Читать интересную книгу Выборы в истории Российского государства в IX – начале XIX века - Ирина Минникес

в) отстранение от власти могло быть вызвано недовольством населения, конфликтом с князем, внешнеполитическими условиями и т. п.

Например, посадник Ананья был смещен по требованию Александра Невского за изгнание его сына Василия и самовольный прием Ярослава Ярославича, а в 1228 г. в результате мятежа был низложен тысяцкий Вячеслав. Иногда причиной смены становился конфликт между различными городскими группировками, «чаще всего это связывалось с желанием поставить «своего», угодного концу, посадника».[290]

Зачастую отстранение от власти сопровождалось судом над представителем администрации. Например, посадника Дмитрия Мирошкинича осудили за то, что он «повелеша на новогодьцих сребро имати, а по волости куры брати, по купцем виру дикую, и повозы возити и все зло».[291] Правда, в данном случае посадник избежал отстранения, поскольку скончался от ран. В 1215 г. было созвано вече, судившее тысяцкого Якуна, хотя в чем его обвиняли – неизвестно.

Иногда отстранение от власти сопровождалось изгнанием неугодного лица: «Того же лета выгнаша Новогородцы из Новагорода во Псков посадника Феодора и братью его…».[292] Но изгнание неугодных посадников, тысяцких и т. п. применялось намного реже, чем изгнание князей. Это вполне объяснимо, поскольку князь был приходящим, а местные должности занимали жители города – члены городского сообщества. Чаще всего термин изгнание применялся для обозначения смещения: «Выгнаша новъгородьци Судила ис посадницьства…».[293]

г) побег как причина освобождения поста не идентичен отстранению от власти, поскольку решение покинуть город принималось не вечем, а самим выборным лицом самостоятельно, хотя и вынужденно.

Так, в 1136 г. «…бежал из Новагорода Константин Дашков, посадник Новогородцкой, ко князю Всеволоду Мстиславичю в Вышегород…».[294] В летописных рассказах такие действия – отнюдь не редкость. В отличие от князя, посаднику или тысяцкому в случае серьезных конфликтов с населением угрожала быстрая расправа. Иногда именно побег спасал жизнь тому, кого собирались отстранить от власти и впоследствии привлечь к ответственности за действия, неугодные горожанам.

д) перевод – наиболее редкая, хотя и вероятная причина выборов. В таком ключе Д. И. Прозоровский истолковал события 1132 г., когда избранный в 1126 г. посадник Мирослав Гюрятинич «был переведен в Псков».[295]

ж) истечение срока полномочий – наиболее спорная причина вакантности поста.

По мнению В. Л. Янина, с 1291 г. посадников стали избирать на год, а в XV в. каждые полгода.[296] Предположение о том, что в последнее десятилетие XIII в. «возник годичный срок посадничества»,[297] поддерживает Н. Л. Подвигина.

Но если проанализировать летописные данные, относящиеся к концу XII – началу XIII в., то, как верно замечает О. В. Мартышин, «не обходится без натяжек, подрывающих концепцию».[298] Например, гораздо долее года продолжалось посадничество Андрея Климовича (1295–1300 гг.) или Степана Твердиславича, о котором самим летописцем сказано: «Оуспе [Сте]пан Твердиславич посадник… посадничав 13 лет бес треи месяц».[299]

В Пскове наблюдалась аналогичная картина. По наблюдениям И. О. Колосовой, «…Селога посадничал не менее десяти лет, а Борис – не менее четырех».[300] Поэтому автор вполне обоснованно считает, что, по крайней мере, «до 40 – х гг. XIV в., посадничество не было срочным».[301]

Таким образом, истечение срока полномочий можно рассматривать как вероятную, но не доказанную причину освобождения поста, характерную лишь для сравнительно позднего времени в рамках обозначенного хронологического этапа.

Несомненным фактом является множественное число посадников в городе. По данным И. О. Колосовой, в 40-х гг. XIV в. в Пскове было не менее четырех посадников одновременно;[302] в Новгороде, судя по летописным данным (в 1135 г. «убиен бысть… посадник… Якун Михалкович, и даша посадничество Иванку Павловичю. Того же лета успе в Новегороде посадник Мирослав Микулич, и даша посадничество Констянтину Микуличю»)[303] – никак не менее двух в одно и то же время. Поэтому совершенно очевидно, что временное отсутствие в городе кого-то из посадников не могло быть основанием выборов.

Временное отсутствие старосты или тысяцкого, по всей видимости, могло рассматриваться как освобождение должности и влекло за собой выборы нового кандидата.

Говорить об учреждении поста как основании проведения выборов в отношении представителей местной администрации не имеет смысла. История этих институтов гораздо древнее, чем упоминания о них в летописи, и восходит к догосударственному этапу развития общества. При этом местная власть, как правило, формировалась выборным путем, и проследить корни выборности в догосударственный период не представляется возможным.

Процедура избрания представителей местной администрации, по-видимому, была проще, чем выборов князя или архиепископа. Выборы проводились на вече, и, скорее всего, тут же и заканчивались в один этап, поскольку ни посольства к избранному, ни отдельной процедуры поставления не требовалось.

Кроме того, процедура выборов упрощалась, поскольку возможный отказ от должности одного кандидата тут же компенсировался присутствием на вече множества других.

Что касается выдвижения кандидатур, то инициативой обладали не только члены боярского совета, как представляется В. В. Луговому: «среди функций совета особо выделим подбор кандидатур на занятие высших должностей в республике».[304] Но каким образом автор сможет объяснить выборы тех посадников, которые совершенно не имеют отношения к осподе? Например, Селивестр Леонтиев получил посадничество в результате мятежа в 1359 г. Вряд ли кандидатура, удовлетворявшая чаяниям мятежного Славенского конца, была прежде одобрена осподой.

Думается, предложить кандидатуру на вече были вправе несколько субъектов – оспода, князь или родственник кандидата, сам человек, претендовавший на должность, а также любая группировка присутствовавших на вече горожан, прежде всего, территориальная – кончанская.

Вечевой этап варьировался, прежде всего, в зависимости от причин выборов.

Если вечу предшествовал побег или смерть лица, занимавшего выборный пост, то созывалось собрание, и на повестку ставился вопрос об избрании нового представителя администрации. Если причиной выборов было отстранение, перевод или истечение срока полномочий, то чаще всего вече разом решало два вопроса: о смещении одного и избрании другого лица. Что касается добровольного ухода, то возможны оба варианта. Судя по летописи, посадник Твердислав в первый раз отказался от посадничества на вече, т. е. публично, а второй раз – тайно, поэтому в первый раз вече решало два вопроса, во второй – один.

Некоторые авторы предлагают более сложную версию выборов, по крайней мере, в отношении посадников. Так, В. В. Луговой считает, что во второй половине XV в. «отличительной чертой выборов посадника стала их многоступенчатость: от выдвижения на кончанском вече до избрания на общегородском».[305] Но высказывание автора не совсем понятно. Если рассматривать решение кончанского веча как способ выдвижения кандидатуры, то выборы нельзя отнести к многостепенным. Если же согласиться с многостепенностью как отличительной чертой выборов посадника, то решение кончанского веча не совсем корректно называть способом выдвижения.

Процесс замещения поста в городском управлении, как правило, начинался и заканчивался на одном вече (Приложение 3). Посадники, тысяцкие, сотские и старосты принадлежали к местной общине, поэтому не требовалось «встречи» и «посажения».

Каким образом завершалась процедура выборов местных властей?

В. В. Луговой предполагает, что «вечевые избирательные процедуры завершались тем, что с новым должностным лицом заключался договор, скрепляемый присягой – крестоцелованием. С ее принятием вступали в силу все властные полномочия, установленные новгородскими обычаями и традициями».[306]

В отношении присяги можно согласиться с автором. Во-первых, присяга презюмируется по аналогии с княжескими выборами, во-вторых, это обычная в практике того времени форма доказательства верности. Так, в международных договорах обязательно фигурирует присяга: «И целовал крест посадник новгороцкий Тимофей Юрьевич, и Микита, тысяцкий, Феодорович, за весь Великий Новгород…».[307] А. Л. Хорошкевич считает, что, по крайней мере, в отношении посадников «выбор и занятие должности сопровождались официальной церемонией в Троицком соборе».[308]