Роберта Лэтоу
Ласковый дождь
Глава 1
Мирелла Уингфилд появилась на приеме одна. У нее давно вошло в привычку являться на свадьбах, похоронах, коктейлях, мероприятиях благотворительных фондов и закрытых вечеринках без сопровождения.
Она считалась желанной гостьей, потому что подпадала под определение «одинокая женщина». Мужчины восхищались ее ослепительной эротичной красотой, остроумием, интеллектом, обаянием, умением добиваться успеха в жизни и независимостью. Женщинам она нравилась потому, что никогда не одевалась броско – а она вполне могла себе это позволить благодаря исключительным внешним данным, – никогда не представляла для них угрозы соперничества, была полностью погружена в работу и не охотилась за мужчинами. Уингфилд из Массачусетса – ее имя неизменно фигурировало в любом списке приглашенных – всегда было трудно заполучить.
Мирелла протянула пригласительную карточку с золотым тиснением лакею, и тот церемонно доложил о ее прибытии хозяину, генеральному секретарю ООН. Хавьер Перес де Куэльяр тепло приветствовал ее, а потом представил королю и королеве. Она склонилась в низком реверансе сначала перед королем, затем перед королевой, после чего присоединилась к другим гостям. Заметив среди них Курта Вальдхайма, бывшего генерального секретаря, она остановилась, чтобы поговорить с ним. Вдруг в зале возникла какая-то суматоха: молодые мужчины в строгих костюмах и с короткими стрижками прорвались сквозь толпу гостей и окружили устроителей приема. Это было вполне в духе секретных служб Вашингтона, это очень соответствовало замашкам Белого дома!
Мирелла подумала, что для полноты ощущения не хватает лишь Эда Макмагона с его обычным напевным приветствием: «С нами нет… не Джонни, как в шоу Джонни Карсона, а… Нэнси». Так и было.
Нэнси Рейган стояла в начале прохода, образованного расступившимися гостями, в сопровождении своего скорохода Джерри Зипкина и своей подруги Бетси Блумингдейл. Их окружало плотное кольцо агентов спецслужб.
В элегантном платье от Галано, первая леди выглядела как одетая по моде, истощенная голоданием девочка-подросток с внешностью шестидесятипятилетней женщины. Мирелла всегда считала, что Нэнси Рейган похожа на вешалку с кукольной головкой Барби, на которой часто меняют одежду. Впрочем, такое сравнение представлялось несостоятельным, стоило лишь взглянуть на подбородок этой женщины. Если бы в подбородке президента было столько же решимости и целеустремленности! При этом в ней сквозили та женственная мягкость и очарование, которые делали ее похожей на большинство американок. В общем, она выглядела так, как они все хотели бы выглядеть в ее возрасте. Кроме того, у нее было то, что все они стремились иметь: фигура, мужчина, роскошный гардероб, деньги, положение, власть.
Искренне радуясь тому, что к ней отнеслись просто как к еще одной гостье, Нэнси Рейган приветливо, с милой улыбкой помахала рукой всем присутствующим, после чего обратилась с официальным приветствием к высокопоставленным лицам из числа гостей. По мере продвижения супруги президента по ковровой дорожке Миреллу оттеснили в задние ряды собравшихся, где она с головой погрузилась в водоворот бурной вечеринки.
Прием в гостиной пентхауса генерального секретаря был устроен в честь короля одной ближневосточной страны и его жены-американки. Король должен был выступить с обращением к Генеральной Ассамблее на следующий день, и поскольку его считали потенциальным миротворцем в этом неспокойном регионе, к его предстоящей речи относились как к серьезному событию в общественной жизни.
Мирелла пробиралась сквозь толпу в гостиной. Из огромных окон открывался восхитительный вид на Манхэттен, который лежал как на ладони, если смотреть на него с этой высочайшей точки хрупкого, зеркально-стеклянного небоскреба ООН. На востоке серебрилась черная гладь реки, на севере миллионами огней переливался шикарный Верхний Ист-Сайд, к западу и югу тянулись районы суматошного Манхэттена. Небо было ясным, огни ночного города, казалось, соперничали своей яркостью со звездами и сверкали, как россыпь бриллиантов на черном бархате. Внутри роскошных апартаментов разливалось такое же сияние, но оно распространялось от гостей, изысканных деликатесов и шикарной обстановки.
Пышная белая сирень, розовые и алые пионы были сплетены вместе в гирлянды на потайных известковых стеблях и свешивались из серебряных кашпо в барочном стиле; в канделябрах горели сотни свечей. Три длинных стола, покрытые накрахмаленными скатертями, были расставлены буквой «П». В конце каждого помещался лебедь высотой в четыре фута, высеченный из цельной глыбы льда. Ледяные полости, обрамленные перьями их крыльев, были заполнены черной белужьей икрой. Заливное из утки и груды жареных перепелов, выложенных вокруг пирамид из сочных, мясистых креветок и сваренной целиком семги, плавающей в озере из острого соуса, возбуждали аппетит. Мирелла с улыбкой отметила отсутствие окорока и молочного поросенка в ожерелье из белых маргариток, которыми прославился предыдущий прием, устроенный генеральным секретарем в честь скандинавского дипломата. Меню сегодняшнего празднества, несомненно, составлялось с учетом религиозных диетических пристрастий высокочтимого гостя и его открыто признанных врагов. Мирелла с иронией подумала о том, что это единственная фундаментальная жизненная проблема, в которой арабы и евреи не могут достичь согласия.
Она тряхнула головой и бросила мимолетный взгляд в сторону арки, ведущей в соседнюю комнату. Там обтянутые лайкой бальные стулья с орнаментом из серебристых листьев были расставлены вокруг круглых столов, покрытых белоснежной камчой. Столовое серебро и хрусталь переливались в свете высоких белых свечей в шандалах, увитых свежей зеленью, дикими фиалками и крошечными розовато-лиловыми цикламенами. В ведерках со льдом охлаждались двухквартовые бутылки шампанского «Родерер».
Собрание высокопоставленных гостей, среди которых были и довольно влиятельные в ООН лица, представляло собой не менее захватывающее зрелище, чем обстановка и угощение.
Мрачные, унылые русские в двубортных пиджаках из грубой коричневой шерсти, с рядами кремлевских медалей на груди интересовались не закуской, а хорошенькими молодыми женщинами. Они стояли группами и, промокая заплывшие жиром потные лица и шеи дешевыми хлопчатобумажными платками, хлестали водку, чокаясь и бормоча «ваше здоровье».
Американцы привели своих жен, которые прилипли к ним как сиамские близнецы. Это были красивые, самоуверенные, хорошо одетые, хорошо образованные и хорошо воспитанные пары. Все они, и мужчины и женщины, могли сойти за спортсменов, привыкших к низкокалорийному американскому завтраку и бегу по утрам и источающих аромат искренних чувств и святой веры в могущество звездно-полосатого флага – и больше ни во что.
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/1/9/4/3/4/19434.jpg)