными, вонючими, невзрачными…
– И куда нас теперь? – поинтересовался Кошкин, когда до края развалин осталась пара шагов.
– Не знаю. – честно ответил Стас. – Сейчас командиры на совещании, прибывший комбат что-то с нашим ротным решает. Потом от него узнает наш взводный, а потом и мы.
– В тыл ещё отправят, на переформирование… – предположил с грустью в голосе Дима.
– Странным тоном ты говоришь, друг. – слабо усмехнулся Костя. – Как будто этого не хватило.
– А что ты ожидал, когда контракт подписывал? Рано или поздно что-то такое должно было произойти.
– Даже если отправят, я буду просить, чтобы оставили… – проговорил Дима.
Тут же в него врезался удивлённый взгляд Кости, губы немного натянула нервная улыбка.
– Тебе точно не хватило. – заключил тот.
– У него с этими тварями свои счёты. – ответил за друга сержант. – Так что за него не волнуйся.
Наградой за затяжной бой стал горячий обед. Им занялись повара из прибывшей полевой кухни, как только последнюю развернули неподалёку от госпиталя. При виде еды в уставших солдатах взыграла звериная жадность и голод. Поначалу на еду набросились так же, как набрасываются волки на добычу. Во что-то цивилизованное приём пищи превратился когда первичное чувство голода было приглушено.
Где-то в середине трапезы к отряду подошёл командир их взвода. При его виде старший сержант отреагировал лишь кивком, не отрываясь от еды. На это лейтенант улыбнулся и ответил:
– И вам не хворать.
Остальные обернулись на голос. Вставать из-за столов не спешили – глубинный инстинкт не позволял отвлекать от еды, полученной впервые за день.
– Не вставайте, не обязательно. – объявил Кельев и направился к Стасу.
Сержант, заметив это, быстро закидал в рот то, что осталось в тарелке, вытер рукавом остатки еды на губах. К моменту подхода командира сержант уже стоял во весь рост и ждал приказов.
– Сейчас твоя помощь будет нужна. – сообщил ему взводный.
– Что за помощь?
– Нужно будет сходить до машин, которые вы обстреляли. Специалистов к нам привезли. Всё замерят, осмотрят, чтобы хоть знали, чем там сражаются.
– Просто рядом постоять?
– Не просто постоять, а охранять! – строго исправил подчинённого офицер.
– Сделаем. – кивнул Стас. – Что на совещании сказали?
– День досидим здесь, точнее вечером скажу. Спецы будут ждать у ваших позиций. Постарайтесь побыстрее.
– Будет сделано! – воскликнул Стас, отдавая воинское приветствие.
– Благодарю за службу. – ответил Кельев с тем же жестом рукой, затем ушёл в сторону штаба батальона.
Стас проводил взглядом офицера, потом посмотрел на свой отряд. От его отделения остались лишь пятеро: Дима, Костя, Серёга, Кошкин и радист Волков. За них он чувствовал