потом пять лет где-то шастал, явно не в монастыре сидел!
— Кстати, о монастырях, — вдруг интересуется подруга, — А ты в монастыре сидела?
— А я да. — признаваться в таком немного стыдно. Я вроде молодая, красивая. Давно выяснила, что пятерым из десяти мужчин, я нравлюсь, не прикладывая никаких усилий. Еще троим — с минимальными усилиями. И оставшимся двоим — если постараюсь.
— Сначала я ошарашена была, все не могла поверить, думала, что он осознает сейчас, вернется, он же любит меня, а я — его. Так прошел первый год. Спустя год, я поняла, что возврата к прошлому не будет. Он точно забыл меня, и я тогда постаралась вытравить его из своей памяти и из своей жизни. Поменяла квартиру и круг знакомых, погрузилась в работу, создала фирму свою. Как-то не чувствовала, что нужен мне кто-то. Привыкла быть одна. — Заключаю я, вырисовывая витиеватый орнамент на бумаге.
— Ну ты даешь, подруга! — не пойму чего в голосе Наташки больше: возмущения или восхищения, — тогда стоит может взять паузу и не бросаться на первого встречного?
— Он не первый встречный!
— Ха! Я так и знала, — Натка смеется, — ну не первый и не первый, но что-то давай с этим делать.
— Вот это самое сложное, не могу принять никакого решения, — выдавливаю из себя очевидное.
— Тогда просто стоит взять паузу может? Или дать Саше твоему шанс? И тут у тебя преимущество: вы уже разведены и уже не виделись пять лет, хуже не будет. — вещает эта оптимистка.
Вчера я была истощена после этого разговора с подругой, а сегодня, вспоминая его, мне кажется, что я найду выход, что все будет хорошо, и что вот-вот что-то случится. И это предвкушение выдергивает меня из кровати, заставляет слегка накраситься и надеть свое любимое платье, которое мне чертовски идет, и пойти гулять. Совершенно не могу оставаться на месте, хочется идти и смотреть на небо, слушать пение птиц, вытащив наушники из ушей, поесть свое любимое мороженое, подумать, пройтись по бульвару и выпить кофе в любимой кофейне.
И я почти выбегаю на улицу в своем предчувствии, что скоро что-то случится. И не успеваю пройти и пару кварталов, как почти врезаюсь в старого знакомого.
— Привет, Надя, — он восторженно смотрит на меня, — Куда бежишь такая красивая? Как вообще дела?
— Привет, Макс, — я немного смущена, он ухлестывал за мной, пока я не встретила Сашу. — Да особо никуда, просто гуляю.
— Ну раз так, то может выпьем кофе? Вспомним былое? — предлагает он.
Глава 23
Макс, оказывается, открыл свой бизнес, и он довольно успешен в нашем городе. Он много рассказывает о том, что его фирма строит дома, и я решаю, что он влюблен в свое дело. Потом мы вспоминаем студенческие годы и спрашиваем друг друга, кто о ком что знает.
— Даже странно, что мы не виделись с тобой ни разу после окончания магистратуры, — недоумевает он. — Хотя понятно: ты замуж выскочила за богатенького и некогда было с простыми студентами отношения поддерживать. Но многие простые студенты уже не так просты, как раньше. Ты как, счастлива замужем? Сколько детей?
— Детей нет, и я разведена, — мне с ним легко разговаривать, вроде бы старые знакомые, почти друзья, но сейчас как случайные попутчики, встретились — и разбежимся снова на годы.
— О как! — Его брови в изумлении ползут вверх, — так ты свободна? Вот это номер. А я, знаешь, так и не женился. Не нашел ту единственную.
Разглядываю его лицо, силясь понять интонацию — иронизирует ли он, или тоска, мелькнувшая в глазах — реальная? Но он меняет тему и начинает расспрашивать меня, чем я занималась эти годы, хвалит за успехи. Мне так приятно, похвала — всегда было мое слабое место.
— А сейчас чем твоя фирма занимается? — Интересуется он.
Медлю секунду, перед тем как ответить, но быстро беру себя в руки и отвечаю:
— У нас эксклюзивный годовой контракт на юридические услуги с «Базис-М», это крупный строительный холдинг, они недавно зашли на наш рынок, — решаю, что сообщать факт, что это фирма моего бывшего, не стоит, зачем Максу эта информация?
Что-то мелкает на его лице, не могу разобрать, и он воодушевленно произносит:
— А да, я видел, огромный баннер на проспекте натянут. Стой, это они выиграли тендер на строительство микрорайона?
— Они, да. И я им в этом помогла, — не могу удержаться от хвастовства, — наша фирма готовила все документы на тендер, так что в этом есть и моя заслуга.
— Ого, да ты крутая! — Макс не скупится на похвалы, которые как-то незаметно переходят в комплименты. И мы сидим на веранде потом еще час, беседуя обо всем понемногу. После чего, обменявшись телефонами, расходимся.
А на следующий день на работе приключается коллапс, и я, отпустив Наташку, остаюсь одна доделывать документы. Этаж постепенно пустеет, и я не замечаю, как за окном уже темно, и зажглись фонари, а значит время явно больше десяти часов вечера. Отзвучали гулкие шаги, удаляющиеся по коридору к лифтам, и снова воцарилась тишина. Еще полчаса работы, и еду домой — решаю я про себя и погружаюсь в бумаги.
— Ты чего творишь? — на пороге возникает мой шеф и по совместительству — бывший муж. — Я уже собрался уходить и вижу, что у тебя горит свет. Все ушли уже давно, ты что тут делаешь?
Он стоит на пороге, в коридоре темно, а в моем кабинете включен свет, поэтому не вижу его лица, только силуэт, но по голосу понимаю, что он хмурится, хотя голос звучит весело. Он застыл в проеме двери, не заходит и не выходит, ему наверно хорошо видно, и мою растрепавшуюся за день прическу и то, что я сбросила туфли и сижу босая. Ерзаю на стуле, пытаясь нащупать ступнями туфли и незаметно их надеть, не опуская глаз. Вглядываюсь в в темный силуэт, но конечно же кроме очертаний широких плеч и его стройной фигуры, ничего не вижу. Куда он смотрит? Может на мою блузку, на которую я час назад поставила пятно, когда пила кофе?
— Да работы привалило, — выдавливаю наконец, отмирая.
— Это понятно, всем привалило, но сидишь тут только ты. Где твоя Наташка хотя бы? Все уже ушли домой и видят десятый сон.
— Я тоже уже ухожу, — говорю я на это. — Между прочим, ты тоже вот только вышел.
— Мне можно, а ты в первую очередь женщина, а потом уже работник года. — Выговаривает мне он, — как ты планировала возвращаться? Или вообще думаешь в офисе ночевать? Вставай уже, пошли,