– Для зарубежных представителей очень важно объявить о своем деле до начала прений, – ответил он. – Это вынуждает правительства заранее определиться со своей позицией, а заодно понять, куда дует ветер компромисса. Мне лично очень важно, как будет сформулирована проблема. К несчастью, на этот раз все уперлось в лингвистические фокусы. Довольно скучно.
Мирелла улыбнулась, потому что знала истинную причину его появления на совещании: дело в том, что в свои тридцать девять лет он по-прежнему верил в ООН, несмотря на весь бюрократизм, косность и неэффективность, которые эта Организация иногда демонстрировала. Рональд виртуозно владел языком и искренне считал, что водоворот написанных и устных текстов никогда не остается без последствий. Он понимал, что все речи и резолюции ООН быстро забывались и не решали никаких мировых проблем, но отдавал должное Ассамблее как единственному месту встречи глав государств. Он был убежден, что без ООН мир стал бы намного хуже и взрывоопаснее. Мирелла была с ним согласна.
В его кабинете она посоветовалась с ним о некоторых важных проблемах. Рональд уклонялся от категоричных заключений и задавал ей наводящие вопросы. Мирелла догадалась, что он хочет заставить ее принять самостоятельное решение. Но он слишком долго говорил, и в какой-то момент Мирелла поняла: с нее хватит!
Она прервала его на полуслове и, извинившись, заявила, что у нее накопилась куча дел и приступить к работе ей нужно немедленно. Она вернулась в свой офис и, снова достав из конверта карточку, осторожно положила ее на стол. Сев в кресло, она развернулась, чтобы еще раз полюбоваться восхитительным букетом длинноногих чайных роз, стоящих в вазе на столике. Да, здесь не будет пустой болтовни. Розы – прямое и откровенное заявление. Она пока еще плохо понимала, в чем его суть, но догадывалась, что оно не причинит ей вреда.
Бриндли Риблсдейл проснулся в странной двуспальной постели вместе со смуглой красавицей и не менее восхитительной обнаженной дочерью холодной Норвегии, которая больше походила на языческую богиню, нежели на земную женщину.
Первая его мысль была об Адаме Кори, который убедил его провести незабываемую ночь. Никогда прежде он не проводил ночь таким образом, впрочем, он никогда в жизни не встречал такого человека, как Адам Кори. Переступив порог клуба «Партуз», Бриндли оказался среди мужчин, которые много пили, ели, смеялись и ухаживали за женщинами. Все это они делали с таким восторгом, которого он даже не предполагал в человеческой природе. Затем он вспомнил встречу Адама с Миреллой Уингфилд, закончившуюся так агрессивно, что переросла в конфликт. Теперь он знал, что этот сильный, щедрый и властный человек, так много сделавший для «Румбольд, Грумторп и Риблсдейл», был до отказа напичкан сюрпризами.
Для Бриндли сумасшедшая и развратная ночь подошла к концу. Конечно, он ее не забудет, но она позади. Пора приниматься за дело. Осторожно выбираясь из постели, чтобы не нарушить сон своих подружек, он подумал о том, что следует уйти по-английски. Но в тот момент, когда он ненароком прикоснулся к шелковистой коже негритянки, у него появилась эрекция. Он улыбнулся про себя, решив, что дела подождут, и осторожно ее разбудил.
Это было страстное, но затянувшееся пробуждение, после которого он некоторое время возлежал на прекрасном теле черной красавицы, восстанавливая дыхание, и очень скоро вылез из постели. Он прижал палец к губам, прося ее хранить молчание, потом сдвинул ладони и прижал их к щеке, молча уговаривая ее поскорее заснуть. Норвежская богиня так и не проснулась, и ее приятельница, которая заработала за ночь тысячу долларов, уткнулась ей в плечо и мирно заснула. Бриндли открыл для себя новое сексуальное удовольствие – обладать женщиной в полном молчании.
Он направился в ванную, где обнаружил все необходимое для утреннего туалета. Он побрился, принял душ, оделся и вернулся в спальню, чтобы на прощание еще разок взглянуть на своих партнерш. Никогда еще в любовной игре он не претендовал на роль господина, повелевающего рабынями, – прежде ему не встречались женщины, которые могли бы удовлетворить его сексуальные фантазии, столь типичные для английского джентльмена его класса. События вчерашнего вечера перемешались в его голове из-за обилия выпитого им алкоголя, но о проведенной ночи он вспоминал с огромным удовольствием. Вот почему, покидая спальню, он не мог сдержать радостной улыбки.
В холле он столкнулся с иностранцем в белом пиджаке, который больше всего напоминал борца-тяжеловеса, а на самом деле оказался всего лишь слугой по имени Турхан. Бриндли попросил его показать, где находится телефон, и тот проводил его в огромную библиотеку с книжными стеллажами, уходящими под потолок. До этого момента Бриндли не знал, где находится, но теперь понял, что гостит в доме Адама Кори.
Трудно было сказать, что делает эту комнату так похожей на ее хозяина. Кожаные диваны с потертой обивкой табачного цвета эпохи короля Эдуарда? Чучело гепарда, застывшего в прыжке, или полдюжины других охотничьих трофеев, расставленных среди книг? Столы времен Французской Директории? Огромные бронзовые скульптуры работы Ремингтона, изображающие Джона Уэйна верхом, атакующего неприятеля, приподнявшись на стременах своего любимого коня? Или массивный письменный стол Булля, заваленный книгами и географическими картами? Старинные ковры работы восточных мастеров? Экзотические головные уборы из перьев, гордость североамериканских индейцев, выставленные на обозрение под стеклянными колпаками? А может быть, антикварные стулья с высокими спинками и гобеленовой обивкой, изображающей охотничьи сценки в бледно-голубых и зеленых тонах? Но скорее всего все вместе, включая фотографии в серебряных рамках, на которых был запечатлен сам Адам в окружении семьи, друзей и разных знаменитостей в самых экзотических местах.
Отсюда Бриндли сделал первый звонок Мирелле, которая сообщила ему, что уже начала читать документы. Она спросила, где он находится, и пообещала перезвонить ему позже, а также обсудить, когда они смогут отправиться в Англию.
Поскольку она ни разу не упомянула о вчерашнем вечере и об Адаме Кори, Бриндли благоразумно умолчал о том, откуда он звонит ей. Он сказал, что проведет весь день в разъездах по городу, поэтому позже сам свяжется с ней.
На террасе с видом на город, залитой солнцем, но укрытой от порывов ветра соснами, Турхан сервировал для него завтрак: бекон и яйца, колбаса и тосты, земляника и апельсины, а также изумительный, обжигающий черный кофе.
После завтрака Турхан снова проводил его в библиотеку, где он застал Адама, задумчиво сидящего у окна. Казалось, мыслями Адам за много миль отсюда, что не помешало ему тут же вернуться к реальности, как только он почувствовал присутствие Бриндли. Адам поднялся с кресла и приветствовал его теплой улыбкой и рукопожатием. О прошедшей ночи он сказал так: